Лордкипанидзе Л. Н. - Тайна длиною в жизнь, или Лоскутное одеяло памяти

Вода в реке такая холодная, что зубы сводит. Но зато в ней водится форель. И наши братья, а позднее – и мужья, с азартом ловили рыбу, забрасывая в воду сетки, похожие на корзины.

Помню, Котэ, ему было тогда лет 10, принёс с рыбалки несколько маленьких рыбёшек и стал просить свою маму пожарить их. Тётя Ксения была занята приготовлением обеда для всей оравы, ей было некогда и она отмахнулась от его просьб. Моя мама, видя, как Котэ расстроен, взялась пожарить мальков. Котэ был в восторге!

Усадьба была огромная, и чего там только не было! Бахча с медовыми арбузами, виноградник (и конечно же, море вина), персики, айва, груши, грецкие орехи и заросли фундука, кукуруза, которую мы, дети очень любили…

Куры разных пород. Были среди них такие, которых я называла про себя балеринами. У них были голые длинные розовые шейки с жабо из пёрышек, ниже – «балетные пачки», а на высоких ножках – пушистые «подвязки». Вечером эти экзотические курочки грациозно взлетали на облюбованное ими дерево и там спали до рассвета.

Кстати, там, в деревне, я впервые подвергла сомнению версию о полигамности птиц и животных. Хочу заметить, что я с детства не любила шумные игры, беготню. Меня не привлекали ни прятки, ни догонялки всякие, да я и бегать не умела… Устраивалась обычно где-нибудь в тени и читала, или просто наблюдала за тем, что происходит вокруг.

В хозяйстве среди прочей многочисленной живности были утки. Они всегда прогуливались парами – невзрачная серенькая уточка и рядом, поблёскивая изумрудно-зелёными пёрышками на головке, яркий и красивый селезень.

Так случилось, что одна уточка осталась без партнёра (хорёк или лиса его утащили, наверное). И вот наблюдаю я такую сцену: один из селезней, оставив свою подружку, решительно направился к одинокой уточке. Та, разгадав его намерения, стала поспешно удаляться. Он был настойчив, и, издав воинственный клич, ускорил наступление. Уточка взмахнула подрезанными крыльями и с истошным криком побежала прочь. Нет, это не была предварительная игра, она убегала, спасалась, она хранила верность!..

Вспомнила по ассоциации неприятную для меня историю с гусями. Это случилось гораздо позже, я тогда уже была студенткой, лет 19 мне было. Я приехала к тёте Ксении, когда там собралась большая компания: кроме пятерых детей хозяев многочисленные племянники со стороны Чиковани. Обязательных занятий у нас не было. Несколько раз, по моей просьбе, мы с сёстрами ходили на совхозные чайные плантации собирать чай. Взрослые считали, что мы так устали от учёбы, что просто обязаны отдыхать…

Как-то, не зная, чем заняться, решили пострелять – в доме была малокалиберная винтовка. Мы ушли далеко от дома, установили жестяные банки вместо мишеней и начали соревнование. Один из Чиковани, Гия, особенно старался, он всегда хотел во всём быть первым. Стрелял он не плохо, но оказалось, что я – лучше. Дело в том, что в школе, освобождённая от уроков физкультуры, я ходила с мальчишками в тир, когда у них были занятия по военному делу. Учились мы в военном гарнизоне, так что проблем с тренерами по стрельбе, с оружием и тирами у нас не было. Я так преуспела в этом единственно доступном для меня виде спорта, что даже ездила на соревнования, получала какие-то награды…

Гия, конечно же, не мог знать об этом и очень смутился. Пытаясь скрыть огорчение, стал рассуждать о том, что вот, если бы были движущиеся мишени, вот тогда… Мы как раз подходили к соседской усадьбе. На лужке паслись чужие гуси. Конечно, они не летели, но всё-таки двигались… Кто-то из ребят подзадорил Гию: вот и движущаяся мишень. Гия промазал и передал мне винтовку. Захваченная азартом, не думая о последствиях, я выстрелила, и большой белоснежный гусь опрокинулся лапками кверху. Пуля попала ему прямо в голову. Это был один из нескольких случаев в моей жизни, когда победа не принесла радости, оказавшись чрезмерно горькой…

Часто вспоминаю тётю Ксению и дядю Джабу с огромной благодарностью за их безмерную доброту и гостеприимство. Разве могу забыть, как они приехали с экскурсионной группой в Ленинград, где были всего пару дней. Я тогда училась на третьем курсе и жила в общежитии. Мои дорогие тётя с дядей выкроили время, поздно вечером приехали ко мне на Выборгскую сторону, я так рада была их видеть!..

А после их ухода обнаружила в своём кармане 50-рублёвую купюру. Это было целое состояние! – моя повышенная стипендия составляла 22 рубля, а минимальная зарплата в СССР – 47 рублей 50 копеек.

Мои соседки по комнате, зная, какая я транжира, раздобыли для меня у девочки со старшего курса талон в «свадебный магазин «Весна», где я купила красивую чёрную немецкую комбинацию и шерстяную тоненькую, тоже чёрную, кофточку с длинными рукавами, которые служили мне верой и правдой ещё несколько лет после окончания института.

Пару лет назад вспомнила тётю Ксению в связи с другой ситуацией. В мае 2015 года я полетела в Нью-Йорк, и не столько для того, чтобы познакомиться со Штатами, сколько для свидания с уехавшими родственниками и друзьями.

Была в гостях у сына моего любимого кузена Гурама (сына дяди Володи). Ачико, которого я видела впервые, как и его покойный отец – профессиональный спортсмен, тренер по фехтованию, очень похож на Гурама. Арчил женат на очаровательной грузинке, у них два замечательных сына.

Мальчишки, которые ни слова не знают по-русски, смущённо улыбались, не понимая ни слова из того, что я приговаривала по-русски, обнимая и целуя их. А я вдруг, как-то сразу, одновременно пережила и то, что чувствовала Ксения-мамида, говорившая только по-грузински; и, в то же время, ощутила себя маленькой девочкой, которая так же смущалась, когда её обнимала и целовала добрая тётя Ксения, ласково произносившая непонятные слова…

Оба моих дяди – Володя, который был старше папы, и Георгий – младший, шоферили, оба были женаты на Тамарах, у обоих было по одному сыну. Дядя Георгий, самый младший, умер первым. Он много пил, я хорошо помню, какое страдание было на лице у папы, и как безуспешно пыталась удержать слёзы бабушка, когда речь заходила о Георгии.

Дядя Володя был очень весёлый, добрый, любил подшучивать, подначивать. Почему-то врезался в память и показался мне, девятилетней, очень смешным его комплимент жене… Мы тогда жили в Харькове. Дядя Володя с тётей Тамарой приехали повидаться. Привезли вино, чачу, сулгуни, чурчхелу, которую я очень люблю, фрукты. Сидели за празднично накрытым вкусным столом. Вдруг погас свет. Разговаривали, папа с дядей Володей и тётей Тамарой очень красиво пели. И вот тогда, в темноте, дядя Володя любовно-насмешливо произнёс: «Жёнушка, какая же ты у меня красивая!»…