Алексей Костенко - Грамляне-2

– Что расселся, принеси ещё косодрыловки, видишь клиенты платят наличными! – Рамоки сердито зыркнула на лешего своими зелёными глазами.

Жирдяй костеря про себя гоблинов с чертями в придачу вышел на улицу и побрёл в погреб, думая о том, что же с ним сделает Рамоки, когда подсчитает выручку и увидит убытки. Думать об этом было страшно. Если она пожалуется папе, водяному из уважаемого рода, то мало не покажется. И какой чёрт дёрнул его играть вчера с гоблинами, найти бы его, того который дёрнул, да обломать рога! Наверное сидит сейчас, шурует кочергой под котлом с кипящим маслом и слушает лирическую рапсодию из воплей грешников и ждёт благодарности от начальства за такой развод. И от тёти что-то давно вестей нет, может забредёт кто в её иллюзию? Она всё-таки ведьма не простая, её даже демоны побаиваются. Когда-то давно ей доверили должность Бабы Яги, пока она не попалась на каннибализме. Это же надо было так одичать, чтобы сожрать тринадцать заранских ведьм вместе с мётлами, перехватывая их на форсированной служебной ступе. Доказать тогда ничего не смогли, но с должности сняли, ступу отобрали, движимую недвижимость законсервировали и решили пока повременить с новым назначением. Опять на радость заранцам, всё-таки Яга была ведьма уважаемая, это тебе не захудалая заранская фея. Тьфу. Слово-то какое противное: ф-е-я, как будто хотел плюнуть на чёрта, а попал на себя.

Жирдяй уже подходил к крыльцу, неся на плече бочонок косодрыловки, настоящей, настоянной на крысином помёте и заквашенной по старинному рецепту на яде болотной гадюки из лучшей жижи, добытой с глубин заповедного болота, как его внимание привлёк одинокий путник с котомкой за плечами, бодро шагающий к приюту. «Неужели постоялец? Первый в этом году!»

Жирдяй влетел внутрь и закричал:

– Перекинулись в людей, к нам гости! – и помчался прятать под прилавок принесённый бочонок.

Рамоки быстро убрала кружки с косодрыловкой и блюда с остатками лягушек под соусом болото̀, быстро побрызгала душистой водой из специального пульверизатора с резиновой грушей, начисто отбивающей приятное зловоние болота и распространяющее омерзительный запах цветов. Вовремя. Через минуту дверь распахнулась и в приют вошёл странник.

– Здравствуйте люди добрые! Не найдётся ли у вас тарелка похлёбки для одинокого путника и уголок, где можно отдохнуть с дороги? – Сказал путник с каким-то странным акцентом.

И одет он был не по здешней моде: серый плащ до пола с так надвинутым на глаза капюшоном, что лица не было видно. Сбросив котомку на пол рядом со стулом незнакомец сел спиной к стене за свободный стол.

– Может наливочки? У меня есть чудесная вишнёвка на меду. – Рамоки поставила на стол миску с похлёбкой, положила ломоть хлеба и деревянную ложку.

– Не откажусь. – Усмехнулся путник не снимая с головы капюшона и принялся шумно прихлёбывать суп.

Рамоки подмигнула Жирдяю, который сидя за соседним столом пытался незаметно рассмотреть хоть что-нибудь под капюшоном, но пока безуспешно. Он так обрадовался постояльцу, что не сразу заметил, как огры встали из-за стола и начали незаметно подкрадываться к увлечённому едой путнику. Ситуацию спасла появившаяся с подносом в руках Рамоки, которая встала между ними и незнакомцем и так зыркнула на тролей, в человеческом облике ещё больше похожих на огромных дебилов, что те быстро вернулись за свой стол.

– У нас редко бывают путники, в основном приходят наши соседи. Расскажите куда путь держите и что нового в мире? – Кикимора была так мила и так кокетливо улыбалась страннику, что Жирдяй почувствовал укол ревности.

