Елена Чудинова - Алхимия благородства

© Елена Чудинова, 2018

ISBN 978-5-4493-4130-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мы вступили в столетие чудовищной смуты, последствия которой не избыты по сей день. А значит – надлежит соборно изучить и осмыслить причины русского нестроения и русской беды.

В этом сборнике соединены статьи последних лет, где я обращаюсь к теме октябрьского переворота и Гражданской войны. Это – мой скромный вклад в осмысление давних событий. Давних? Надо ясно понимать, что Гражданская война, хотя и отстоящая от нас уже на столетие, – не прошлое, а, по сей день, тревожное наше настоящее. Поэтому я призываю приглядеться и к тому, какие тени отбрасывает давняя беда в наш нынешний день. «Отбоя не было – борьба продолжается!» – это девиз основанной бароном П. Н. Врангелем организации РОВС (Русский Обще-Воинский Союз), который я взяла заголовком одной из частей данной книги. Борьба – продолжается? Но за что мы боремся сегодня? За завтрашний день России. Человек или народ, пребывающий вне прошлого, лишен и будущего.

Как говорил недавно почивший в Бозе король Румынии Михай I, «Мы не унаследовали нашу страну у наших родителей, мы взяли её в долг – у наших детей». Достойно ли мы, ныне находящиеся на подмостках Истории, отдадим свой долг? Да, если вместе со страной передадим новому поколению взвешенную и четкую нравственную оценку исторических событий.

Объективные критерии – существуют, если не бояться их использовать. На этих днях я выступала перед читателями. И услышала слова, которые, к сожалению, слышу довольно часто. «Вы говорите о Добре и Зле. Но ведь это только Ваша точка зрения, что Добро, а что Зло!» «Вы хотели бы, – ответила я – услышать, чтобы, говоря о разорении храмов и убийстве священников, я прибавляла „с моей точки зрения это предосудительно“? Не дождетесь. Это предосудительно по определению, и я не боюсь судить». Релятивизм разъедает сознание современного человека. Посетивший недавно Москву католический Епископ Бернар Фелле дал релятивизму исчерпывающую характеристику в своем выступлении на религиозной конференции: «Мы пытаемся добиться от этих людей простого, на наш взгляд, ответа: Черное или белое они видят? Они кричат нам в ответ – Серенькое! Серенькое!»

Избавимся от серости. Назовем белое – белым. Обелим Добровольческое движение, на дискредитацию которого семь десятков лет работала гигантская машина безбожной пропаганды. Правы те, кто защищал Крест над страной. Они же – и белы.

В этой книге тема Гражданской войны неразрывно связана с проблемами религиозного состояния нынешнего общества.

Поэтому – перебирая вехи событий столетней давности – я ищу в них прежде всего нравственных примеров, человеческих образцов Чести и Долга, воплощенных катехонов. Ищу – и нахожу: в А. В. Колчаке, Б. С. Коверде, Н. С. Гумилеве… А также и в простых, мало кому известных людях. Я предлагаю вглядеться в портреты. Вглядеться и понять природу Чести, Доблести, Добровольчества. Природу Благородства.

Но было бы странно, если бы, чтя русскую царскую идею Священного Союза, я, говоря о русской беде, обошла бы стороной иные страны, прежде всего – любимую Францию. Ведь она пострадала не в меньшей степени. А устрашающая одинаковость того, как раскручивался революционный маховик, лишний раз напоминает: христианский мир – система сообщающихся сосудов. Помню, в Париже на Книжной ярмарке, в беседе с французским историком, мы в очередной раз поражались тому, как банально повторяется Зло: ведь Сталин – список с Бонапарта. Но много ли знают ли об этом во Франции? Много ли знают об этом в России?

На этих страницах встретится немало статей о предшественниках наших белогвардейцах – шуанах. От них, собственно, и пошел белый цвет. «Белизна – угроза черноте» – как мы видим, современники понимали свою идейную связь с французскими роялистами, считали себя их последователями. «Молодость, доблесть, Вандея, Дон».

Я хочу также поделиться новым для меня жизненным опытом: исторической реконструкцией. В годовщину страшных дат мне довелось – и еще, если Богу будет угодно, доведется – пройти по России дорогами той войны. В марте сего года я приняла участие в мемориальном Марше по случаю столетия Ледяного похода: от аула Шенджий до аула Натухай. Моей «летописи» в сборнике уделен отдельный раздел.

Отбоя не было.

Но дай Господь нашему поколению, уступая историческую арену молодым, услышать в душе долгожданное слово:

Отбой!

Елена Чудинова

III.IX.MMVIII

Алхимия благородства

Есть сумма мифов детства, определяющих развитие личности.

Одним из главных мифов моего детства был Николай Степанович Гумилёв, мой любимый поэт, но образ его не исчерпывался для меня поэзией. Христолюбивый воин, преданный своему Государю (Сколь немодно было то и другое в среде, где он вращался в ранней молодости!), человек чести и отваги того особенного сорта, что побуждает к постоянному флирту со Смертью. Не просто дворянин, но эталон дворянина.

Николай Степанович Гумилёв не был дворянином.

Я узнала об этом только недавно, прочтя фундаментальное биографическое исследование С. Белякова «Гумилёв, сын Гумилёва». Сию ошибку я пронесла через всю имеющую к данному моменту состояться жизнь.

Я могла бы задуматься и попытаться что-то выяснить и ранее. Отчество, пусть не стопроцентно недворянское, но наводящее на предположения. Фамилия, указывающая на принадлежность к духовному сословию. Я могла задуматься, но мне не о чем было задумываться. Николай Степанович Гумилёв дворянином был, ибо создал у моего поколения представление о том, каким должно быть дворянство.

Немного фактов, просто для справки.

Степан Яковлевич Гумилёв, сын сельского дьячка, выслужил личное дворянство на флоте. Женился на дворянской девушке, но сословие передается по отцу. Между тем прошение в Сенат о статусе потомственного дворянства старшего брата Николая Степановича, Дмитрия Степановича, написанное в 1912 году, было отклонено.

Есть такая разновидность дворян и дворянствующих, что начнут сейчас толковать о матери аристократического происхождения, объясняя ею не только психологический облик, но и «эти руки, эти пальцы». И, что, впрочем, характерно для публики этого сорта, оскорбят тем память морского волка и врача Степана Яковлевича. Как же наскучила эта тема пальцев… Люди не лошади и не собаки, попытка вывода определенного экстерьера всегда терпела провальную неудачу. Тонкая кость, как правило, свидетельствует лишь об азиатской примеси в крови, пресловутые пальцы – вопрос случая. Видели б эти люди надеваемые на ночь маленьким девочкам XIX века плотнейшие кожаные перчатки с крючьями внутри. Китайское бинтование ног перчатки эти, конечно, не превзошли, но где-то весьма близко. Мой отец, кстати, успел повидать в Китае глубоких старух, что ковыляли по улицам походкой, каковую поэты – пороть бы таких поэтов – называли «цветок на ветру». Напомню, что вывести породу китаянки с детскими ногами отчего-то не удалось. Их внучки бегают вполне резво. Надо получше читать знаменитую сессию ВАСХНИЛ.