Валя Шопорова - Секс не для всех

– Здравствуй, Вик, – проговорила она, когда мужчина ответил на звонок. – Ты мне будешь нужен через полчаса.

– Хорошо, мисс, буду. Вы дома?

– Да, дома. Жду тебя. И постарайся не опоздать, пробок уже быть не должно, – она обернулась на окно, за которым уже воцарилась почтенная темнота.

– Я сейчас же выеду, – заверил начальницу Вик.

– Молодец, – кивнула Мари и отклонила вызов.

Положив телефон на стол, она подкурила и, откинувшись на спинку стула, запрокинула голову и прикрыла глаза, медленно выдыхая сизое облако дыма в застывший кухонный воздух. Табак, тлея, едва уловимо потрескивал, с улицы доносились приглушенные стеклом и расстоянием звуки проезжающих мимо автомобилей.

Немного не докурив до фильтра, Мари отправила окурок в пепельницу и покинула кухню, отправляясь в спальню. Открыв шкаф, она бегло осмотрела его содержимое и взяла с вешалки чёрные штаны с ало-бардовыми лампасами. Надев их, она достала чёрную майку на широких бретелях и чёрную же кожаную куртку с массивными золотыми молниями и замками. Облачившись во всё это, она закрыла шкаф и глянула в зеркало, оценивая свой внешний вид. Оставшись довольной увиденным, она смахнула с лица упавшие на глаза пряди волос и, собрав в сумку-рюкзак сигареты, зажигалку, чёрные очки и кошелёк, направилась в прихожую, к обувному шкафу.

Потратив на сборы всего десять минут, брюнетка вернулась на кухню и, вновь сев за стол, закурила, ожидая звонка от Вика. Когда он позвонил и сказал, что ждёт её около подъезда, Мари раздавила окурок в пепельнице и, открыв окно на режим проветривания, отправилась на выход.

В лифте Мари пришлось ехать с соседкой, которая на протяжении всего пути вниз бросала на неё заинтересованные взгляды. Но девушка игнорировала её, равнодушно смотря на двери лифта и спрятав глаза под массивными чёрными очками. И женщина всё-таки решилась заговорить с именитой соседкой, но не успела этого сделать, потому что лифт звякнул, двери его открылись и Мари, даже не взглянув на неё, чёрной молнией устремилась к дверям подъезда. Толкнув тяжёлую стальную дверь, она вышла на улицу, где царила приятная темнота, обещающая сокрыть всё, и села в стоявший едва ли не у самого подъезда автомобиль.

– Добрый вечер, мисс! – улыбнувшись, радостно поздоровался Вик.

– И ты не хворай, Вик, – ровным тоном ответила Мари, мельком взглянув на водителя, а после отвернулась к окну.

– Куда вы направляетесь?

– В клуб. «Шесть ночей».

Вик кивнул и, заведя двигатель, ловко выехал со двора, пристраиваясь к другим куда-то спешащим машинам. Дорога заняла долгие сорок минут и за всё это время Мари не проронила ни слова, Вик же также предпочитал молчать, дабы не тревожить начальницу. И даже тогда, когда они подъехали к нужному клубу, около которого по обыкновению стояла толпа желающих попасть внутрь, брюнетка никак не отреагировала, продолжая смотреть в окно и пребывая в глубокой задумчивости. Она была не здесь, она была где-то там, далеко-далеко, где не было ни Стокгольма, ни клуба для избранных, ни разодетой толпы…

– Мисс, мы приехали, – осторожно обратился к начальнице водитель, когда прошли несколько минут, а она так и не сдвинулась с места.

Голос Вика донёсся до Мари будто издалека, но он был так кстати, он помог ей вырваться из плена своих воспоминаний, которые даже не были картинками – они были не окрашенным ни в какие цвета мраком, который с усердием самой топкой трясины засасывал её и стремился утопить.

Нахмурившись, брюнетка взглянула на водителя.

– Хорошо, – произнесла она спустя несколько секунд, когда мрак в её голове окончательно рассеялся и вернулся в самые дальние уголки души.

Она открыла дверцу, но прежде, чем она успела покинуть машину, Вик вновь обратился к ней.

– Во сколько вас забирать? – спросил он.

– Не знаю.

– Вы позвоните, когда будете собираться домой?

– Я вернусь домой на такси, – сухо ответила Мари. – Так что, можешь не беспокоиться.

Сказав это, она покинула автомобиль и добавила перед тем, как захлопнуть дверцу:

– До встречи.

– До встречи, мисс.

Громкий хлопок дверцы заставил последних в очереди в клуб обернуться. Не обращая внимания на их взгляды, Мари быстрым шагом прошла к входу, беспардонно проталкиваясь через толпу. Подойдя к ограждению, за которым стоял огромный охранник, она сняла очки, награждая мужчину мимолётным прицельным взглядом.

– Мари Глоткоф, – представилась брюнетка.

Охранник покивал и, произнеся: «Добрый вечер, мисс Глоткоф. Проходите», открыл проход.

– Спасибо, – сухо ответила Мари и прошла в здание клуба.

Даже у самого входа было слышно гремящую внутри музыку, мощные биты и басы, которые вибрациями прошивали тело. Зайдя в основной зал, Мари сразу же подошла к барной стойке.

– Виски, – не пытаясь перекричать музыку, произнесла она, но бармен услышал её и так и засуетился, спеша исполнить заказ.

Совсем скоро он поставил перед девушкой бокал с виски. Забрав его, Мари положила на барную стойку деньги и, прихватив с собой увесистую пепельницу, направилась к незанятому диванчику, обтянутому тёмной кожей. Удобно устроившись на нём, брюнетка поставила пепельницу на стеклянный столик, который во взрываемой разноцветными огнями темноте клуба казался практически невидимым. Пригубив приятно горчащий виски, она откинулась на спинку дивана, с лёгким прищуром оглядывая веселящуюся толпу. Танцующие парни и девушки так походили в своих плясках на обезьян в период брачных игр: кто-то из них только искал свою пару на ночь, кому-то уже повезло её найти.

Окинув взглядом толпу, Мари отвернулась к барной стойке и сделала новый глоток виски. Удивительно, но это шумное и многолюдное заведение было идеальным местом, чтобы насладиться своим одиночеством, что Мари с превеликим удовольствием и делала. Вот только спустя каких-то минут пять её уединение самым наглым образом нарушили.

– О, Мари? Мари Глоткоф? – задорным тоном проговорил-прокричал кто-то справа от девушки.

Повернув голову на оклик, Мари увидела высокого худощавого парня с причёской в стиле – меня ударило током. Ей не составило труда опознать нарушителя её спокойствия. Этот парень был местным, столичным и совершенно небезызвестным художником. Молодое дарование, немного не от мира сего, сторонник любви и влечения к душе, а не к телу и половым органам – так говорила о нём пресса и он сам. Мари же определяла его одной ёмкой фразой: «Парнишка не определился»; на его длинных губах играла излишне широкая улыбка.

Наградив парня, имени которого она не могла вспомнить – оно было не столь важным, взглядом, Мари ответила:

– Да, это я. Полагаю, ты меня знаешь?

– А кто же тебя не знает? – искренне удивился парень и беспардонно вторгся в личное пространство брюнетки, присев с ней рядом.