Дэниэл Кахелин - Когда наступает ночь. Сборник рассказов

Поддавшись желанию поскорее покончить с этим, я разжал руку. Тварь явно не ожидала такого исхода и, не удержавшись, повалилась на перевернутое в борьбе кресло. Неловкий шаг назад к открытому окну, нелепое движение в попытке спастись – и порождение хаоса уже летит вниз, подобно моей любимой чашке. Стремительно падает вниз, уменьшаясь в размерах и вновь становясь лишь обычной старой шляпой.

Любые, даже самые темные времена рано или поздно проходят, но я знаю, что создание, которое я встретил, нельзя победить ни одним из известных человеку способов – избавиться от него невозможно, а забыть навсегда не в силах никто. И вот вновь я иду к давно забытому, но все еще мешающему мне спокойно жить Одиночеству – самому моему сокровенному страху и самой большой опасности. Иду в надежде не просто забыть про него, не просто научиться уживаться с ним, а покончить с ним раз и навсегда!

– Не желаешь ли чаю? – спрашивает меня оно с улыбкой, оскалив свои блестящие и смертельно острые зубы.

– О, нет, – отвечаю я с мрачной ухмылкой. – Есть вариант получше.

Шел дождь. Нет, даже не дождь – ужасный ливень. Огромная стена из капель, возвышающаяся до небес. Большинство людей сидели по домам и, уныло похлебывая невкусный чай, смотрели очередной выпуск этих однотипных и вечно куда-то спешащих новостей. А то самое несчастное меньшинство, вооружившись зонтами, со всех ног бежало домой, чтобы, как и другие, броситься к телевизору и заварить себе немного грустного осеннего чая.

Но один человек выделялся среди других. Он шагал не спеша, без зонта, то и дело оглядываясь по сторонам, взглядом ища что-то в потоке людей. На лице его была еле заметная улыбка. Внезапно он остановился и замер в ожидании неизвестно чего. Он вскинул руки к небу и звонко засмеялся. Его смех раскатился по всей улице, словно мяч, отскакивая эхом от посеревших и намокших стен домов.

Все это время за его действиями удивленно наблюдал кот, сидевший на подоконнике и пристально вглядывающийся своими зелеными глазами в запотевшее стекло окна. Он потянулся и, промурлыкав что-то, подумал: «И как он может быть счастлив? Да еще и в такую противную погоду. Вероятно, просто сумасшедший». А где-то в своих теплых домах сидели люди, пили гадковатый чаек, делая звук телевизора громче, дабы всеми силами не слышать усиливающийся звук дождя.

Он тихо идет по дороге, мягко ступая на влажную от минувшего дождя землю. Он идет не спеша, в неизвестном направлении, не оставляя за собой следов. Лишь только еле заметное помахивание хвостом выдает его раздражение. Он злится, разбушевался не на шутку. Но он изо всех сил старается не показывать этого. И вместо того чтобы остановиться и подумать, он предпочитает идти вперед.

Солнце давно скрылось за горизонтом. Едва заметные без солнца тени спрятались в дупла деревьев, дожидаясь наступления следующего дня. Давая возможность ночным теням выбраться на волю. Теням, которые вечно преследуют Луну. Они ходят за ней по пятам и не дают ей покоя до наступления утра. Дождь, недавно прошедший над землей, никак не может уснуть. Он словно одинокий путник странствует от края света к краю ночи. Ему не дает покоя бессонница. Из-за нее он постоянно плачет и тоскует. Тоскует по тем добрым временам, когда он был вправе руководить своей судьбой, временам, когда он еще мог не заливаться горькими, бесконечно холодными слезами, а просто жить. Ветер, едва уловимый, свистящий в ушах и неосязаемый призрак – единственный друг дождя. Он ходит по земле бок о бок с дождем, опершись на него, и тихо шепчет невнятные слова. Слова, которые способны разрушить все, даже самые крепкие оковы. Его не мучает бессонница, он сам выбрал такой путь. Ему просто понравилось быть несчастным, и он настолько к этому привык, что перестал о чем-либо задумываться, он просто стал идти. Идти вперед навстречу печали, не оглядываясь назад. Вечный, неизменно печальный спутник дождя.

Я проснулась. Я словно очнулась после долгого сна. Впрочем, так и есть. Все вокруг как в тумане. Глаза мои постепенно привыкают к темноте. Тьма вокруг меня расступается, и я ясно начинаю осознавать сложившуюся ситуацию. Все проясняется. Кто я? – спросите наверняка вы. Я точно не знаю. Знаю только одно: я – кошка. Да-да, обычная кошка. Одна из тех обычных кошек, которые в позднее время шастают по помойкам, ловят мышей, ищут себе еду. Или, может, одна из тех, что играет декоративную роль, всячески ублажая и умиляя своих хозяев: словно египетская императрица, гордо восседающая на своем пьедестале и простым мяуканьем приводящая людей в неописуемый восторг.

Как я тут оказалась? – конечно же, зададите вы мне вопрос. Я и сама толком не знаю. Помню только, как я уснула в теплой и уютной комнате, наполненной добротой и спокойствием. Помню веселое маленько личико существа, вечно смеющегося и пытающегося всячески играть со мной. Люди обычно называют их детьми, хотя это такие же люди, но только меньше и глупее. Еще помню суровое усатое лицо старика. Люди называют так человека пожилого, умудренного опытом и набравшегося душевного умиротворения. Его усы были покрыты чем-то белым, может быть, даже сметаной. М-м-м… Сметана. Это придавало еще больше суровости его старому лицу. Но его глаза выдавали его добродушный характер. Они казались большими, заметно отсвечивали при свете, а еще светились, точно так же, как и мои в темноте. Он часто и долго гладил меня, пуская странный сладковатый дым – очень резкий и непривычный для моего носа.

Вы, может быть, и не знали, но мы – кошки – довольно умные создания. Гораздо умнее вас, людей. Ведь мы все понимаем.

Еще помню девушку. Если присмотреться, то она была гораздо моложе старика и немного старше ребенка. Она передвигалась не очень быстро и ходила задумчивой. Казалось, она постоянно была в каком-то необъяснимом раздумье. Казалось, она ни на секунду не переставала о чем-то размышлять. Иногда она ласково гладила меня, но делала это, словно не замечая меня, смотря куда-то вдаль.

Я не помню ее лица. Ведь мы – кошки – редко запоминаем лица, но зато мы гораздо лучше помним запахи. От нее пахло фруктами. Я не знаю, что это. Но знаю, что это наверняка что-то очень вкусное. Я лежу на полу и слышу, как тихо, нехотя, тикают часы на стене. Становится все темнее. В новом месте ни шороха. Даже мыши нигде не скребутся. Тут совсем нет запахов. Хотя нет. Есть один. Едва уловимый, манящий запах. Запах, который под силу ощутить лишь только одной кошке. Запах тишины.

Темно. Лишь узкая полоска света видна из-под двери. Обычная дверь, а ведь умеет сдерживать такую неуловимую вещь, как свет. Дверь не дает ничему ни попасть внутрь комнаты, ни выбраться из нее. Эдакая ловушка для наивных, которые надеются, что дверь способна защищать.