Риша Нельсон - Закат на мосту

– Вам предстоит полежать у нас некоторое время. – сказал врач, читая результаты местных анализов. – Чтобы пройти полную комиссию. Только тогда можно будет полностью увененно назвать диагноз. Пока ничего сказать не могу.

Каролина боялась и любила больницы. Боялась – оттого, что здесь были люди, больные неизлечимыми болезнями, и у них в глазах была такая пустота и равнодушие, что становилось страшно. А любила за тишину и покой, которого ей действительно в последнее время катастрофически не хватало.

Двухместная палата с белоснежными стенами и потолком, такое же постельное белье, две прикроватные тумбочки, капельница в углу – обычная больничная обстановка. «Зато от учебы в кои-то веки отдохну,» – подумала она.

Каролина поставила сумку с вещами на пол и села на скрипнувшую застеленную кровать.

«Обстановочка так себе, но для отдыха действительно подойдет.»

В палату вошла невысокая коротко стриженая девушка примерно ее возраста в светло-голубой пижаме и с умывальными пренадлежностями в руках.

– О, привет! – улыбнулась она, кладя полотенце в тумбочку. – Наконец-то ко мне кого-то поселили, а то скука смертная! Как тебя зовут?

– Каролина. А тебя?

– Ирина. Очень приятно. С чем ты лежишь?

– Прохожу обследование. – ответила Мирова. – А ты?

– Тоже самое. – Ирина села на свою кровать. – Помочь вещи разобрать?

– Давай!

Соседки по палате понравились друг другу и, разобрав вещи новоприбывшей, уселись смотреть фильм на ноутбуке Каролины.

***

«Ирина прикольная, сней посмеяться можно от души. Хохотушка. Кто там что говорил о продлении жизни смехом? Начинаю верить.» – написала она в своем дневнике.

***

Засыпая в первый день, девушка ворочалась с боку на бок на непривычно жесткой кровати, прокручивая в голове события дня и представляя себя на месте главной героини просмотренного фильма. Она всегда засыпала под очередную экранизированную мозгом мечту, это была ее привычка детства. В Каролининой голове она прожила уже сотни жизней известной певицей, актрисой, женой артиста, отличницей… Иногда продолжения ее мыслей приходили к ней во снах и впоследствие она научилась, просыпаясь ночью, подолжать прервавшийся сон. «Управление мозгом,» – смеялась Диана.

Несколько дней непрерывных анализов – сдача крови из вены и из пальца, различные рентгены всех частей тела, ежедневные уколы и градусник, и Каролина вошла в раж. Готовить уроки не надо, учить тоже ничего она не собиралась, посылая мысленно экзамены к черту.

«Я больна. – думала она. – Какой с меня спрос? Вот выздоровлю – тогда поговорим с вами, дорогие учителя и экзамены. А пока… Арривидерчи!»

Возвращаясь в палату после капельницы на четвертый день, Каролина не застала веселую хохотушку Ирину. Ее вещей не было на месте, а кровать была равнодушно застелена свежим бельем.

– А где Ира? – спросила девушка у проходящей мимо по коридору медсестры. Та странно посмотрела на нее, раздумывая, сообщать ли о смерти Ирины Малининой. Но, вспомнив слова главврача насчет пациентки Каролины Мировой, ответила:

– Выписалась. А что?

– Странно… Не попрощалась просто… Извините за беспокойство.

– Ничего. – медсестра с жалостью улыбнулась Каролине и направилась дальше по коридору, мысленно переводя дух. Главврач, Дмитрий Сергеевич, да и весь медперсонал уже знали, что с Каролиной, какой ее диагноз. Это предстояло узнать самой Лине и ее маме.

А девушка подозрительно посмотрела на пустующую тумбочку и пожала плечами.

– Ирина должна была попрощаться! – вслух сказала она. -Хотя, как я всегда говорю, никто никому ничего не должен.

Оставив мысли о соседке, Каролина направилась в сторону кабинета главврача, так как положенные на обследование 4 дня подходили к концу и должна была приехать ее мама. Анализы были готовы и пора было уезжать домой, чего девушке вовсе не хотелось. Дома школа, в школе проблемы, в проблемах мысли, в мыслях… Ну, вы поняли.

Остановившись возле кабинета Дмитрия Сергеевича, Каролина уже занесла руку чтобы постучать, но тут услышала испуганный мамин воглас:

– Не может быть!

Интерес остановил занесенный кулачок и, не замечая недовольных взглядов пришедших на прием людей, девушка приложила ухо к дверному проему.

– К сожалению, это так. – послышался голос Дмитрия Сергеевича. – Мне правда очень жаль, но мы бессильны. Это последняя стадия, операция не принесет ровно никакого эффекта, а в определенной ситуации и уменьшить оставшийся срок…

Поняв, что он имеет в виду, девушка пораженно застыла на месте. Не может быть!..

Послушав еще пару минут разговор доктора и матери, Каролина распахнула дверь.

Увидев пораженное лицо девушки, и врач, и мать поняли, что она все слышала.

– Сколько? – только и смогла выдавить Каролина, так и стоя на пороге, не делая ни шага внутрь кабинета. Любопытные лица останавливались и смотрели на разыгрывавшуюся на их глазах сцену.

– Что сколько? – не сразу понял Дмитрий Сергеевич. Девушка выглядела хуже, чем при приезде, и он как никогда почувствовал свое бессилие.

– Сколько мне осталось?

Голос Каролины прерывался и хрипел от нахлынувших эмоций.

– Максимум месяц. – эти слова дались мужчине с большим трудом. Он каждый день видел смертельно больных, приговоренных болезнью людей, но чаще всего ими были люди в возрасте. Хуже всего такие молодые, почти дети, не имеющие права на жизнь. В такие моменты Дмитрий Сергеевич всерьез задумывался, а существует ли Всемирная Справедливость?..

Каролина развернулась и направилась в свою палату. Упав на кровать, она несколько минут не двигалась, смотря немигающими глазами в потолок. В голове была вакуумная пустота. Первой мыслью стала мысль о том, что не нужно сдавать экзамены.

– Какая глупость, Каролина… – прошептала сама себе девушка. – Какая глупость, что ты думаешь об этом…

Только теперь она поняла, какую боль испытала бы ее мама, если бы она, Каролина, покончила с собой. Все мысли о суициде мгновенно испарились из ее головы.

Да и какое самоубийство? Когда ей осталось всего-то жалкие тридцать дней.

– Ты уверена? – в последний раз спросила мама, подкладывая в сумку дочери лекарства и пачку одноразовых платков.

– Да, мам, я уверена. – ответила Каролина. – Я пойду в школу. Так будет лучше.

Девушка встала, улыбнулась маме и, взяв со стола телефон и захватив сумку, вышла из дома.

Улица встретила ее порывом холодного ветера, и она улыбнулась. Волосы разлетались в разные стороны, падали на лицо, заскрывая глаза, и Каролина то и дело откидывала их назад. Закутавшись потеплее в коричневое пальто, она шагнула на тротуар. Мимо нее проносились сотни людей, не обращавших никакого внимания на стоящую посередине дороги девушку. Она чувствовала себя окруженной каким-то неведомым потоком, частью которого она совсем недавно была сама, а теперь как-то выпала из пространства и времени, лишилась привычки двигаться в водовороте, пока еще не найдя новой тактики поведения.