– Я всего лишь скромный искатель истины, иду куда глаза глядят, может знаете какого просветлённого святого, а я бы с удовольствием постигал новые истины из уст мудреца. А дела мирские меня мало интересуют, вряд ли что-нибудь интересное я смогу вам рассказать. – Гость выпил кружку тёмно-красной наливки и Рамоки тут же наполнила её вновь:

– К сожалению со святыми старцами в нашем лесу ситуация напряжённая, то есть их попросту нет и никогда не было. Но я в своё время закончила с отличием заранскую теологическую академию и может быть смогу составить вам компанию для приятной беседы?

Незнакомец отрицательно помотал головой доедая похлёбку, а

когда допил вишнёвку, то неловко встал и сказал:

– Проводите меня пожалуй до постели, что-то я устал.

Рамоки обняла его и повела по лестнице на второй этаж, где располагались несколько жилых комнат. Вскоре она вернулась и села за стол рядом с Жирдяем.

– Ты видел какой упитанный, а какая аура? Нам надолго хватит его энергии, приготовь амулет для ловли душ. Я насыпала двойную дозу сонного порошка из корней лютика и сушёной жабьей кожи, так что через полчасика берём субчика, он наш.

Тут что-то ударило по крыше и с потолка посыпалась пыль.

– Неужели твоя тётушка пожаловала, только её нам не хватало, как будто знает, что есть чем поживиться. Делай что хочешь, но она не получит ничего. Конечно пригласим на фирменное угощение, но пусть платит, мне на курорт одеть нечего. – Рамоки смотрела на Жирдяя, одновременно показывая кулак встающим гоблинам, которые тяжело вздохнули, но снова сели.

Шум на крыше затих и в приют зашла улыбающаяся тётя Жирдяя, в белом переднике и любимых деревянных башмаках.

– Здравствуйте мои родственнички дорогие, как я соскучилась, совсем вы забыли про свою тётю, а зря. Я вам такой подарочек приготовила, какого никогда раньше у вас не было и никогда не будет. Что же вы не приглашаете меня за стол, не угощаете? – Бывшая Яга кокетливо поправила на груди передник и уселась за стол, где только что ел незнакомец в плаще.

– А, вот оно что! У вас кто-то остановился. То-то я смотрю рожи кислые, не рады старой тёте, а я дура забочусь о них, мальчонку вот заманила, спит сейчас голубок. Ну не хотите, как хотите. – Ведьма сделала вид, что встаёт.

– Ну что вы, что вы. – Кикимора кинулась к ней и заключила в объятия:

– Мы так рады, правда же, Жирдяй.

– Угу. – Пробормотал тот, предчувствуя, что бить сегодня его будут скорее всего вдвоём, долго и с удовольствием.

* * *

Сумка висела на крючке над койкой и вздрагивала, как будто что-то внутри неё пыталось вырваться на свободу. А Лан никак не мог проснуться, крутился, сбросил одеяло, которым накрыла его добрая женщина, простыня под ним превратилась в жгут, подушка давно валялась на полу, но побуждение не наступало. Наконец крючок в стене расшатался настолько, что сумка упала, больно ударив Лана по спине. Он вскрикнул и открыл глаза, не понимая где находится и что происходит. Сумка противно завибрировала, окончательно прогоняя сон. Лан взял её в руки и достал книгу, которая тут же сама открылась и на первой же странице показала странную компанию из двух жуткого вида старух с пучками спутанных волос, выбивающихся из-под драных платков, крючковатыми носами, покрытых волосатыми бородавками лицами и дряхлого старика с прилипшими к нечёсаной бороде травинками и листьями. Все они на цыпочках поднимались по лестнице крепко сжимая в руках кто нож, кто топор, а дед держал внушительную дубину. Ничего не понимая Лан перевернул страницу и увидел комнату с кроватью посередине, на которой кто-то спал, полностью укрытый одеялом, а за дверью стоял человек в сером плаще с накинутым на голову капюшоном и подёрнутым жёлтой дымкой мечом в руках. Дверь потихоньку открылась и троица на цыпочках подкралась к кровати. Старичок крякнул и врезал по спящему дубиной так, что дубовая доска служащая основанием кровати рассыпалась в щепки.