Борис Цеханович - Остров Свободы

Аааа…, да ладно…. Всё это будет через два года, а пока…. Впереди…. Полно ярких и многообещающих впечатлений. Одно плавание через Атлантику чего стоит. Я решительно мотнул головой, выгоняя тревожные мысли, и счастливо засмеялся, вспомнив «заключительный» аккорд отвальной.

После обеда договорился с начальником клуба, что данное мероприятие проведу у него в клубе, но в последний момент всё сорвалось и пришлось проставу срочно переносить в каптёрку третьей батарее к капитану Князеву. Тот лет шесть тому назад сам отслужил на Кубе, а ещё раньше, когда я призвался в армию, был у меня первым командиром взвода, поэтому он принял горячее участие в данном мероприятие. Отвальная практически закончилась, почти все разошлись, но на пороге каптёрки, как тень Гамлета, появилась заснеженная и замороженная фигура командира ремроты. Был он слабоват на водку и прямо нюхом чувствовал любую пьянку. Вот и в моём случае, тоже узнав про отвальную и о месте проведения, он два часа лазил под окнами клуба, стучался в тёмные оконные провалы, ломился в закрытые двери, а потом сумел правильно вычислить, где мог «отваливаться» будущий кубинец. Не стряхивая снег с плеч и шапки, капитан молча прошёл к столу и вылил последние остатки водки в стакан, коих набралось как раз под краешек. Кратко пожелал удачи, выпил и также молча удалился, удовлетворив свою потребность.

Дома тоже была отвальная: жена «отваливалась» перед подругами с работы.

А в два часа ночи сели в поезд и со вздохом облегчения завалились спать. Последние несколько дней были заполнены хлопотами, поэтому полтора суток прошли в отсыпании и в периодическом приёме пищи. Мы с женой спали, а сын с удовольствием смотрел в окно вагона.

Если в Свердловске уже была зима, то Москва встретила нас слякотью, но, слава богу, в столице были всего шесть часов, пересаживаясь с Казанского вокзала на Киевский, где купили билет до Одессы. Опять поезд и вот Одесса. Здесь царила тёплая и сухая осень. В поезде я переоделся в форму, на вокзале нанял таксиста и через час докладывал капитану – окружному кадровику, удобно расположившимся во временном кабинете.

– Товарищ капитан, старший лейтенант Цеханович прибыл в ваше распоряжение для убытия в длительную командировку. – Доложился и протянул командировочное предписание.

– А чего вы, старший лейтенант, в военной форме заявились? – Вызверился на меня кадровик и брезгливо, за уголочек, взял предписание.

– Не понял, товарищ капитан? А в чём мне являться надо было? В трусах что ли? – Почти примирительно, но одновременно с нормированной долей вызова спросил я. Типа: – Ты капитан, конечно, можешь строить из себя тут начальника, но тоже тут особо не дёргайся…. Видали мы таких… Ты сначала мне покажи, как ты можешь «живого солдата за яйца взять», вот тогда и ори…

Капитан мой посыл принял, поняв, что старлея так просто, с наскока, не возьмёшь, несколько сменил тон и почти нормально спросил: – А вам что ли телеграмму не зачитывали – что и как?

– Ни как нет, товарищ капитан. Предписание в зубы и Вперёд… А что до формы, так я сейчас переоденусь и завтра её посылкой обратно отправлю.

Кадровик недовольно пробурчал себе под нос ругательство и сделал отметку о прибытие.

– Дневальный, дневальный, – заорал он в коридор, а когда тот появился на пороге, приказал, – отведи старшего лейтенанта с семьёй к месту проживания.

Место проживания не удивило ни меня, ни жену, а сына наоборот обрадовало, когда он увидел ещё троих пацанов своего возраста.

Большое казарменное помещение с двухъярусными солдатскими кроватями, тумбочками, табуретками, пыльными плафонами было более чем наполовину заполнено такими же семьями офицеров и прапорщиков, с любопытством разглядывавших вновь прибывших. Дневальный махнул рукой на отсек с кроватями.

– Аааа…, любые выбирайте…, – и ушёл, а мы с женой стали знакомиться с присутствующими, которых уже было одиннадцать семей. Был тут и прапорщик Лукин с семьёй с нашего гарнизона. Лично мы знакомы не были, но видели друг друга в городке. Нас быстро ввели в курс дела. Завтра последний день, отведённый для прибытия остальных, как офицеров, так и солдат. Потом комплектование воинского эшелона и через неделю уходим на Кубу. А для начала посоветывали ознакомиться со списком, в котором прописано – что и какие предметы мы должны ещё приобрести, чтобы нормально существовать на Кубе. Список висел у дверей расположения и был довольно длинный. Сразу же бросился в глаза стабилизатор напряжения, который нужно приобрести в обязательном порядке, желательно на три розетки. Было много и других рекомендаций.

Когда я только узнал о будущей командировке, то сразу же залез в энциклопедию, откуда узнал, что несмотря на экономическую блокаду Куба успешно торгует со многими кап. странами, не считая лагеря социализма. В принципе, этого было достаточно, чтобы ехать туда с двумя-тремя чемоданами, а там всё докупим. Да и опыт Германии тоже успокаивал.

Так уж получилось, что я уезжал из Германии во второй свой отпуск, из которого должен был приехать к месту службы уже с женой, из арт. полка в городе Ошац. Но пока был в отпуске мою батарею и ещё одну перекинули в город Галле, для разворачивания в мотострелковом полку арт. дивизиона. Вот и приехал я с женой в Галле с двумя чемоданами. Правда, квартира была под меня уже подготовлена, но из мебели там были только лампочки под потолком. Метнулся к командиру полка, выпросил дежурную машину на два часа и помчался на городскую свалку, которая совершенно отличалась от свалок в нашей стране. Огромный и глубокий котлован размером в пол километра на километр и был предназначен под свалку города. Но если в Союзе все отходы сваливались в одну кучу, вперемешку, и это были действительно уже отходы ни к чему не годные, то у бережливых немцев на это дело был свой взгляд. Одна часть котлована была отведена под бытовой мусор, а вот остальные были разбиты на сектора, где складировалась хоть и использованная, но весьма приличная мебель, в другом секторе – строительные материалы в виде красок, мастики для полов, обоев, в следующем выбракованная одежда. Иной раз даже в заводской упаковке и многое многое чего другого интересного. Как на блошином рынке. Там набрал приличную мебель, выброшенную как брак с мебельной фабрики, набрал нормальных ковров, паласов, моющих обоев на кухню. Можно было взять и посуду, но как-то побрезговал. И через два часа всё это мои бойцы, под изумлённые вопросы жены – Откуда? Затащили в квартиру, а я только отмахивался: – Потом, потом, Валя…

Ну уж через две недели я открыл секрет и мы уже вдвоём на батарейной машине съездили на свалку и жена была поражена богатству, качеству и разнообразию того, что вывозилось с фабрик, заводов и выбрасывалось бережливыми немцами.