Коллектив авторов - Это все о ней… Сборник памяти Татьяны Тихоновой

14 июня 2013 года трагически погибла наша коллега, менеджер «Журнального зала» Татьяна Тихонова.

Она была очень живым, открытым человеком. Мы часто бывали друг у друга на вечерах. Каждый приход в клуб Журнального зала превращался в праздник, который всем дарила его хозяйка. Тани нам будет очень не хватать.

Идея этого сборника памяти Татьяны Тихоновой пришла мне в голову, наверное, потому, что слишком болезненно оказалось осознать и принять ее неожиданный и страшный уход. Надо было что-то делать, чтобы не погружаться в пучину безысходной тоски и печали. И я начала собирать его. Отозвались многие любившие Таню прозаики и поэты, присылавшие мне тексты. А потом я искала издателя, готового помочь нам выпустить эту некоммерческую книжечку, и нам всем повезло еще раз: Вадим Месяц, руководитель издательства «Русский Гулливер», хорошо знавший Таню, с готовностью отозвался, за что ему большое спасибо. Должна заметить, что Вадим относится к тому же типу культуртрегеров, что и Таня. Его энергия и отзывчивость, количество культурных проектов, работоспособность и многое другое роднит их лучше уз крови, поэтому и издание сборника именно в этом издательстве – закономерно, естественно и правильно.

Таню нельзя было не любить: отзывчивая, добрая, с улыбкой на лице (я никогда не видела ее хмурой), она помогала всем и всегда. Ее подвижничество и культуртрегерство, вечера в Клубе Журнального Зала собирали огромное количество творческих людей, объединявшихся не только литературой, но и самой Таней, ее жизнелюбием и жизнерадостностью, ее энергией… В этом месте, где царила улыбчивая хозяйка, ни разу не возникали ссоры и недоразумения, но всегда гостей ждал теплый прием, горячий чай и уютная атмосфера. Честно говоря, я не представляю, как можно прийти туда и не увидеть ее.

Я не знаю, представляют ли ее дети, что их мать оказалась дорога не только им, но и огромному количеству посторонних для семьи людей. Она ведь не звезда, не актриса или певица… Но у них есть повод не только любить ее, но и гордиться ею, оставить этот сборник внукам и правнукам.

Мы не дружили с Таней тесно, скорее общались, но известие об ее уходе стало неожиданно для меня настолько тяжелым, словно это самый родной и близкий человек. И я не представляю, что тогда должны чувствовать близкие и родные, как справляться с такой болью. Единственный пришедший мне в голову выход – этот созидательный акт нашей любви.

Если бы меня спросили, знала ли я счастливого человека, я бы назвала Таню. Не понимаю, как ей это удавалось – светиться навстречу всему, приветствовать любое жизненное сальто, с энтузиазмом первокурсницы браться за все, что казалось ей нескучным (а такого и не было в ее радиусе) – танцы, переводы, немецкий, внуки и я ведь еще знаю далеко не все.

Наш скромный «Эссе-проект» Таня поддержала не просто с готовностью приютить и публиковать, а с желанием самой участвовать в нем. И по тому, как ответственно она за всем знакомым возлюбленным столом перебирала темы, какие незаурядные тексты читала, чувствовалось, как важны для нее любые оттиски прошедшего, происходящего. А о будущем она, казалось, и не задумывалась – жизнь ведь так щедра…

– Тань, ты что такая радостная всегда? – А я с такими людьми познакомилась! Мне так понравилось, как они живут, – вот, списала слова!

Давайте и мы спишем, что помним, с нашей Тани, пусть память подольше пульсирует ее улыбкой, веснушками, красной курткой, не знаю чем… Таня…

Страшная потеря. Для родных, друзей, знакомых, для нашей литературы. Всегда приветлива, молода (да что там – юна!), импульсивна, но при всей своей легкости (порхала как бабочка) с невероятной самоотдачей, с фантастической преданностью, с муравьиной скрупулезностью делала Большое дело – Журнальный зал. Спасибо тебе, Танечка, за всё.

Случилось большое горе. Утром позвонил Бахыт и сказал: нету больше нашей Тани. Это правда, страшно говорить, но была НАША Таня. Она была нашим другом, советчиком, соратником, примирителем и внимательным партнером. Мы все знаем, что без Татьяны Тихоновой не было бы уникального явления в мировой литературе – Журнального зала. Во всяком случае, в такой великолепной, интересной, профессиональной форме.

Институт ЖЗ представляет многих блестящих, талантливых людей с идеями, но и с настроениями, с норовами и нравами, со своими проблемами. Татьяна сумела все это объединить и двигать вперед с удивительной энергией и чувством ответственности. За годы существования проекта она сумела дать жизнь и другим важным явлениям в нашей литературной жизни: Клуб ЖЗ, важнейшие архивы, авторские страницы.

С удивительным теплом и тактом Таня объединяла весьма далеких друг от друга персонажей современной литкарты России. Несколько лет назад начались прекрасные литературные вечера в Клубе ЖЗ, которые стали событием, а клуб стал одним из важнейших творческих центров Москвы.

Трудно себе представить, что больше нельзя поднять трубку в Москве, Нью-Йорке, в Иерусалиме или Кельне, услышать Танино: Але! – и сразу почувствовать тепло, пожаловаться на жизнь, получить ответы на вопросы и каждый раз встречные от нее: когда приедешь, организуем вечер, круглый стол, вам пора доводить такой-то проект до конца и т.п.

А самое главное, ужасно жалко хорошего друга и талантливого человека.

Светлый и жизнелюбивый человек, Таня стала настоящей хозяйкой клуба «Журнального зала», с зелеными лампами, непременными чаем и кофе и «всегда интересными» (ее выражение) вечерами и выступлениями. Она умела быть демократичной и отзывчивой, но при этом всегда обладала вкусом. Мало того, она организовывала запись и расшифровку текстов выступлений. Вся эта огромная «подшивка» вместе с фотографиями собрана в архиве сайта.

Как-то мы болтали о машинах, и она похвасталась: «А сейчас у меня машина с прозрачной крышей: облака, солнце, звезды – всё это у тебя над головой, всё видно».

Ее будет очень не хватать. Царствие Небесное.

Любая утрата – еще одна брешь в мире. Любая потеря – горька, невосполнима и неизбываема.

Цвета жизни поблекли на несколько тонов: Таня Тихонова была светлым, солнечным человеком с лучистой улыбкой, жизнелюбом, каких немного. Столько сделано и столько задумано: вечера (десятками замечательных мы ей обязаны), проекты (множеству интересных и неожиданных мы удивлялись и радовались), переводы (две книги уже были ею переведены), встречи, поездки и путешествия, что не на одну жизнь хватило бы. Теперь ее нет. Все проходит, все разбивается, все остается – говорится в старой французской поговорке. Остаются память и благодарность, печаль и горечь, нежность и свет, лучик улыбки, навсегда впечатанный в сетчатку. Пусть земля будет ей пухом, а небо – домом.