Андрей Фамицкий - Лицей 2018. Второй выпуск

– Телефон? А у меня и нету, – ответил Кузьма.

– Как нету? Вы без телефона?

– Ну да. Потерял после того, как Галина умерла. Моя жена. Умерла, пока я там служил.

– Как же я вас найду?! – Катя растерялась.

– Давай я тебе адрес дам. Не люблю я телефоны просто, – признался Кузьма.

– Почему?

Он подумал немного, силясь вспомнить, почему действительно.

– Да знаешь, был там один… – сказал он медленно. – Когда котел херсонский только готовились порывать, познакомились. Никитка, кстати, тоже звали. Вроде не дурак. Но телефонистом, блин, оказался. Все ходил, хвастался, что нашел трубку в доме у кого-то, – мол, хорошую, айфон… Прямо влюбился в нее, как в девушку. И пялился вечно, а как-то ночью, когда они перелезли по-тихому и стали горло резать ребятам… – Кузьма посмотрел прямо Кате в глаза, – тоже вот пялился. А их резали. И его.

Он перестал говорить и посмотрел уже мимо Кати, на смерть, увиденную тогда впервые в ее чистой слепой мощи. Тишина переполнилась ужасом, но потом Катя выдохнула, чуть встряхнула головой:

– Я вспомнила. У меня, кажется, есть запасная трубочка. Простая, кнопочная. – Она хотела вновь улыбнуться, но не смогла. Полезла в сумку. – Ага, вот. Давайте вы ее возьмете? Только чтоб со мной быть на связи?

– Ну ладно, только забрать не забудь, когда домой поедешь, – опять сказал Кузьма обычным голосом.

– Хорошо! Включите и мне позвоните, когда зарядится, ладно? Там мой номер есть. Называется “Я работа-2”, хорошо? Или я сама вам позвоню. Главное зарядить.

– Заряжу… Иди, а то замерзнешь.

Он невольно опустил взгляд на ее упругую грудь, выпирающую под тонкой кофтой, и гладкий животик с сережкой в пупке, не прикрытый одеждой.

– Сейчас гроза будет, – добавил он, покраснев.

– Я поняла, – Катя чуть заметно улыбнулась. – Ладно. Позвоните тогда.

Они уже попрощались, но стоило Кузьме снова закурить, зайдя под козырек гостиничного подъезда, как Катя вернулась.

– Все-таки скажите, пожалуйста, свой адрес.

– Ну, называется улица Лазоревая, дом у меня на отшибе как бы, номер десять присвоен, самый ближний к морю. Но ты просто скажи любому таксисту в поселке, что дом Кузьмы нужен, и он довезет. Меня тут все знают. Только к черным не садись. Поищи лучше нашего, Петьку, он тут таксует.

– Хорошо, – Катя широко улыбнулась, – поищу Петьку.

– Петька тоже там был, не военный, просто водителем, – объяснил Кузьма. – Сюда уехал заново жизнь начать, ихний дом сгорел в Одессе.

На том они окончательно расстались, хотя он надеялся все время, пока пережидал грозу, что Катя еще раз выйдет. Когда дождь ослаб и гром ушел за Пшадский перевал, отделявший Край от остального мира, ветеран и пес зашагали вниз по улице, прочь от центра. В рыбацком домике уже сидели Никита и Павел. Увидев их, Кузьма приободрился и снова почувствовал себя в правильном месте.

– Привет! – сказал он бодро.

– Привет, Кузьма, а у нас крыша течет.

– Непорядок. Надо заделать.

– Это точно, – лениво отозвался Никита.

– Играешь всё. А я тебе, между прочим, невесту нашел.

– Да? – Никита отвлекся от телефона и посмотрел на него мутными глазами.

– Напился, что ли?

– А почему бы мне не напиться? Имею право, я на пенсии! – Никита помахал протезом.

– Я тебя в правах не ущемляю, но напиваться ты можешь и в другом месте. Полезным чем-нибудь пора заняться.

