Алексей Дементьев - Золушка и стаи шакалов

– Чего стоишь, как баран! -запыхавшийся Баргайс, потряс перед его лицом кулаком с разбитыми косточками.-Ты же наш, так бей этого гада!

– А за ч-что? -заикаясь спросил он.-Бей, сказано! Ты же читал обращение к нам..

Пожилой стоял лицом в угол меж дверью и стеной и, стеная, вздрагивал.

– Пошли в квартиру.-Баргайс схватил за жилетку и сильно дернул. Еврей пошатнулся и пошел на нетвердых ногах.-Может, вы денег хотите.? -Он с трудом открыл парадную дверь и вошел в прохладный подъезд.

– Роскошная квартира, -сказал Гунча, -окидывая взглядом апартаменты.-Я в таких не бывал.-Он по-хозяйски пошел по комнатам, зашел в кухню, где семья Мейера сидела за столом и обедала. Двое курчавых подростков ели суп. Пожилая женщина в домашнем сатиновом халатике, непричесанная, вскочила и кинулась навстречу Мейеру:

– Что случилось, Мейер? Кто эти люди? Посмотрев на лицо мужа охнула и подбежала к нему:

– Кто тебя так, за что??

Мейер, не отвечая, прошел в спальню. Открыв шкаф, достал шкатулку и кинул Баргайсу:

– Забирай!

Тот на лету схватил, открыл и спрессованные купюры посыпались на пол. Со дна упали монеты, тонко зазвенев по полу. Гунча, всех оттолкнул, упал на колени и стал лихорадочно собирать.

– Баргайс, смотри, сколько у жида денег! -радостно восклликнул он.-Давай, присоединяйся…

– Клади все в шкатулку. Потом разделим.

Женщина вытирал лицо Мейеру и что-то на непонятном языке картаво говорила. Подростки молча глядели на эту сцену.

– Придется завтра их забирать, с утра надо машину подгонять.

– Зачем? -вполголоса спросил Янка, глядя на подростков.

– Ты совсем глупый? -Баргайс разозлился.-Сказано же – уничтожать жидов.

Янис отвернулся..На следующий день Баргайс приказал всем собираться с вооружением. Яниса он оставил дома. Машина уже ждала.

Через два дня,1 июля, в Ригу вошли немцы. На улицы высыпало множество народу. Женщины встречали цветами. Среди встречающих были и Баргайс со своими ребятами. Цветы, подобно другим, он не вручал. Но выскочив на дорогу, пожал руку идущему впереди офицеру.

Немцы еще только выискивали себе места дислокации, а руководство разными отрядами националистов взяли Виктор-Бернхард Арайс, Волдемар Вейсс. Но главенствующая роль принадлежала влиятельной еще до войны организации националистов «Перконкруст». В ее штаб – квартире на улице Валдемара,19 расположилась и «команда безопасности» во главе с бывшим адвокатом Виктором Арайсом. Здесь постоянно кишел народ: студенты из разных корпораций, старшеклассники, члены «перконкруста», ищущие активной деятельности и возможности чем-нибудь поживиться. Инструктаж давал Арайс. Разложив Риги он обводил район карандашом с указанием фамилии старшего группы и приговаривая: быстро, быстро, отправлял людей.

Баргайс, отметив в штабе Арайса свою группу, принялись за «работу». Они врывались в дома, где выявили евреев, выгоняли на улицу, и оставив под какой-нибудь охраной перетряхивали имущество в доме в поисках драгоценностей. Позже Баргайс с одним из новых друзей смотался к немецкому командованию и привез на подводе оружие, несколько винтовок и пистолетов. Как оказалось, он всех их включил в команду Арайса и теперь располагал какими -то полномочиями. Каждому раздал белые повязки с надписью «В военном деле был не новичок и знал, как обращаться с оружием. Показал и Янису, как пользоваться пистолетом, винтовкой, разбирать их и собирать. Он сам хорошо в этом разбирался. Такое впечатление, что проходил подготовку. Предложил самостоятельно попрактиковаться.

А потом вышли во двор, потренироваться. Расставили бутылки, какую-то обувку вместо мишеней. И с полчаса стреляли. Всем понравилось.

– Ну результаты не снайперские, -подытожил Баргайс.-Но куда надо попадете.

Вечером он привел мужчину лет 30,с аккуратным пробором. Представил как Лациса, руководителя их районного «отряда самообороны» и тот тот провел «час информации», сообщил, что они теперь часть отряда «самообороны» и предстоит активизировать поиски евреев и их уничтожение. Дескать, это враги латышского народа. Они притесняли латышей во времена «красных» и уничтожали их. Оказывается, перед уходом из города красные расстреляли больше много заключенных-латышей. Во дворе тюрьмы лежат сотни убитых, которых осудили за неприятие советской власти. И расстреливали их мерзкие евреи. Поэтому разговор с ними должен один: свозить их в места уничтожения. А потом и уничтожать.

Последущие дни у Яниса, да наверное, и других членов «отряда самообороны» слились в сплошную круговерть: захват евреев на улицах или по квартирам, сопровождение их на огороженную территорию на улице Маскавас. По дороге отбирали у них ценности, хорошую одежду, деньги. Такой работы было много. И Янис помнил, что к вечеру уставал, как после тяжелой пахоты в поле. Ему некогда было ужасаться происходящему. Сначала он действовал по инерции, по указке Баргайса, потом сам увлекся, особенно когда стал отбирать себе золото у арестованных людей, обыскивать их квартиры. За эти дни он проникся ненавистью к евреям, считая, что узнал о них много такого, о чем раньше не говорилось.

Однажды откуда-то пригнали грузовик и Баргайс приказал загрузить людей, их набралось человек десять. В основном это были пожилые, как он считал тогда, лет сорока мужчины, хорошо одетые. Это были работники каких-то органов, несколько евреев. Они спокойно расселись на дне кузова, молчали и не предпринимали никаких действий. Но Баргайс приказал связать им руки. И сейчас, по прошествии почти шестидесяти лет, у Фулманиса все было четко и свежо в памяти. Он впервые участвовал в убийстве. В лесу было тихо. Стояла жара и щебетали птицы. Они заставили людей выйти к какой -то канаве. И тут один из них, пожилой мужчина, кинулся на них. Руки он себе развязал каким-то образом. Янка был ближе к нему и тот схватил его за горло и попытался вырвать револьвер. Остальные сначала молчали и не двигались, потом и они кинулись в схватку. Один Баргайс не растерялся. Он всадил пулю в голову пожилому, потом стал стрелять в остальных. К нему присоединились Выложили застреленных в ряд и скинули в канаву. Баргайс махнул рукой:-

– Пусть тут лежат. Потом закопают. Вот сволочи. Чуть не задушил нашего Янку..

– Как чувствуешь, себя?

У того саднило в горле и болела голова.

– Да, вроде в порядке..

– Вон твой еще шевелится. Прикончи его.-Он отобрал у Атиса винтовку и кинул Янке. Тот инстинктивно ее поймал.

Пожилой корчился, пытался что-то сказать.

Янка подошел, наклонился:

– Что, что..?

– Подлые вы шакалы… сдохните… твари…

Он еще что-то хотел сказать. хрипел… Изо рта текла кровь. ко была

– Да что ты там медлишь, стреляй, -заорал Баргайс. И Янка выстрели пожилому в грудь. Так он впервые убил человека. Но никаких чувств не почувствовал, только была боль в горле.