Виктор Кагермазов - Огненные знаки судьбы

Последней вошла Ольга, сделав показной реверанс, прошла к остальным девочкам на диван. Ольга не была накрашена, наверно от того, что от природы была слегка смугла, ресницы и брови и без того были чёрные. Волосы у неё были уложены на испанский манер, пучком на затылке, как у танцовщиц фламенко, одета она была в тёмно-красное платье, удлинённое, ниже колен, в котором Ольга и правда была похожа на сошедшую со средневековых картин испанку. Сходства добавлял чёрный выбитый платок, накинутый на её плечи, и на груди, справа крупная чёрная брошь, скорее всего очень старинная, ещё бабушкина, необычной формы, в виде замысловатого цветка.

Ребята стояли ошеломлённые, они были полностью растерянны, увидев своих одноклассниц такими красивыми, и главное в раз повзрослевшими. Первым пришёл в себя Саня Марицкий, он метнулся в другую комнату, за ним Юра, они вернулись с цветами и подарками, и стали неумело, по-детски вручать их одноклассницам.

– А что, никто ничего и не скажет? – недоумённо, и как то по-взрослому спросила Люда.

– Так, все садимся за стол, быстренько! – на правах хозяина распорядился Юра.

– Можно я скажу! – выпалил отошедший от волнения Вовчик Буранов.

– Да! Да! Говори! – согласились все.

– Подождите! – перебил Юра, и быстро достал из-под стола бутылку пунша, налил из неё в приготовленные заранее бокалы, затем подавая бокал, сказал Вовчику:

– Теперь говори, Вовчик!

Девчонки переглянулись.

– Ого! Всё по-настоящему?

– Даводин, шалишь!? – деланно строго высказала ему Вера.

Юра, улыбаясь, ответил:

– Мама сама разбавляла, здесь почти лимонад

Поднялся Вовчик, держа бокал в руке, стал говорить:

– Дорогие девочки! Поздравляем вас с восьмым мартом! Желаем успехов, хорошо закончить школу…

Тут Саня под столом стукнул по ноге Виталия и, наклонившись к нему, зашептал:

– Вит, скажи ты, а то Вовчик чушь детскую лопочет, давай сказани!

Виталий согласно кивнул и, встав, начал медленно, но уверенно говорить:

– Я хочу добавить к словам Вовчика. Девчонки, мы сегодня поражены вашей красотой, мы привыкли видеть вас в школьной форме, озабоченными уроками, и вот сейчас, вдруг, перед нами вы, такие разные, но такие красивые, самые красивые. Сегодня я вдруг понял, что ушло детство, тогда и желать вам буду соответственно. Хочу, чтобы вы были любимы в жизни, любимы всем сердцем, по-настоящему, а жизнь ваша пусть сложиться на загляденье! За вас, с праздником!

– Ого! Вот это да! Вот это пожелание! Ну, ты Азнов, аж смутил! – поочерёдно, восхищённо говорили девочки.

Выпили пунша за сказанные слова. Кто-то стал, есть, другие негромко переговариваться.

– А я тоже хочу сказать, – Люда встала, взяв в руки бокал, и смотря Виталию в глаза, стала говорить:

– Спасибо ребята за подарки, очень клёвые. Но главное, за этот вот вечер, сегодня я ощутила себя, нет не взрослой, я почувствовала себя счастливой! А что касается любви!?

Она вдруг густо покраснела, сбилась, но всё же негромко закончила:

– Конечно, мы будем любимы! Ведь вы сами говорите, что мы такие красивые. А жизнь у нас только начинается, ура!

Все стали чокаться бокалами, комната наполнилась приятным хрустальным перезвоном. Пока Люда говорила свои слова, у Виталия в голове звучало совсем иное. И смысл этих слов был совсем не весёлым. Эх, Люда! Если бы она знала, когда говорила приятные пожелания о своём будущем, что её жизнь сложиться совсем не так. Она никогда не будет любима по-настоящему, и даже очень привлекательная её внешность, и добродушный характер не помогут стать ей счастливой. Люда никогда не выйдет замуж, у неё не будет своей семьи, не будет своих детей, вся жизнь её будет безликой, и главное совсем не долгой. Виталий пытался отгородиться от таких мыслей, но мысли ушли сами собой, как только Люда перестала говорить. Но, а пока, в этот прекрасный вечер, она радовалась, вся светилась своей красотой, довольная тем, как на неё смотрят ребята, ей это нравилось, она была счастлива, счастлива сейчас.

В зале становилось шумнее, все видать уже освоились, скованность отступала, и разговоры становились громче и непринуждённее. Виталий встал, прошёл к магнитофону, и включил уже заранее отобранную бобину с записями ВИА «Синяя Птица», зазвучала знаменитая песня «КЛЁН», её томная мелодия заполнила комнату. Как только зазвучала музыка, Юра встал и подошёл к Люде, пригласил её на танец, следом Вовчик пригласил Ольгу, затем Саня Наташу, оставалась лишь Вера.

– Колян, иди, пригласи Сахину на танец, что сидишь!? – напористо сказал Виталий.

– Не, не пойду! – смущаясь, но упрямо ответил Коля.

Видя, что от Коли ничего не добиться, Виталий сам подошёл и пригласил Веру на танец. Из всех девочек Вера внешне выглядела не только взрослей других девочек, но и была самой острой на язык, и вполне раскрепощённой.

– Ну, на конец то, я уж подумала никто не решиться – иронизировала она.

В танце все смолкли, наверно слушали слова этой замечательной в своей простоте песни. А может каждый просто ушёл в свои мысли, или все стихли, боясь спугнуть свои необыкновенные ощущения, от первого в своей жизни танца в паре. Настолько возвышенного, что это чувство сбивало дыхание, чувства настолько волнительного, что редкие сорвавшиеся слова, наполовину недоговорённые, они таяли, переходя на сдавленный, горячий шёпот с хрипотцой. Иногда эти слова были сказаны просто так, не связанно, до конца не осознанно, и даже нелепы по своему содержанию, но всегда переполненные нежностью, и несозревшей страстью.

– Ты первый раз танцуешь с девушкой? – спросила Вера.

– Да, так первый раз – сдавленно ответил Виталий.

– То и видно, ты бы ещё на вытянутых руках от меня держался, – обиженно сказала Вера.

– Ничего, мы же первый раз танцуем, научимся! – парировал он.

– А я не первый раз, мы на день рождения Ленки Самоевой танцевали, и вообще, мы уже не раз собирались, правда девчонки одни, – горячо зашептала Вера, положив голову ему на плечо.

Песня закончилась, а с ней и танец, Виталий проводил Веру до стола, а сам пошёл к магнитофону.

– А я тоже хочу сказать свои пожелания! – сказала Наташа и, подняв бокал, стала говорить:

– Я также благодарю вас ребята за этот вечер, мне так хорошо, так здорово. В общем, так, когда я стану врачом, приходите все, я буду лечить вас по блату. А что касаемо любви? Я как-нибудь справлюсь с этим! Пью за вас всех, мои дорогие одноклашки!

Было заметно, пунш хоть и слабый, но всё же потихоньку хмелил, кружил голову. После её слов раздался голос Сани Марицкого, «Старика»:

– Да, да! Приходите к ней ребята, и жучки, и паучки! Прям, новый доктор Айболит!

И вновь в голове Виталия закрутились мысли, но теперь о судьбе Наташи. Опять прозвучали пророческие слова. Она действительно станет врачом, и действительно всех будет лечить, но животных, она будет врачом ветеринаром. В жизни Наташа и правда справиться с любовью, она сама выберет себе мужа, жизнь у неё сложиться неплохо, у неё будет трое детей, в общем, хорошая семья. Но жить, конечно, она будет не на холме, откуда всё видать, как доктор из сказки, а в простом домике на окраине небольшого городка. И вновь, как только Наташа перестала говорить, ушли и мысли о ней. Виталий теперь уже определённо понял, что эти мысли в его голове не просто так, и связаны они, с его знаками в тетради. А между тем вечер только разгорался, набирал нужной откровенности.