Роман Савин - Стартап Дот Лав. IT-трип о любви, стартапах и мосте Золотые Ворота

– Поможете?

– Да. И есть ещё одно условие, понимаешь какое?

– Нет.

– Забудь о Юле. Свою жизнь ты уже сломал, и я не позволю тебе сломать и её жизнь. Мне до тебя особого дела нет – скажи спасибо Володе, что я вообще этим занимаюсь. Юлю я знаю с детства и желаю ей только счастья. Ты ей счастья дать не сможешь. Не тяни её за собой в дерьмо. Знаешь, как говорят: с глаз долой – из сердца вон. Через год у каждого будет своя жизнь.

– Я могу ей хотя бы позвонить?

– Один контакт – и Рыжов в тюрьме. Это наш с тобой договор и моё тебе обещание. Никаких контактов с Юлей. Даже Вову не проси. Кстати, сожми кулаки?

Он внимательно осмотрел их.

– Странно… Никаких синяков или ссадин. Но это уже не имеет значения. Будет твоё слово против слова двух сотрудников, один из которых имеет известного папу. Даже если тебя оправдают, выйдешь из СИЗО инвалидом. Менты такие штучки не прощают. Сейчас ты сразу домой за деньгами и загранпаспортом, а потом в Шереметьево на ближайший рейс куда угодно. И не будь дебилом – никаких фокусов.

– А как же родители?

– Позвонишь им, когда прилетишь. Всё понял?

– Всё.

– Тогда иди.

Это был страшный сон. Мой мир разлетелся в кровавые клочья. Я сам всё испортил, и моя жизнь будет расплатой за собственную тупость.

…

Зато сдана история государства и права зарубежных стран.

Дома никого не было. Я взял паспорт, деньги, зачем-то теннисную ракетку, смену белья в рюкзак и уже с улицы позвонил школьной приятельнице-турагенту.

– Лен, привет! Это Рома Монин. Мне срочно нужен билет на сегодня. Куда угодно.

– Ну это в твоём стиле. Перезвоню через пять минут.

Да… дожил. Ещё вчера я был московским студентом, а сегодня мой статус Если-не-уедешь-то-сядешь-на-много-лет.

– Ромка, есть билет в Сан-Франциско на восемь вечера. Две тысячи долларов.

– Но у меня же нет визы!

– Как же нет? Мы тебе сделали в прошлом году! Помнишь ты хотел в Нью-Йорк слетать?

Ну хоть в этом повезло! Проблема была в деньгах: всё моё состояние – 2200 долларов. То есть я приезжаю с двумястами долларов и минимумом английского в город, где никого не знаю.

– Лен, давай, еду.

В Шереметьево я прошёл пограничный контроль и сел на кресло перед выходом для моего рейса.

Страх, что меня схватят, испарился, и возникшая пустота заполнилась стыдом. Я подвёл всех, кого мог, и нет мне прощения.

Объявили посадку на рейс, я сел в самолёт и отрубился.

– Ну ты, брат, здоров храпеть!

Рядом со мной сидел упитанный парень лет тридцати. Говорил он с лёгким акцентом. Он продолжил:

– Ты куда летишь?

– В Сан-Франциско.

– А зачем?

– К друзьям.

– А как их зовут? Где они живут? Я там всех знаю.

– Да они только приехали, даже не знаю, где живут.

– А сам надолго едешь?

– Пока не знаю. Извини, мне что-то не очень.

– Ну, давай отдыхай. Я, кстати, Шмаги.

– Я – Роман…

– …Просыпайся, брат, почти прилетели.

Наш самолёт опускался прямо на воду, но в последний момент появилась посадочная полоса.

…

Пограничник с подозрением посмотрел на мой небогатый скарб.

– Цель вашего визита?

– Я студент. Изучаю Войну за независимость.

– Мексики?

– Почему? США.

– А причём здесь Калифорния?

Я понял, что он уже готов завернуть меня и послать обратно к чудесным людям из российских правоохранительных органов.

Нужно было не просто соврать, а соврать прямо в глаза и не имея в своих словах ни малейшего сомнения. Я так делать не умел, но должен был либо срочно научиться, либо…

– В Форт-Россе хранятся записи. Бостонское чаепитие. Русские моряки.

Он посмотрел на меня, как на дебила, вздохнул и поставил штамп в паспорте:

– Добро пожаловать в Соединённые Штаты Америки!

Когда я вышел из аэропорта, мне в лицо ударил холодный свежий ветер. Я остановился и не мог им надышаться. Это был не простой ветер. Это был ветер надежды, ветер нового, ветер… возможного счастья!

Здравствуй, Америка! Вот и я!

– Ну что, не встретили? – рядом со мной остановился чёрный лексус.

– Нет.

Шмаги вышел из машины и забросил мои пожитки на заднее сидение.

– Заночуешь у меня, а завтра что-нибудь придумаем.

Шмаги жил на 20-й авеню и Фултон, в доме, который хозяйка переделала под студенческое общежитие. В одной из спален не было ни мебели, ни жильца.

Шмаги дал мне коврик для йоги.

– Всё лучше, чем на голом полу.

– А сколько я должен за ночлег?

– Ты что, совсем, что ли? Я ж от чистого сердца!

– Можно проверить емейл на твоём ноуте?

– Конечно! Юзернейм: shmagi, пароль: sex.

…

В инбоксе лежало три новых емейла: от Пауста, от мамы и от Юли.

Пауст сообщал, что Мерзляков поклялся найти «сраного юриста и свернуть ему шею».

Мама просила срочно перезвонить – Пауст ей всё рассказал.

Юля написала, что всё знает и не ждёт ответа. Я напечатал ответ, потом стёр, потом взялся снова, но понял, что какая-то мысль занозой застряла в мозге… что-то, сказанное отцом Пауста.

Я вышел на улицу, перешёл через дорогу и оказался в парке, погружённом в туман, как в облако.

Массивные эвкалипты вырисовывались один за другим и наполняли воздух острым аптечным ароматом. Чайка всплеснула спящее озеро, с криком взлетела и растворилась в тенях деревьев. И снова тишина.

Красиво и таинственно, как в сказке.

Где ты, Юля? Как я хочу обнять тебя, вернуть твой поцелуй, поделиться с тобой этой сказкой!

И тут я понял, что терзало меня.

Вся Юлина жизнь уже была расписана: элитная школа, универ, брак с человеком своего круга, при желании – престижная работа, но главное – гарантированные благополучие и безопасность. А я чуть не сломал эти планы…

Какие со мной благополучие и безопасность? Какое со мной будущее?

Лев Семёнович был прав во всём: я уже испортил свою жизнь, осталось только Юлю за собой потянуть.

А значит… Мою грудь сдавило так, что я стал задыхаться.

Из тумана вышел старик в пуховике и вязаной кепке. Я собрал свой английский в кулак и спросил:

– Хеллоу. Where is the ocean?

– Какой здесь, нахуй, «оушн»?! Это в Одессе – оушн, а здесь – тьфу!

Он злобно посмотрел на меня:

– Приезжают тут всякие. Потом в новостях о них читаешь.

Он проскрипел мимо и вслед за чайкой исчез в тумане.