– Это чем? Что ты придумал? – спросил Павел.

– Пока не знаю, но уже чувствую. Оно здесь, – Кузьма ткнул себя пальцем в висок. – Постепенно оформляется. Так что там с Саньком?

– Вот, – Павел выложил на стол несколько пачек денег.

Никита присвистнул. Протезированными пальцами он выудил из кармана сигарету и закурил, едкий дым наполнил комнату, пока Кузьма пересчитывал тысячерублевые купюры. Сбившись несколько раз, он бросил купюры на место.

– Ладно, – сказал он, – этого, конечно, не хватит, но если мы добавим своих немного, то уже будет лучше.

– Добавим? На что это? – спросил Никита. – Может, поделим? Мне бы не помешали.

– У тебя и так денег достаточно, – отрезал Кузьма. – Зачем тебе? Солить? Или спать на них будешь? Чего тебе не хватает-то вечно?

– Как чего? Всегда есть к чему стремиться. Можно столько всего купить – были бы бабки!

– Ты бы лучше курить бросил, вот тебе и экономия вышла бы.

– Зачем это? Разве вы все бросили?

Кузьма и Паша переглянулись.

– Это неприлично – курить в помещении, – заметил Павел.

– Ты мента не включай, – миролюбиво, но твердо ответил Никита. – У меня уже есть один папаня – тут, в Геленджике. Надоест – поеду к нему, уж он меня лечить точно не будет. А я делаю что захочу. И срать мне на всех!

– Даже на нас?

– Ну ладно, ладно! – Никита потушил сигарету о подошву. – Довольны?

– В общем, дождемся остальных, – объявил Кузьма, – и решим, по сколько скинемся. Надо закупиться оружием и амуницией.

– Опа! А вот это мне уже нравится! – Никита хлопнул в ладоши, но обычного хлопка, конечно, не получилось.

– Это зачем? – спросил Павел.

– Что-то мне Край больше не кажется безопасным, – ответил Кузьма. – Я шерстью чую, что придет день, и нам надо будет защищаться. Черти, я поглядел, все палатки прибрали, жильем торгуют – раньше такого не было. Несправедливо все это…

– Ты это сегодня понял?

– Ну, не только сегодня. Я понял, что на гражданских надежды нет. Посмотри на Санька – ссучился. Посмотри, сколько черных по поселку. Думаешь, у них проблемы с оружием? Если что, они нас вмиг порешат! В общем, я предлагаю купить винтовок, пистолетов, гранат бы еще. И смотреть в оба.

– Что-то мне это напоминает, – после паузы сказал Павел.

– Что?

– Начало ополчения в Одессе.

Позже пришли Петр и Егор. Кузьма рассказал им о своей идее. Никто не согласился, но и спорить не стали. Все ощущали яркую, беспокойную мощь ветерана, и его сила казалась убедительнее правды. А главное, никто не хотел возражать и остаться в меньшинстве и тем более в одиночестве. Добывать оружие взялся Никита.

Уже начинало смеркаться, поэтому занялись починкой крыши. Кузьма устал и решил не идти домой ночевать. Павел остался с ним в хижине. Борька сторожил на крыльце.

– Скажи, – спросил Павел, когда темнота поглотила домик, – ты точно сможешь этим управлять?

– А чего бы мне не смочь? – удивился Кузьма. – На фронте как-то управился четыре года, и тут управлюсь.

– Я о другом. Мы тогда тоже вооружились, защищаться собрались. А получилось – сам знаешь что. Война на четыре года: котел, осада, вокзал этот… Теперь руины вместо города.

– Да нет. Я не для того. Мне кровь не нужна. Просто я сегодня вел эту девочку и не ощущал себя в безопасности. Разве ты не понимаешь?

– Я тут чужой. Поселок же не мой.

– Вот именно. Мне тоже тут не по себе, хотя поселок мой! Нет, Паш, я тебя ни во что не втягиваю, ничего не заставляю.