Талгат Галиуллин - Избранные произведения. Том 1. Саит Сакманов

За преданность хозяину и ревнивое отношение к машине – он никого к ней не подпускал и отказывался возить без личного распоряжения Сайта – Замир получил насмешливое прозвище Мундир. Однако даже у таких отъявленных бузотёров, как Гриша или Шуруп, не хватало смелости назвать так Замира в глаза. Замира побаивался даже первый зам Сайта, его правая рука Халиль Нигматуллин, предпочитая держаться от него подальше.

…Машина довезла Сакманова до проспекта Ибрагимова, где в трёхкомнатной квартире на первом этаже располагался офис посреднической фирмы «Игелек». Так именовалось общество с ограниченной ответственностью, которое задумывалось и создавалось Сакмановым для оказания помощи людям в решении повседневных, бытовых проблем – отсюда и название. Чем на самом деле занималась сакмановская фирма, знали только её генеральный директор и Господь Бог. Помимо этого офиса, у фирмы были филиалы в других городах, складские помещения, загородный дом отдыха с сауной и ещё много всего прочего.

Надо сказать, что генеральный директор Саит Сакманов, его заместитель Халиль Нигматуллин, помощник Фердинанд Нигметзянов и главбух Нонна Орбакайте, которую на самом деле звали просто Наиля, – все они были высокого мнения о своей фирме. В штате числились Ахмадиша-бабай (старинный знакомый Сайта, он был за сторожа) и человек шесть-семь молодых ребят – тех, кто сначала щеголяли в кожаных куртках, а потом в элегантных костюмах в духе времени.

Халиль Нигматуллин, рано облысевший и отпустивший брюшко от сытой жизни, принадлежал к тем, кто, как говорится, пороха не выдумает. Всегда корректный и спокойный, хороший исполнитель – всё выполнит в точности, как велено, и никогда за рамки выйдет.

Саит ценил его за аккуратность и обязательность. Кроме того, Халиль, находясь целый день в офисе и общаясь с клиентурой, в основном по телефону, умело добывал для фирмы нужную информацию.

Но не только за деловые качества Саит держал его в заместителях. Многое связывало их в прошлой жизни неразрывными нитями.

Когда-то они работали в одном районном отделе милиции: Саит – участковым, а Халиль – дежурным инспектором. И оба вынуждены были перейти из правоохранительных органов поближе к народному хозяйству. У каждого были на это свои причины.

Что касается Санта, то его, как говорится, «ушли». Формально это выглядело как уход по собственному желанию – всё было организовано так, что комар носу не подточит.

Вначале ему делали недвусмысленные намёки, а потом сказали в лоб: «Отвяжись ты от этой девчонки, забудь про несчастного младенца – видно, не нужен он был ни отцу, ни матери. То, что он умер, – это к лучшему. На свете и без него хватает безотцовщины, к чему нищету плодить?» А Сайт, на которого эти доводы действовали как красная тряпка на быка, упрямо твердил своё:

– Разве может быть что-то более чудовищное, чем отнять жизнь у собственного ребёнка? И разве можно такую мать считать нормальным человеком? В природе любая тварь старается сохранить своё потомство, даже ценой собственной жизни. Нет, убийца в любом случае должен понести наказание. Я это дело всё равно доведу до конца.

– И угораздило же именно тебя найти труп этого младенца в канализационном колодце! Ты хочешь доказать, что его мать – медсестра Фарида Мутыгуллина, но где факты? Все твои доказательства – на уровне бабских сплетен. Это, дорогой мой, несерьёзно, – отчитывал его районный прокурор, а затем, по-отечески похлопав по плечу, добавил: – Брось ты, голубчик, это дело, этот злополучный младенец – не первый и не последний, который оказался не нужен родителям.

Дело об убитом матерью младенце вышло к тому времени на уровень прокурора. Саит сам этого захотел – как оказалось, на свою же голову. Не доверяя сотрудникам следственного отдела, добился, чтобы дело передали на доследование в прокуратуру. Он считал, что там всё сделают как надо – ведь прокуратура не подчинялась ни государственным, ни партийным органам. Вон в зарубежных фильмах комиссары полиции, объединившись с прокурором, запросто могут упрятать за решётку государственных чиновников любого уровня, миллиардеров и политических деятелей, у которых рыльце в пуху.

Но надежды Сайта на то, что в прокуратуре добьётся торжества справедливости, не оправдались. Вместо того чтобы доследовать дело и передать в суд, в прокуратуре взялись за самого участкового – начали каждый день вызывать на допросы: где и как он нашёл труп ребёнка, не сообщал ли об этом кому-нибудь ещё (за разглашение служебной тайны полагалась статья).

Сайт, который наивно продолжал верить, что истина и справедливость должны в конце концов победить, горячился, пытаясь лбом прошибить стену.

– Как это нет доказательств? Что вы такое говорите? Фарида сама во всём призналась, и сама же подписала свои показания. Её признание должно быть у вас…

Прокурор, видный мужчина средних лет, с ранней сединой в красивых волнистых волосах, успокаивающим жестом поднял кверху ладонь – дескать, остынь, не кипятись. Взгляд его голубых холодных глаз прошивал Санта насквозь, как дамасская сталь.

– Состряпать бумагу – дело нехитрое. Написать на ней можно всё что угодно, и подпись подделать можно какую угодно. А ведь за бумагой – судьба человека…

– О чём вы, товарищ прокурор? Вы куда-то не туда клоните. Вызовите сюда Мутыгуллину, она сама подтвердит.

– Вот и я, дорогой, о том же подумал. Сейчас её вызовем. Она как раз у нас находится.

Саит не далее как вчера пытался разыскать Фариду в общежитии, но дверь была закрыта. Никто ничего о ней не знал. На двери её соседки, старой девы Салимы, тоже висел замок. «Видимо, девушку арестовали, чтобы ускорить дело», – предположил Сайт, что несколько прибавило доверия к органам прокуратуры и к районному прокурору, который при первой встрече напомнил ему своим тёмно-красным галстуком типичного партийного руководителя средней руки. К Фариде Мутыгуллиной никакой личной неприязни Саит не испытывал, наоборот, даже жалел её. Ведь за её спиной наверняка стоял какой-то подлец, толкнувший её на путь преступления. Кто-то воспользовался неопытностью и доверчивостью деревенской девушки, только что закончившей медучилище и недавно начавшей работать в республиканской клинике. Саит был убеждён, что судить по всей строгости надо не только девушку, которая не справилась с тяжёлой жизненной ситуацией, но и отца убитого ребёнка…

Сергей Александрович взял в руки очки, лежавшие на папке с делом Мутыгуллиной, и задумчиво погрыз дужку. Потом в упор взглянул на Сайта – как ведром ледяной воды окатил:

– Мутыгуллину-то вызвать можно, нет проблем. Только она от своих показаний теперь отказывается.