Нелли Ускова - Я дам тебе крылья 2. Роковой Париж

Клэр снова нахмурилась, но ответила мягко.

– Выздоравливай. Лучше, пока будь подальше от детей, не хочу, чтобы они заболели. Им хватает моей простуды, – хоть сегодня она и не выглядела больной.

– Можно я пойду в свою комнату? – попросилась Юля.

– Да, иди.

– Спасибо, – Юля забрала чай, лекарства и ушла.

Она выпила сразу все лекарства, которые ей выдала Клэр. Температура всё-таки была, и Юля, чувствуя озноб, забралась под одеяло. Взяла ноутбук в кровать и позвонила Пете. Он сидел на своей кухне и ужинал.

– Как у тебя дела? – он улыбнулся, ответив. – Ты чего укуталась? Спать собралась, у вас же там не больше девяти вечера? – удивился Пётр, увидев Юлю под одеялом.

– Я заболела, – теперь и болезненный голос подтверждал её состояние.

– Плохо, – сразу сник мужчина. – Промокла вчера – и вот результат. Тебе есть чем полечиться?

– Да, Клэр дала мне лекарств. Я выпила чай и сейчас лягу спать. Сон – лучшее лекарство, – улыбнулась Юля. – А у тебя как дела?

– Никак, работаем и работаем. Лучше ты расскажи, как первые занятия?

Юля принялась говорить про университет, группу, а потом поделилась новостью о постановке Шекспира и о том, что записалась на пробы, но Пётр почему-то её энтузиазма не разделил.

Всю следующую неделю Юля всё ещё чувствовала отголоски простуды, но к выходным полностью выздоровела. Началась полноценная учёба в университете. Юле нравилось ходить на пары, она с удовольствием готовилась к семинарам, выполняя задание в тот же вечер. Быстро освоилась в группе, и уговорила почти всех на экскурсию в ближайшие выходные, и наконец-то осуществила ещё одну свою мечту – побывать на Эйфелевой башне. За выходные они не обошли и десятой части достопримечательностей, но были без сил, зато полны впечатлений.

Понемногу она осваивалась в новом доме. Михаил через два дня уехал в командировку, и Юле показалось, что Клэр стала мягче к ней относиться. Даже настояла, чтобы девушка поужинала вместе с ней и детьми. Юля согласилась, и в последующие дни уже не могла отказаться. Холодность Клэр таяла ото дня ко дню, но она всё равно иногда хмуро смотрела на Юлю, о чём-то раздумывая. А вечером в субботу впервые доверила Юле Мишель, покормить и успокоить, когда Клэр нужно было искупать и уложить спать Жака, а малышка раскапризничалась.

Юля стала заниматься с мальчишками, она распечатывала разные картинки и составляла предложения на русском, переставляя картинки местами. Ребята за ней просто повторяли, но постепенно понемногу стали сами составлять предложения. За ужином она с ними старалась говорить на русском простыми фразами, называя предметы или действия, они включались в игру и старались ответить так же на русском. Юля замечала, что им это нравится и интересно, и радовалась своей маленькой победе.

Но каждый день, независимо от обстоятельств, Юля звонила Петру по Skype. Обычно это было после восьми вечера – Клэр укладывала детей спать, и отпускала Юлю, лишь изредка прося помочь, если Мишель капризничала, или Жак слишком шумел, не давая малышке уснуть.

У Петра в это время было десять вечера, и он старался уже вернуться с работы. Всегда встречал Юлю радостной улыбкой, а она выливала на него потоки своих впечатлений, с огромным запалом рассказывая обо всём: учёбе, экскурсиях, Клэр, обучении мальчишек, о Париже. Она словно целый день копила восторг для него. Когда впечатления и разговоры заканчивались, садилась готовиться к занятиям, но не отключалась от Skype. Каждый занимался своим делом, но они были будто рядом, в одной комнате, иногда подглядывая друг за другом. Казалось, что их разделял лишь экран монитора, протяни руку и коснись, но всё было не так. Засыпая, Юля понимала, что Пётр за несколько тысяч километров, и каждый раз мысленно зачеркивала ещё один день до его объятий и очень скучала.

Пётр же погрузился с головой в работу, проводя в конторе каждый день с восьми утра до десяти вечера. Нужно было закрыть проект, чтобы со спокойной душой ехать на обучение. Они успели всё в срок, и с заводом в Новороссийске было покончено.

Когда Сергей Иванович позвонил и сообщил, что команду Петра готовы взять, он тут же поделился новостью с ребятами. Отпраздновав эту победу и распрощавшись с Новороссийском, они поехали на обучение в Москву.

Десятичасовой ежедневный интесив давался ребятам тяжело. Пётр видел, что к вечеру команда выглядела разбитой, а нужно было ещё сделать домашнее задание. Пётр обучался вместе с ними, но для него такой график был абсолютно нормален, он всё время поддерживал, подбадривал ребят. У него ещё оставалось время и силы на общение с Юлей. Звонок Юле стал отдушиной для него в таком напряженном режиме, Пётр словно подзаряжался от девушки её энергией и красотой. Мужчина видел, как у Юли светились глаза, как она счастлива, как радуется каждому дню в Париже. Не мог наглядеться на неё такую радостную, весёлую и безумно скучал.

Помимо разговоров с Юлей, Пётр ещё занимался поисками жилья, и риелтор предложил ему для аренды три квартиры в новом доме, недалеко от военной базы, пусть не в военном городке, но зато нашлось жильё для всех в одном подъезде. Ребятам – Глебу, Косте, Ване и Лёхе – досталась четырехкомнатная на втором этаже, Макс со своей девушкой разместились в однушке на девятом, а Пётр с Саней выбрали двушку на пятом.

Экзамены все сдали на отлично, получили свои сертификаты, и в этот же день было назначено собеседование на полиграфе на базе. Мучили их долго. Все выходили бледные, растерянные, но зато успешно прошедшие собеседование. Им сразу выделили и показали их рабочий кабинет на территории базы, по соседству с конструкторским бюро, и оформили в штат.

Окончательный переезд в Москву был назначен на десятое октября. Петру нужно было забрать много вещей, поэтому он решил с Сашей ехать на машине, а для остальных взял билеты на самолёт.

В день прослушивания Юля безумно волновалась, будто от этого зависела её дальнейшая судьба. Она мысленно твердила, что это всего лишь студенческая театральная постановка, и даже если она не пройдёт, страшного в этом ничего нет. Но волнение было настолько сильным, что у неё от одной мысли выйти на сцену сжималось сердце и тряслись руки.

Юля выучила выданный отрывок, и могла проговорить его, даже если бы её разбудили среди ночи. Девушка тщательно готовилась, репетировала с разной интонацией и мимикой. А её единственным зрителем был Петя. Он всегда улыбался, когда она начинала «играть», или смеялся, когда Юля в сотый раз спрашивала, как ему. Он не понимал ни слова на французском, но каждый раз поддерживал девушку и говорил, что Юлиной экспрессии достаточно, чтобы проникнуться. Через неделю репетиций он рассмеялся и сказал, что сам уже выучил все реплики наизусть и даже попытался что-то повторить, чем рассмешил девушку до слез.