Евгения Морозова - Где-то далеко…

Зинаида Николаевна снова замкнулась. Федор решил пойти дальше через маленького Василька.

– Зинаида Николаевна, я вижу, какая трогательная у вас с Васильком любовь. Он, наверное, свою родную маму даже не помнит. Он, кстати, вписывается в ваш генетический облик. Он похож чем-то на вас и на Веру Николаевну. А Васька – мой друг, тот был точно вот таким же в детстве.

Женщина пожала плечами и ничего не ответила.

– Зинаида Николаевна, а хотите я вас с Васильком отвезу в гости в Боровлянку. Погостите несколько дней, а потом так же вас доставлю домой. Я на машине. Ведь родственников у вас практически не осталось. Поддержать Веру Николаевну вам сам Бог велел. Она будет очень рада вашему приезду.

У нее мелькнул радостный огонек в глазах, но тут же погас.

– Нет! К сожалению, я не могу. Нет-нет! Хотя желание имею большое увидеться с сестрой.

– Борис не разрешает?

Зинаида Борисовна со страхом взглянула на него и промолчала.

– Как часто он вас навещает?

– Да в том и дело, что не навещает! Но в любой момент может появиться! А я не имею право нарушить обещание, данное ему.

– А иначе он заберет у вас Васеньку?

Она испуганно вскинула на Федора свои синие глаза, которые вмиг заполнились слезами, и только кивнула.

– Я Васеньку люблю как родного, ни за что не смогу расстаться с ним. А Борис никого не пожалеет. Он может забрать ребенка и был таков.

– А где родители Васеньки?

– Я не знаю. Честное слово!

– Зинаида Николаевна, сколько лет у вас Васенька?

– Пять лет.

– Расскажите мне о себе, начиная с того момента, как вы уехали в Самару, еще совсем молодой девочкой. Как вышли замуж, часто ли встречались с Борисом. Поддерживал ли он вас когда-нибудь как брат? Была ли у него семья, были ли у него дети?

– Я начинаю подозревать, молодой человек, хотя вы тоже из Боровлянки, как и вся моя семья, но вас интересует именно Борис, а не я или Васенька.

– Совершенно напрасно вы так думаете, Зинаида Николаевна! Я выполняю просьбу Веры Николаевны. Я обещал ей поехать к вам, и я выполняю обещание. У нее, кстати, больной вопрос. Почему в последние годы вы совершенно перестали видеться с сестрой, и даже перестали писать ей и звонить. Такие отношения недопустимы между родными сестрами.

Зинаида махнула рукой, этакий жест безнадежности. Мол, что я могу поделать. Потом сказала более спокойным тоном:

– Хорошо, расскажу, а вы все расскажите моей Верочке. Давайте сядем на диван, я налью нам чаю и спокойно посидим.

Эта фраза без лишних слов показала Федору, насколько одинока Зинаида, как она несчастна в личной жизни. И что Федор сейчас услышит много ценного. Он не ошибся.

– В моей жизни не было ничего особенного, жила обычной жизнью. Закончила школу и уехала в Самару, где закончила педагогическое училище. Виделись ли мы с Борисом в те годы? Нет. Очень редко, на день рождения привозил подарок и исчезал до следующего года. Вышла замуж. Мечтали с мужем о детях, но ничего не получалось. Как выяснилось, причина была не во мне, а в муже. Так и текла моя однообразная жизнь. Однажды мы поехали с мужем к его родителям в деревню, случилась автомобильная авария. Мы столкнулись с грузовиком. Думали, что отделались легкими травмами и ушибами, но через несколько лет муж скончался от последствий той автокатастрофы. Я осталась совсем одна.

Лет десять назад ко мне пришел Борис. Он выглядел взволнованным и даже взъерошенным. Сказал, что ему нужен мой паспорт. Сказал, что не намерен создавать мне проблем. Просто ему нужно срочно разобраться с недвижимостью и часть ее он оформит на меня. Оформит дарственную.

Возражать было бесполезно. Так я получила в собственность четыре квартиры. Это были две огромные квартиры в Самаре и по квартире в Москве и Санкт-Петербурге. Они были подарены мне Борисом. А вот этот дом мне был подарен лет шесть назад. Однако, что мне показалось странным, так это дарителем был совсем не Борис. Во всех пяти свидетельствах были разные фамилии. Поэтому не возникало никаких проблем с делением наследства после смерти моего мужа. У него были родственники. Разделили между мною и ими только нашу с ним квартиру. Я отдала родственникам мужа сумму в денежном эквиваленте, и у меня в собственности осталась квартира на улице Энтузиастов.

Бориса я также видела редко, как и раньше. Неожиданно он приехал ко мне очень поздно. Был не один. У него на руках был ребенок-грудничок. Борис всегда был немногословным. Он протянул мне ребенка и сказал:

– Отвечаешь за ребенка головой. Этот мальчик будет наследником всего того, что я имею.

Я ужасно испугалась. Как можно было взять чужого ребенка? Это как украсть малыша! Меня могли посадить в тюрьму. Но Борис протянул мне пакет с документами.

– Сестра, успокойся! Я оформил все необходимые документы. Родители ребенка погибли. У меня хорошие связи, и я оформил опекунство на тебя. Мальчика зовут Василий. У меня сразу в голове встал образ моего племянника Васи, который утонул в 17-летнем возрасте. Как будто вместо погибшего Василька пришел вот этот маленький комочек с таким же именем…

Брат сказал, что с документами все чисто, никто никогда меня не потревожит. Я могу спокойно предъявлять его свидетельство о рождении в поликлинике и на вокзалах. Все документы настоящие. Но лучше не рисковать и не засвечивать ребенка где надо и где не надо.

Борис практически поставил меня в известность, он не спрашивал, согласна ли я стать опекуном грудному ребенку, лишившемуся родителей. Я понимала, что по-другому не будет. Брат сказал, что вынужден покинуть Самару, появились срочные дела. Что сейчас я должна взять что-то из вещей, и мы поедем в тот дом, который оформлен на мое имя. Утром я поехала в свой детский садик, где работала воспитателем, уволилась с работы. Денег он оставил мне столько, что я могу не работать и не заботиться о хлебе насущном до конца своей жизни.

– Зинаида Николаевна, Борис запретил вам сообщать о малыше Вере Николаевне?

– Как вы догадались? Так и было. Он потребовал, чтобы я прекратила все связи с сестрой и с родственниками умершего мужа. На моем попечении оставался Васенька, и отныне я для него должна была стать мамой. До Васеньки я была ужасно одинокой, но этот малыш все во мне перевернул. Моя душа оттаяла. Вы же видели, как он любит меня. Пусть он растет добрым человеком. Я постараюсь и в дальнейшем с ним не расставаться.

– А что, Борис за все эти пять лет так ни разу не появлялся и не интересовался, как вы с Васей здесь живете?

– Ни разу. Вообще, не подал весточки. Но я, правда, даже не знаю, насколько я имею право сестре рассказывать про мальчика, ведь Борис запретил мне с ней держать связь. А тем более, ехать в Боровлянку с Васильком.