Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Сафари на «Большую пятерку»

Но что же будут делать ее друзья? Первый смог выйти по карте беспрепятственно, но когда он передал ее следующему и тот вставил ее в турникет, слаженная система американского метро как будто взорвалась: все турникеты заблокировались, замигали лампочки, на звук сирены прибежали охранники. Впрочем, это могли быть переодетые агенты ЦРУ, ведь рядом был Пентагон.

«Это надолго», – решила Лена, и в сильно уменьшенном составе они вышли на улицу. Местность была безлюдной и какой-то безжизненной. Здания Пентагона не было видно, только высокий забор. Решив, что просто вышли не в ту сторону, они вернулись в метро и, пройдя по переходу, направились в другую сторону. Вид местности не изменился – те же забор и безлюдье.

«Ну не повезло так не повезло», – решили они и, спустившись назад в метро, столкнулись с товарищами, которые, как ни странно, были «на свободе». Невзирая на то, что все раскаялись, выложили правду об использовании одной карты на пять человек и были готовы понести суровое наказание, секьюрити долго перед ними извинялись за то, что произошел сбой работы на этой станции. А так как это случилось впервые, то у них не было на это инструкций, и они не смогли сразу устранить проблему и задержали, безусловно, очень занятых русских бизнесменов на двадцать минут. Сотрудники метро еще раз принесли извинения от лица американского правительства и просили нас как можно скорее забыть об этом инциденте.

Воссоединенная группа решила вернуться в отель и отметить чудесное освобождение как полагается. Проходя мимо того места в метро, где она видела какой-то проход, и помня о своих способностях к доверительным беседам с секьюрити, Елена все-таки обратилась к охраннику с вопросом:

– Скажите, пожалуйста, а где вход в Пентагон?

Ничуть не удивившись вопросу, охранник ответил:

– Это и есть вход.

– Нет, – возразила она, – нам нужен центральный вход. Главная лестница, например. Мы хотели бы сфотографироваться всей группой на фоне Пентагона.

С уже знакомой ей невозмутимостью охранник ответил, что он работает здесь двадцать лет и всегда считал, что это и есть главный вход, но если им нужен какой-то другой, то он может связаться с начальством и уточнить этот вопрос. И хотя до 11 сентября 2001 года было еще далеко, и слово «терроризм» не было, как говорится, на слуху, Лена каким-то внутренним чувством самосохранения поняла, что не стоит углубляться в этот вопрос.

– Спасибо, – вежливо ответила она, – не стоит утруждаться, мы сфотографируемся в метро у вывески «Пентагон». Этого будет достаточно.

– Welcome! – ответил охранник и улыбнулся.

Так общая фотография группы на станции метро «Пентагон» на фоне вагона поезда украсила американский альбом Елены.

На одной из фирм, где Лена проходила стажировку, она подружилась с женщиной, с которой они сразу же нашли общий язык. Сложно было объяснить, как они общались, ведь ее уровень английского тогда оставлял желать лучшего. Лена понимала гораздо больше, чем могла ответить, и у нее выработался такой метод: когда ей что-то рассказывали, она делала очень заинтересованное лицо и просто кивала головой. Общую тему она могла понять, а когда чувствовала, что разговор приближается к точке, когда нужно будет выразить свое мнение по данному вопросу, она задумчиво смотрела на собеседника и отвечала что-то вроде: конечно, она тоже так думает, но жизнь иногда бывает так неожиданна, поэтому вроде бы всё ясно, а потом раз – и ничего не ясно.

Эта фраза у Лены родилась не сразу, она явилась результатом напряженной работы мысли и постоянного страха: сейчас она ответит невпопад, и все поймут, что она ничего не понимает. И ее отправят обратно, как отправили в первый же день одиннадцатого члена их группы из-за плохого знания английского языка.

Но эта фраза ни разу ее не подвела. Собеседникам очень нравился философский подтекст, они рано или поздно меняли тему разговора, и она опять получала возможность пользоваться тем, что со стороны очень умно выглядит, когда молча кивает головой.

Ее новая подружка работала секретарем в государственном фонде помощи женщинам, решившим открыть бизнес. За три дня, которые Елена пробыла в этой организации, сложно было понять, насколько действенной была их помощь, но все работники были заняты постоянно. Они организовывали встречи начинающих женщин-бизнесменов с теми женщинами, которые уже имели большой опыт управления собственной фирмой. Они также помогали найти сотрудников и проверяли правильность подачи документов на различные гранты – деньги, которые выделяет правительство для поддержки социально значимых проектов.

Так вот, ее новая подружка, веселушка и хохотушка Дороси, с первого дня их знакомства выразила желание показать ей хорошие магазины. Для Лены это была определенная проблема, так как в моллы нужно ехать на машине, а ей неудобно просить об этом свою хозяйку, которая к тряпкам абсолютно равнодушна. Поэтому предложение Дороси Елена приняла с радостью. В одном только она была не очень уверена – в том, что подруга привезет ее в те магазины, где продают модную молодежную одежду, ведь Дороси неделю назад исполнилось семьдесят лет.

С другой стороны, ее сомнения были безосновательны, потому что Дороси одевалась безукоризненно. Модная юбка с ремешком, яркая блузка, серьги под цвет сумки – всё говорило о том, что волноваться не нужно. После окончания рабочего дня они сели в огромную машину, Дороси включила громкую музыку, и они отправились. Сначала поехали в кафе – поужинать с бокалом белого вина, потому что дорожные правила позволяют выпить даже два бокала за вечер, потом – в кофейню с красивым видом на даунтаун – пить кофе с пирожными, и в заключение они направились в огромный молл.

По дороге подруга сказала, что им нужно заехать в один маленький магазинчик, где она всегда покупает обувь, потому что босоножки, которые она купила последний раз, очень сильно трут, как раз на мозоль, в них невозможно ходить. Дороси махнула рукой в сторону коробки на заднем сиденье.

Лена из любопытства открыла коробку и увидела симпатичные босоножки, которые носили не одну неделю.

– И что Вы собираетесь с ними делать? – удивилась она.

– Я хочу их вернуть. Может, подберу другие, если что-нибудь понравится.

– Но как же Вам вернут деньги, если Вы носили их целый месяц?

– Да, носила. Я думала, будет легче, но боль становилась всё сильнее и сильнее. И я решила, что легче вернуть, чем мучиться, – объяснила Дороси, как будто это было само собой разумеющимся.

– Да уж, легче вернуть, – рассмеялась Лена. В России с тобой даже никто разговаривать не стал бы, вздумай ты возвращать ношеные туфли. Да никому и в голову не пришло бы это делать.