Наталья Коршунова - Шурик с Яблочной улицы. 3-я часть

© Наталья Коршунова, 2018

ISBN 978-5-4490-9239-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Друзья приехали а Алма – Ату, где их встретила ассистент режиссёра.

– Здравствуйте, Галя! – поздоровались с ней ребята.

– Добрый вечер, я вас отвезу на машине в вашу гостиницу а завтра уже съёмки в восемь утра, – сказала Галя.

– Как Вадим Олегович? – спросила Лина.

– Работает, по вам скучает, – улыбнулась Галя.

Автомобиль притормозил у входа в гостиницу и друзья отправились по своим номерам.

Ночью в номер Шурика и Женьки постучали.

– Кого там ещё несёт! – капризно затянул Женька.

– Сейчас открою! – крикнул Шурик и вскочив с кровати побежал открывать прямо босиком.

На пороге стояла Лина.

– Что случилось, Линочка? – с волнением спросил Шурик.

– Мне приснился страшный сон и я боюсь одна в номере находится, – дрожа то ли от страха, то ли от холода, сказала Лина.

– А мне приснилась банка с вареньем, которое я по твоей милости не успел попробовать! – заворчал Женька. – Вечно эти девчонки трусихи не дают никому житья!

– Замолчи ты, надоел уже! – рассердился Шурик и обернулся к Лине. – Подожди, я только накину что – нибудь.

Лина с Шуриком вышли в коридор.

– Шурик! Я знаю, что бывают вещие сны а я так боюсь их! – сказала Лина.

Мальчик обнял подругу.

– Не бойся, ничего плохого не случится, я рядом с тобой всегда, – ответил он Лине.

– Мне приснилось, что я уезжаю от тебя на поезде и знаю, что не вернусь а ты стоял на платформе, смотрел мне вслед и не махал рукой, даже не плакал…

– Какая чепуха, Линочка, – ласково ответил девочке Шурик.

– Почему это мне приснилось? – не слушая его, спросила Лина.

– Потому что ты боишься этого, также как и я, а сон лишь отобразил твои страхи и только, – попытался успокоить Лину Шурик.

– Но ведь тебе такое не снилось? – спросила девочка.

– Я парень, девочки больше чувствительные, – улыбнулся Шурик.

– Пойдём погуляем? – попросила Лина.

– Пойдём, – охотно согласился мальчик.

Дети вылезли в окно и по пожарной лестнице спустились вниз с третьего этажа. На этот раз их номера были на одном этаже.

– Со мной рядом никогда не бойся, – сказал Шурик.

– Как это не бойся? А если на нас нападут взрослые хулиганы? – спросила Лина. – Ты же ещё мальчик, и не справишься с ними.

– Мне через пять месяцев будет шестнадцать лет, – напомнил Шурик.

– А если им окажется лет по двадцать? – снова спросила Лина.

– Я их всё равно задержу, пока ты сможешь убежать, – возразил мальчик.

– И ты веришь в то, что я брошу тебя в беде? Плохо же ты меня знаешь, Шурик! – возмутилась Лина.

– Ну вот ты уже и возмущаешься, всё лучше, чем бояться! – улыбнулся Шурик.

Лина ещё крепче сжала руку мальчика в своей.

– Тут повсюду милиция, нас спасут! – уверенно сказал мальчик.

– Шурик, вон Вознесенский Кафедральный собор, – указала Лина на здание. – Он построен был в тысяча девятьсот седьмом году и без единого гвоздя, представляешь? Мы сегодня здесь будем сниматься.

– Какой красивый! – восхищённо сказал Шурик.

– Давай потанцуем? – попросила Лина.

– С удовольствием! – ответил мальчик.

И дети закружились в танце вальсе, которому Лина ранее уже обучила Шурика.

– Голова закружилась, – немного погодя призналась Лина.

– Давай посидим, – сказал Шурик и они уселись на лавочку.

– Светает, – сказала Лина и посмотрела на часы.

Было семь часов утра.

– Может и не уходить отсюда? Ведь через час уже съёмки, – предложил мальчик.

– Есть не хочешь? – спросила Лина.

– Нет а ты?

– И я нет, – улыбнулась Лина.

Немного погодя приехал автомобиль с киностудии и автобус оттуда же.

– Во дают! Уже здесь! Здорово, романтики! – приветствовал ребят Вадим Олегович.

– Доброе утро! – ответили дети.

– Вот так подросли! А где наш друг ситный Женька? – спросил режиссёр.

– Проспал наверное, – предположил Шурик.

– А что случилось? – спросил Вадим Олегович.

– Да мы тут его слегка разбудили в два часа ночи, – виновато сообщила Лина.

– Представляю, что было бы, если бы не слегка, он бы вовсе не пришёл сегодня! – усмехнулся режиссёр, издалека заметив Женькину фигурку.

– Непорядок, ты думаешь расти ввысь, Евгений? – поинтересовался режиссёр.

– А я и в ширь не думаю расти, – проворчал Женька.

– А что так? – снова спросил Вадим Олегович.

– Так ведь я даже позавтракать не успел, едва глаза продрал а уже ехать на съёмки пора, всё эти вот, – недовольно кивнул на друзей мальчишка.

– Давай их простим на первый раз? – предложил режиссёр.

– Ну если на первый раз, я согласен, – сказал Женька.

– Ну и славненько. Начинаем работать, – сказал Вадим Олегович.

– Лина, на минуточку, – позвал её режиссёр.

Он давал ей наставления.

– А сценарий? – спросил Шурик.

– Всё будет тебе и сценарий тоже, – отозвался режиссёр.

– Что делать – то надо? – спросил Женька.

– Тебе прогуляться до съёмочного автобуса и выпить чашечку чая, голодающий, – посоветовал Вадим Олегович.

Женька подозрительно оглядел режиссёра, не подвох ли, но пошёл пить чай.

– Прошу в кадр! – широким жестом пригласил Вадим Олегович Шурика и Лину.

– Я не знаю, что мне делать на площадке, как же сниматься? – удивился Шурик.

– У нас небольшие нововведения, Лина всё объяснит тебе в процессе, – сказал режиссёр.

Шурик хотел что – то возразить но Вадим Олегович объявил:

– Мотор! Начали!

В общем поцелуй на фоне Вознесенского Кафедрального собора был удачно снят.

Правда режиссёр открыв рот выронил сигарету от потрясения, когда Шурик после этой сцены на него взглянул.

Вопреки ожиданиям Вадима Олеговича и Лины, Шурик даже не сделал попытки убежать со съёмочной площадки, как в прошлый раз, когда они с Линой снялись обнявшись год назад.

Мальчик подошёл к режиссёру и сказал:

– Вадим Олегович, вы неправы.

После этого он сел на лавочку и отвернулся ото всех.

– Готов извиниться, но ты бы не сыграл эту сцену, заранее зная о ней! – воскликнул режиссёр.

– Вы так думаете? – ответил Шурик.

– Да, зная тебя я в этом уверен! – настаивал Вадим Олегович.

– Вам видней, – только и сказал Шурик.

Женька забыв про чай высунулся из окна автобуса вытаращив глаза.

После этой сцены продолжились съёмки фильма. Шурик делал всё, что было написано в сценарии, который ему всё же дал режиссёр, но поцелуи там больше не значились.

Вечером в конце съёмочного дня, к Шурику подошла Лина и спросила: