Светлана Красавцева - Жизнь пенсионерки в блокадном Луганске

Иду домой. Пешком. По жаре. От Садовой смотрю – внизу, в районе эстакады, всё в густом дыму… Продолжаю идти дальше. Уже подойдя к тридцать второй школе, понимаю, что вряд ли смогу пройти через такую дымовую завесу. Не видно ни домов, ни школы, ни деревьев, ни дороги через эстакаду… На трассе ни одной машины… Что делать? Возвращаться назад?

В это время откуда ни возьмись, подъезжает белый микроавтобус. Тормозит возле меня. Из него выходит ополченец:

– Вас подвезти?

Я обрадовалась:

– Подвезите, ребята! Мне тут недалеко, всего две остановки!

– Садитесь! Только быстро!

Меня не пришлось упрашивать. Заскочила в машину, она сразу рванула с места. В салоне коробки с консервами, большие бутыли с водой. Буханки хлеба. Ополченцев двое. Когда промчались через мост, я понимаю, КАК мне повезло, что меня решили подобрать наши защитники: дым был такой густой, что мне ни за что бы не пройти здесь! Просто бы задохнулась! Наверное, поэтому они меня и пожалели и остановились. Спрашиваю у них:

– Ребята, а когда это всё безобразие закончится? Мы уже так устали! Без света, воды, газа, связи…

– Потерпите! Уже скоро! – получила ответ.

Ну да! А что они еще могут сказать?!! Выходя, поблагодарила:

– Спасибо вам огромное! Вы меня просто спасли сегодня! А мы за вас молимся!

И они умчались. На остановке встретила Михаила, нашего коммуниста. Он рассказывает:

– Позавчера на Ватутина пятиэтажку разбомбили. Доставали фрагменты тел… И никто не знает, сколько людей там погибло…

Когда подошла к дому, смотрю, какие-то коробки на улице стоят. Подхожу ближе: Мила из нашего подъезда выдает Елене Ивановне из пятиэтажки конфеты, печенье и чай.

– Это что? – спрашиваю.

– Для женщин ополченцы привезли гуманитарку. Вот раздаем. Почти все уже получили. Ты опаздываешь!

Мне досталось с килограмм печенья и пачка чая. Конфет уже не хватило… Расписалась в ведомости. Конечно, «на безрыбье и рак рыба», но лучше бы дали по банке каких-нибудь консервов. Хоть суп можно было бы сварить!

Сегодня моему отцу исполнилось бы восемьдесят девять лет. Помянули его с мамой: просто вспомнили, поговорили о нём. О том, чтобы пойти на кладбище, и речи быть не может! И из-за обстрелов, и из-за возможных растяжек, мин или неразорвавшихся снарядов. Рассказывали, как одна женщина пошла кладбище, там наступила на мину, ей оторвало ногу, и она умерла от потери крови, потому что никого рядом не было и невозможно было вызвать «скорую»…

Мама частенько говорит о своём любимом муже, я уже все её рассказы знаю наизусть, но каждый раз слушаю, поддакиваю, киваю, удивляюсь – это единственная её отдушина: уйти в прошлое, которое сейчас, конечно же идеализируется.

– Толя ходил ко мне за пять километров из своей деревни, когда мы начали встречаться. В любую погоду! Я тогда работала лаборантом на молокозаводе, а он возил к нам молоко в бидонах. И потом бидоны должен был мыть. А ему не хотелось. Вот девчонки однажды взяли да и бросили его в чан с молоком! – представив эту картину, мы смеемся.

– А еще он привязывал лошадей к деревьям, чтобы побыть у меня на работе, а лошадь однажды запуталась, и чуть не задавилась! Его бы посадили за это! Он после этого стал брать с собой мальчишек, чтобы они лошадей домой, на ферму, отводили. Колхозники тогда и так работали не за деньги, а за палочки на бумаге – трудодни. Работали-работали, а всё равно должны были колхозу!

