Марина Мельникова - Дети понедельника

– Да вон же она! – бросил он. – Слева, под тобой…

Он не успел договорить, как из ниоткуда вынырнул, как чёрт из табакерки, грузовик. Машина мчалась на них с включённым дальним светом фар лоб в лоб. Её мотало по узкой просёлочной дороге, и возникшее на пути препятствие в виде внедорожника, казалось, совсем не беспокоило.

– Игорь! – в ужасе прошептала девушка, судорожно пытаясь пристегнуться.

Создалось ощущение, что водитель возникшего на дороге монстра намерился спихнуть их с дороги. Чтобы избежать неминуемого лобового столкновения, Игорь начал притормаживать и сдавать влево, к очень крутой обочине. Они уже катились по грунтовке, в клубах песка, поднятого с того, что им казалось дорогой, а заднюю часть машины начало сносить. Ещё немного – машина перевернулась бы и покатилась под откос. Повезло…

Фары, как театральные прожекторы, упёрлись в стену высоких сосен, за которыми виднелось заросшее сорняком поле. Сердца бились, как в клетке, и при каждом ударе о прутья чувствовали боль.

– Ты как? – наконец спросил Игорь, оторвавшись от замершей перед глазами картины. – Прости меня, я не должен был ехать по незнакомой дороге ночью, не должен был рисковать…

Он медленно притянул Ольгу к себе и уткнулся в её волосы. Мужчина целовал её волосы, глаза и губы мягко и нежно, шепча что-то успокаивающее и баюкающее.

– Как ты там читала, – вдруг ядовито прошептал он, что-то вспоминая, – «треножник» даёт спокойствие и защиту? А твоя Ашхен молодец…

Ольга вздрогнула и отстранилась. Её глаза напряжённо пытались разглядеть выражение его глаз в неярком сиянии подсветки приборной панели.

– Она про «это» хотела рассказать? – продолжил Игорь, проведя раскрытой ладонью по воздуху, словно приглашая оглядеться. – Вот только сбежала к родственнику… больному.

Ольга качнула головой и нахмурилась.

– А ты бы поверил? – в голосе прорвалось раздражение. – Даже если бы она сказала, что за два часа до такой-то деревни нас ослепит фарами бешеный грузовик и мы чуть не убьёмся, ты бы поверил?

Игорь вздохнул и опустил глаза.

– Ты права: всё это наваждение какое-то. М-да, не поверил бы. Одно радует: что мы живы, машина цела, и всё хорошо закончилось. Что дальше делать будем?

Ольга задумчиво осмотрелась. Нервный стресс от пережитого несколько минут назад ещё не прошёл, и продолжать путь в такую темень по петляющей просёлочной дороге не хотелось. Впрочем, как не хотелось и ночевать здесь. Но из двух зол выбирают меньшее.

– Мы сможем доехать вон до того поля? Переночуем в машине. И с тебя песня!

Решение было принято и обсуждению не подлежало.

– Как скажешь, штурман!

Игорь медленно, крадучись, боясь застрять в глубокой канаве и сесть на брюхо или наехать на валун, начал движение в сторону поля. Заросшие травой канавы были колеями достаточно широкими, чтобы высокий надёжный автомобиль, как танк, преодолевал все встречающиеся на пути препятствия. Метр за метром машина ползла вперёд, а Ольга, затаив дыхание и не мигая, неотрывно смотрела на подсвеченную фарами высокую траву, сминаемую бампером. Наконец все препятствия были преодолены, и впереди открылось небольшое поле с колышущейся высокой травой. Как назло, начал моросить мелкий дождик, оставляя слёзные дорожки на ветровом стекле.

– Только этого не хватало! – в сердцах воскликнула Ольга. – Закон подлости!

– Это точно, – усмехнулся Игорь, глуша мотор.

Несмотря на дождь, небо было чистое, без единого облака. Полная луна, как огромная головка сыра, висела над полем и загадочно мерцали звёзды. Ольга приоткрыла дверь и, прислушавшись, прошептала:

– Удивительно, какая звенящая тишина! Только дождь. Как будто всё вымерло.

– Посмотри, какой романтичный спутник!

Он странно улыбнулся и тихо зашептал:

Ольга на него зашикала:

– Хватит! Ты меня пугаешь! И луна сегодня совсем не романтичная: свет какой-то… белый, мёртвый! Я боюсь!

В зыбком конусе света фар начал всплывать густой, вязкий туман, словно недалеко за полем зажгли дымовую шашку.

– Боже мой! – прошептала Ольга. – Смотри!

Туман наползал медленно, как будто наслаждаясь производимым впечатлением. Он то вздрагивал; то ненадолго оседал; то, взвившись протуберанцем к верхушкам сосен, зависал; то танцевал, подчиняясь ритму организующего воздействия некоего невидимого дирижёра. Молодые люди, словно зачарованные, смотрели, как выплясывает перед ними природная хмарь.

– Я такого в жизни не видал! – удивлённо прошептал Игорь.

Наконец туман, наигравшись и удовлетворившись произведённым впечатлением, в одно мгновение затянул всё пространство молочной пеленой.

– Ты знаешь, нам ничего не остаётся, как попытаться заснуть, – проговорил он нарочито бодрым голосом. – Как говорится, утро вечера мудренее.

– Ты прав, – заёрзала Ольга, опуская сиденье. – Действительно, чем быстрее мы заснём, тем скорее закончится этот кошмар.

Но сон, как назло, не шёл. В гудящей голове кружились назойливые мысли о том о сём, ни о чём и обо всём. Ольга взяла Игоря за руку и уныло уставилась на промозглую пелену за стеклом. Он же уткнулся в свой планшет и с головой погрузился в атмосферу скачанных боевиков, практически забыв о ночном приключении.

Ольга напряженно всматривалась в серую муть, пытаясь понять, что её беспокоит, а на ум лезли всякие мысли. Вдруг туман всколыхнулся, и из образовавшейся бреши, прорастая сквозь него и изгибаясь причудливыми линиями, заметались тени. Они неясными контурами плясали, закручиваясь в меловую спираль.

– Посмотри на эту жуть! – вздрогнув от звука собственного голоса, прошептала Ольга.

– Что такое? – спросил он, но взгляд от планшета не оторвал.

– Там какое-то движение.

Внезапно налетевший порыв ветра разорвал туман, и Ольга увидела клочок неба, усеянный немигающими звёздами с мертвенно-бледной царицей ночи. В это мгновение что-то с грохотом стукнулось о крышу машины.

– Игорь! – крикнула девушка, закрыв глаза и вжавшись в разложенное сиденье.

Молодой человек отложил в сторону планшет и включил зажигание. Заиграла музыка с флешки – тёмный салон ожил, словно проснулся от длительной спячки. Свет фар уткнулся в переливающуюся непроницаемую белую стену.

– Черт! Что это было? – пробурчал он. – Одна надежда на то, что это марево к утру рассеется.

Он медленно открыл дверь и осторожно ступил на влажную высокую траву. Его опять удивила царившая вокруг тишина. Ни нудного писка комаров, ни голосов ночных птиц, ни убаюкивающего стрекотания сверчков. Полная, мёртвая тишина. Туман поглотил все звуки жизни, а разыгравшееся воображение, подогретое фантастической картиной и странным стечением обстоятельств, гнусно нашёптывало разные ужасы. Он обошёл машину и, придирчиво пройдясь взглядом по капоту и крыше, не нашёл ничего подозрительного.