Наталья Криммер - Рождественская сказка. Сборник

– Позвоню вечером или на крайняк завтра. Не вешай нос, Викуля. Чем чёрт не шутит, может и найдем твоего мальчишку.

Вика ждала. Ей казалось, что ожидание продлилось уже очень долго, целую вечность. За это время она съездила на работу, переделала кучу дел и обзвонила не меньшую кучу людей. Провела какие-то переговоры, заполнила финансовые отчеты. И пока она всё это делала, а делала она всё, как всегда, четко и быстро, она ни на минуту не переставала ждать. Почему-то ей казалось, что этот звонок что-то может прояснить. Почему ей так казалось, она и сама не знала. Но знала только одно, что она очень хочет помочь этому «совершенно чужому», но по какой-то необъяснимой причине близкому человеку, которого жаль, жаль какой-то нестерпимой щемящей жалостью, от которой схватывает и долго не отпускает сердце. И она ждала, а звонка все не было. Вернее, было огромное количество звонков, но совершенно не тех, а когда телефон в очередной раз зазвонил и, посмотрев на дисплей, Вика поняла, что это именно тот звонок, она как-то мгновенно обмякла и растерялась, как будто сразу потеряла надежду.

– Привет, старуха! – гаркнул ей в ухо Усальный, – нашел тебе человечка, не человечек, а конфетка. Век мне благодарна будешь. Он не только продюсером на этом проекте был, но и сценарий писал, снимал, да еще и материалы собирал. Он все эти злачные места и тамошних заправил, как свои пять пальцев знает. Может тебя на экскурсию отвести и познакомить с кем надо. Только он сразу предупредил, зрелище не для слабонервных. У тебя как с нервишками, любовь моя?

– Спасибо тебе, Игорь, большое, – сказала Вика, проигнорировав, его залихватский вопрос, – а как с ним связаться?

– Связываться с ним никак не надо, я уже обо всем договорился. Он ждет тебя завтра, в своем офисе, в десять утра. Записывай адресок. Да не опаздывай, а то он человек занятой, ждать не будет, помчится опять по своим помойкам шастать.

Вика записала координаты, еще раз поблагодарила Игоря и порулила в сторону дома. По дороге позвонила Кириллу.

– Я завтра еду на встречу к автору фильма, а дальше уж будем действовать по обстоятельствам.

– Спасибо, Вика. Ты завтра в котором часу едешь на встречу?

– К десяти утра.

– Ты тогда мне после встречи, пожалуйста, сразу позвони. Я буду ждать.

– Хорошо. После встречи сразу же позвоню.

Ровно в половине десятого Вика поставила машину на парковке около современного офисного здания.

Понимала, что рано, по правилам этикета, не следует приходить на деловую встречу на тридцать минут раньше, но нетерпение взяло верх над воспитанием, и Вика вошла в холл.

За стойкой ресепшн сидела миловидная девочка лет двадцати. Она лучезарно улыбнулась, как будто всю жизнь ждала именно Вику и сейчас не может скрыть своей радости при ее появлении.

– Доброе утро, могу я Вам чем-нибудь помочь?

– Здравствуйте, у меня встреча с господином Орловым, но, правда, в десять, наверное, еще рано.

– Павел Константинович уже здесь, я сейчас узнаю, сможет ли он Вас принять пораньше. Как Вас представить?

Вика назвала свое имя и присела на кожаный мягкий диван. Сердце колотилось, ноги дрожали. Наверное, последний раз она так тряслась, когда сдавала вступительный экзамен в институт. Но тогда это был неосмысленный детский страх, страх человека, еще ничего не видевшего в жизни. А сейчас? Сейчас это было совсем другое. Она почему-то вбила себе в голову, что именно от нее, от каждого ее шага, зависит счастье, а может быть и жизнь двух людей: маленького и взрослого. И эта ответственность лежала тяжелым грузом на сердце и мешала дышать. Нужно было, как-то взять себя в руки. Но как?

– Проходите, пожалуйста, Павел Константинович ждет Вас, – пригласила секретарь.

Вика вошла в небольшой уютный кабинет, то что он действительно уютный, она поняла в одно мгновение, по какой-то едва уловимой домашности, которая здесь царила: мягкие кресла, ковер, настольная лампа. Все эти вещи могли преспокойно стоять в старой московской квартире, но никак не в современном офисе. Да и сам хозяин кабинета, хотя, был одет в красивый темно-серый костюм, был какой-то уютный, домашний и совсем не походил на известного человека. «Добрый дядюшка из какой-нибудь пьесы Островского или Тургенева», – подумала Вика. И почему-то моментально успокоилась.

– Здравствуйте, Виктория, – сказал «дядюшка» и протянул Вике, мягкую изящную, аристократическую руку. – А ведь я Вас знаю, мы встречались на презентации журнала «Светская хроника». Вы были с молодым певцом Рубцовым или Стрельцовым.

– Борцовым, – машинально поправила Вика.

– Ну, может быть. Я, знаете ли, не силен в этих эстрадных штучках, а Вас я запомнил. Проходите, присаживайтесь. Наверное, у Вас серьезное дело, если интересная молодая дама поднялась ни свет ни заря, вместо того, чтобы лишний час понежиться в теплой постельке. Конечно, я мог бы подумать, что Вы хотели познакомиться со мной, но я реалист и прекрасно понимаю, что моя скромная персона тут ни при чем.

– Я действительно хотела познакомиться с Вами, – улыбнулась Вика, – и теперь понимаю, что в любом случае, не зря. Вы как-то сразу располагаете к себе. Я когда вошла, почему-то мысленно назвала Вас «добрым дядюшкой».

«Ну и дура, – выругала себя Вика, – что на уме, то и на языке. Он еще обидится чего доброго и будет прав. Такое не соблюдение правил приличия». Но Орлов улыбнулся.

– Добрый дядюшка, это хорошо. Ну, тогда давайте, по семейному, откровенно побеседуем, и Вы мне расскажете, что за беда у Вас приключилась.

– Да, дело не самое простое, – задумчиво протянул Павел Константинович, когда Вика закончила свой рассказ, – но попытаться можно. Сколько лет, Вы говорите, мальчику?

– Сейчас три с половиной года.

– Знаете, дети разными способами в этой индустрии оказываются. Кого родители —алкоголики бросают, сироты, кого государство своим вниманием обделило, или бывает, что лучше по подвалам ночевать, чем с усыновителями и благодетелями. Некоторые сами из дома убегают от жизни голодной и беспросветной. А то, и целыми семьями за московским куском едут. Не от хорошей жизни, ясное дело. – В голосе Орлова звучало искреннее сострадание. Вика прониклась к нему уважением, не так часто последнее время приходится встречать обеспеченного, благополучного человека, который не растерял способность сочувствовать чужим бедам и несчастьям. А он, видимо, из тех немногих. – Да что, я Вам рассказываю, сами по стране ездите, видите, как в регионах люди живут. А еще наши бывшие соотечественники: молдаване, да украинцы, а уж про Среднюю Азию, я и, вообще, не говорю. Взрослые мужики на стройках пашут, а женщины с детишками на вокзалах, да в переходах жалость из людей выжимают. Не от хорошей жизни. Даже не осудишь. Так что, сами видите, рынок наводнен и никакой необходимости нет, у обеспеченной семьи ребёнка красть, да еще в такую даль везти.