– Моя хозяйка, у которой я жила на квартире, всё хотела, чтобы я замуж за её сына Ваську вышла. Однажды просыпаюсь утром, а у меня на рубашке замок пристёгнут. Мне потом сказали, что это она хотела меня к Ваське пристегнуть! И ещё за мной начал ухаживать директор молокозавода. Мне приходилось ездить по окрестным деревням, проверять молоко на фермах. И вот как-то раз директор сказал, что поедем вместе. Я так удивилась! Приехали мы на лошадях в соседнее село и останавливаемся возле какого-то дома. Оказалось, что это дом его родителей! Они вышли нас встречать, а мне так стыдно было… Стол накрыли, а я и есть ничего не могла от стыда… Это он привёз меня со своими родителями знакомить! На следующий день как раз Толя привёз молоко – в фуфайке, кирзовых сапогах… И выходит директор в костюмчике. Говорит: «Ну, Лида, выбирай, за кого ты выйдешь!» Я покраснела вся и отвечаю: «Ну, не за вас же!» После этого Толя стал смелее, и мы уже встречались, как жених и невеста. А когда расписываться пошли в правление колхоза, я паспорт не взяла. Думала: «А зачем паспорт? Меня здесь и так все знают!» Пришлось возвращаться! – мама разрумянилась от воспоминаний, даже глаза живо заблестели. Я-то знаю, что в их жизни всякое было, и плохое тоже. Но сейчас она неизменно вспоминает только хорошее!!! Да это и правильно, наверное! Говорят же: «О мёртвых или хорошо, или ничего!»

Нам очень повезло: ректор разрешила расконсервировать скважину прямо в ста метрах от жилых домов. Мужчины прикатили из «Эпицентра» огромную голубую ёмкость на пять тысяч литров, теперь её накачивают водой с помощью генератора, который был у кого-то раньше на даче, и теперь с пятнадцати до семнадцати часов нам наливают воду! Красота! Не надо тащить бутыли с водой километр по жаре! Очереди здесь меньше, потому что людей в городке осталось мало. И вода очень вкусная, можно пить некипяченой. Эх, если бы еще газ дали! Об электричестве мы уже и не мечтаем! Почти забыли, что такое телевизор, интернет… Идёт второй месяц без света и пять дней без газа…

Дину, уже привыкшую жить в нашем подъезде под мои тамбуром, привязали на длинную цепь возле скважины – охранять генератор, который закрывают в небольшом строении там же. Вся эта территория огорожена сеткой-рабицей, и тоже закрывается на замок. Воду качают как раз те ребята, за которыми Дина готова идти, куда угодно. А еду многие ей приносят. Голодная не сидит! Когда я прихожу к ней (тоже не с пустыми руками, конечно), она так чудесно улыбается! И хвост при этом напоминает винт вертолёта.

Сегодня я решила взять воду к маме из дома. Что-то кумарит уже стоять под обстрелами за водой! Оказывается, когда в прошлый раз обстреляли район храма, когда там стояла толпа людей, их спасло буквально чудо!!! Во дворе лежит шлакоблок. Он сложен в виде стены высотой до плеча. И вот мина упала ЗА эту стену! Ранило в бок только одного мужчину из маминого дома (ранение не сильное, зашили и отпустили домой). А ЧТО было бы, если бы не эта «стенка»?!! Десятки раненых и убитых… Значит, всё же территорию храма охраняют свыше!!! В наших условиях поневоле начинаешь верить и в Бога, и в Ангелов-Хранителей, и в возможность таких вот чудес! Надо же на что-то надеяться!

Взяла из дома две пятилитровки с водой и поехала на маршрутке. Давно не ездила! Всё пешком, да пешком! Когда проезжали по эстакаде, ужаснулась снова тому, ЧТО там произошло позавчера! И порадовалась, что «опоздала» на самое «интересное»… Всегда бы так опаздывать! Сказали, что в этот район радиусом двести метров было выпущено около десяти снарядов. Возможно, зажигательных, поэтому загорелась вся трава, и было столько дыма! Я вчера, когда шла пешком, была просто в шоке от увиденного! Прямо на моей безопасной, как я считала, тропинке, воронка. Срубленное осколком дерево перегородило дорожку. Вторая воронка рядом с тропкой, возле самых подсолнечников, метрах с пятнадцати от первой. Третья – под мостом эстакады, прямо в центре шоссе. Осколки от неё валяются по всему мосту. Это только то, что на моём пути… Туда, где выгоревшая трава, я, конечно, не заходила, но издалека тоже видны ямы… Какое счастье, что я вышла позже… Не мои снаряды! Не мои!