Лариса Джейкман - В тихом омуте…

Хотя, почему неверный? Она верна ему по сей день. Никто и никогда больше не переступил этой черты и не посмел даже прикоснуться к ней, удивительно молодой, удивительно красивой и соблазнительной женщине, полной тайн и загадок, чарующей своей недоступностью.

На минуту ей показалось, что это он, Антонио, стоит у нее за спиной, как и прежде, и обнимает ее нежно и трепетно.

Она повернулась к нему лицом, и ее губы тут же встретились с горячими, жаждущими губами Михаила. Поцелуй был долгим и сладострастным, первый поцелуй в их жизни, о котором никогда не помышляла Ольга, но столько долгих лет мечтал Михаил, мечтал страстно и безнадежно, даже не отдавая себе в этом отчета.

«Оля, любимая моя, я не прошу о многом, но пощади меня, подари минуту счастья. Я так люблю тебя. Я сделаю все, чтобы и ты была счастлива, я знаю, что ты любишь только его, но не отталкивай меня сегодня, это мой единственный шанс…»

Она обняла его за шею, и у нее вдруг закружилась голова.

«Я хочу тебя…» – произнесла она еле слышно, и он тут же поднял ее на руки и унес в спальню.

Все произошло неимоверно быстро. Два разгоряченных тела, две страсти слились воедино, и под отсветом всезнающий луны они совершили свой грех, такой сладкий, такой страстный и такой неповторимый, что позже даже боялись думать о нем, не то, что говорить, чтобы не осквернить и не запятнать его святого таинства.

Грех и святость. Где граница, где раздел? Как осудить себя и как отблагодарить бога за совершенное, недозволенное чудо, дарованное природой? Как скрыть, как умолчать об этом и как не наделать еще большего греха?

Зазвонил телефон, совсем не вовремя, некстати, но властно и настойчиво. Разговор дали только на завтра, на восемь вечера.

«Ну что ж, придется тебе терпеть меня и еще и завтра», – сказал Михаил, осторожно глядя на Ольгу и гладя ее по волосам.

«Я потерплю, Мишенька, только не оставайся у меня сегодня на ночь, я тебя очень прошу», – ответила Ольга, и теплые струйки слез катились по ее пунцовым красивым щекам.

«Не плачь. Я все понимаю. Я так бесконечно благодарен тебе за эти минуты блаженства, на которые я даже надеяться перестал. Ты ни в чем не виновата, только я, но я люблю тебя, помни об этом».

«Миша, прекрати. Я предала свою лучшую подругу, я ничтожество, да еще такое, о каком ты даже и не догадываешься».

«Глупенькая. Ты самая замечательная на свете, и это не твоя вина, что ты не любишь меня, а моя, наверное. Но все равно, таких женщин, как ты, на свете больше нет. Единственный экземпляр. И я добьюсь того, чтобы ты была рядом с тем, кого достойна и кого любишь. Я имею в виду Антонио. Ну все, я пошел, до завтра».

Он ушел очень быстро, даже не поцеловав ее на прощание, а она вернулась в спальню, свернулась клубочком на кровати и стала подсознательно ждать завтрашнего дня, когда она сможет прикоснуться чуть-чуть к своей заветной мечте за океаном, и когда она вновь окажется в страстных, недозволенных и чарующих объятиях Михаила.

Вторая ночь любви мало, чем отличалась от первой. Ольга и Михаил отдавались блаженству с неистовством и неукротимой энергией. Он, искушенный в делах любви, но впервые в своей жизни обладающий женщиной, которую любит, и она, совершенно неискушенная, хотя от природы страстная, но заколдованная спящая красавица, которая, как в сказке, проснулась вдруг от поцелуя влюбленного в нее принца.

Они любили друг друга всю ночь, и уже каким-то неважным показался им обоим адрес Антонио, который им удалось раздобыть, и чувство вины отступило на второй план. Все притупилось, и только отчаянное желание обладать друг другом наполняло пространство их маленького, сузившегося до размеров Олиной спальни, мира.

Прозрение пришло под утро. Уставшие, умиротворенные молодые любовники крепко спали в нежных объятиях друг друга, когда резко зазвонил будильник.

«Миша, тебе пора! Боже мой, что же ты спишь, как убитый. Просыпайся!»

Оля нежно гладила его и пыталась разбудить. Было воскресенье, Лера собиралась позвонить утром и сказать мужу, когда он должен приехать за ними.

«Я не сплю, я просто пытаюсь продлить миг блаженства. Спасибо, что ты так бережно и нежно будишь меня. Я уйду сейчас…»

И он ушел. Решено было, что первое письмо Антонио пошлет Михаил, вроде как его дальний приятель. Ну так, на всякий случай.

«Знаешь, вдруг он женат или еще что-нибудь. Вдруг заокеанские связи как-то повредят его карьере, тем более связи с женщиной. Я боюсь, одним словом. Ты напиши от себя или от нас от всех, ну а если он ответит, тогда и я найдусь, хорошо?» – попросила Оля, и Михаил согласился, хотя и не понимал Олиной перестраховки.

* * *

Он отправил ему письмо, дружеское, открытое. Напомнил об их встрече и знакомстве в Москве и сообщил, что они, его прошлые друзья, Майкл, Ольга и Валерия видели его по телевизору и очень рады, что он стал так знаменит. На всякий случай Михаил сообщил, что они с Лерой поженились, и у них растет сынишка Антон.

«Антон, Антонио… как-то я раньше не думал об этом. Что это, странное совпадение?» – вдруг подумал Михаил, но тут же отогнал от себя эту мысль.

Ответ пришел через полтора месяца. Стоял погожий апрельский день. Лера хлопотала на кухне, выпекала торт к Антошкиному дню рождения, когда явился Михаил с письмом из Америки.

«Звони Ольге», – сказал он, – «пусть приходит, будем читать».

Ольга только что вернулась от врача. Она лежала на диване и обдумывала ситуацию. Опасения подтвердились, она вновь оказалась в положении, но теперь уже отцом ее будущего ребенка станет Михаил Ашхабадов.

«Да что же это такое? Опять полнолуние, опять любовь, опять беременность. Что это, рок или судьба? Почему все так одинаково?»

Ольга пыталась определить свою позицию. Рожать ребенка она решила однозначно. В конце концов одной не легче, так хоть будет ради кого жить.

«Может зря я Мишке отказала? Может, надо было согласиться на его уговоры и выйти за него?» – думала Ольга, вспоминая свой последний разговор с ним.

Неделю спустя после их встречи у нее дома Михаил подъехал за Ольгой на работу и предложил отвезти ее домой. По дороге он попытался объясниться и доказать несчастной женщине, что их любовная связь была не просто прихотью или соблазном, это было что-то свыше, зов любви, аромат счастья, исполнение мечты – одним словом, нечто дарованное богом.

«Оля, я не могу забыть тебя теперь, совсем не могу. Хочешь, я все объясню Лере и уйду к тебе. Ведь я должен принадлежать тебе, почему ты не хочешь этого понять? Разве ты не любила меня в эти две волшебные ночи? Ну скажи, ведь ты была так искренна. Оля, прошу тебя, подумай».

«Нет, Миша. Об этом не может быть и речи. Не вздумай ничего рассказывать Лере. Я все равно не буду твоей. Только испортишь ей жизнь, себе и Антошке. Пусть все останется как есть. Да, я была искренна, мне хотелось твоей любви, но не навсегда. Прости, но я ничего не могу с собой поделать».