Екатерина Берлова - В нашем доме жил щегол

Моя дочка говорит: «Когда дети вырастают, мамы и папы просто уходят». Боже, как хочется снова стать ребенком…

*

У меня, в принципе, всегда было какое-то странное стремление дать объяснение счастью. Вот что такое счастливый человек? И как понять, что жизнь удалась? А где скрыто настоящее удовольствие от жизни?

Говорят, счастливый человек никогда не остается один перед уходом в мир иной. И надо стараться, чтоб тебе потом несли стакан воды и что-то там еще. Но вот мама… Маме в последний день все надоели. И она просила никого не приходить. Устала от чужих рассказов. «Хочу подумать о себе,» – сказала мама.

И папа. Папа позвонил сестре и попросил ее не приезжать. И вообще отказался от встреч. Ему тоже хотелось побыть одному. И правда, довольно странно умирать, когда на тебя кто-то смотрит. Неуютно.

Зато мама и папа знали, чего они хотят там, потом. Стакан воды им был не нужен. Мама просила туфли («чтобы танцевать»), а папе мы сегодня по его просьбе положили тельняшку. И показалось, что хорошо и правильно – это так. Когда ты наконец можешь в последний момент подумать только о себе и верить в то, что где-то в другом мире сбудется твоя главная мечта. Когда ты понимаешь свое последнее желание и знаешь, что его уважают и точно исполнят. Тогда жизнь продолжается. Счастливая жизнь.

*

Сестра рассказывает, будто первые 9 дней душу водят по раю, показывая ей там все. А потом 40 дней с такой же экскурсией ходят по аду.

Из чего мы сделали вывод, что рай, по сути, небольшой. Этакая блямба на карте, типа наших Мальдив. А ад – это как будто какая-нибудь… Великая Держава с обширными и густо заселенными территориями.

Таки я не поняла. А что, можно выбирать?

*

В 2006 году я впервые вышла замуж. Готовиться к свадьбе мне было особо некогда, ибо мы в это время как раз были увлечены стартом крупного проекта на работе. Так что всеми приготовлениями занимался тогда еще будущий муж, не подозревающий, что вскоре он станет будущим бывшим мужем и что так стараться вовсе необязательно.

Однако у меня было три пункта, которые обязательно нужно было проконтролировать самой.

Во-первых, платье. Платье на мне древнегреческим скульптуром высекала сестра. Оно должно было категорически сидеть по фигуре, и однажды я почти что упала в обморок от долгого неподвижного стояния, затянутая в корсет с торчащими из него иголками. Свадьба предполагалась первая, а платье на первую свадьбу должно было быть как у нормальной невесты – белое, с пышными юбками, кольцами под юбками, кружевами и слезами на подружкиных глазах.

Во-вторых, девичник. Про девичник я подробности писать не буду, ибо это вообще жесткий компромат. Более того, мы так раззадорились, что в течение девичника накомпроматили невероятное количество фотографий, после чего благополучно потеряли фотоаппарат со всеми снимками. Поэтому, если вы случайно видели в сети бесстыдные снимки с героинями, похожими на меня и моих подруг, я вынуждена признаться, да, это все мы. Чего уж тут скрывать.

В-третьих, танец невесты с отцом. У нас, конечно, был танец невесты с женихом, к которому мы долго готовились, разучивали, репетировали днями и ночами, понукаемые преподавателем и друзьями-танцорами. Ругались из-за этого с женихом – жуть! Ну никак из нас не выходило танцевальной пары… А танец с папой мы не репетировали вообще, и это меня ужасно нервировало. Поэтому сердце мое, затянутое в корсетные тиски, практически остановилось, когда зазвучала музыка, а мы с папой оказались вдвоем в центре зала.

Никогда в жизни у меня не было лучшего партнера… Когда я была маленькая, мы с папой танцевали довольно много. У нас дома устраивались танцевальные вечера: приглашались гости, ставились пластинки, выносилась мебель из большой комнаты… Я вставала на папины ноги, и он галантно брал меня за ручку и аккуратно переступал в такт музыки. Вот и все. К тому моменту, как я выросла, танцы в доме прекратились…

«Их поколение умело танцевать, – говорит сестра. – Ведь тогда не было вот этого – встал в кружок, сумки на середину и колбасишься сам с собой. А современные мужчины – если не увлекаются танцами специально – считают это чем-то постыдным». Мы с ней по этому поводу очень грустим…

Папа вел спокойно, расслабленно и в то же время уверенно. Он был ко мне совсем близко и при этом его ботинок ни разу не коснулся подола моего длинного свадебного платья. Папа не танцевал уже много лет, а я чувствовала, как в руках умелого партнера становлюсь легкой, изящной, чувствующей ритм…

Мы танцевали под песню Розенбаума, которую он написал на свадьбу своей дочери, и все, конечно, плакали над словами. Очень трогательный момент…

Сегодня 9 дней…

*

Раньше, когда я путешествовала в другие страны, я отправляла маме открытку из-за границы. Из того места, где она никогда не бывала и, в связи с болезнью, уже никогда не смогла бы побывать. Открытка приходила, конечно, не скоро, к тому времени я уже успевала вернуться и, возможно, даже еще съездить в пару мест. Но мама ужасно радовалась этим открыткам, обычным картонным открыткам с красочными картинками и теплыми словами, приходящими в обычный темно-зеленый почтовый ящик в темном и вечно прохладном подъезде. Получив очередное послание, она в восторге тут же звонила мне.

Последним городом, где я побывала перед тем, как мамы не стало, был Париж. Мама всегда хотела в Париж, он был ее Большой Мечтой, почти как для папы – Его Море. Когда она сломала бедро и ей вставили металлические пластины, она очень переживала, что по дороге во французскую столицу у нее будут проблемы в аэропорту при прохождении металлоискателей. К тому времени мама практически уже не выбиралась за пределы своего района.

Я в особенном возбуждении подбирала для нее открытку из Франции. «Париж чудесен! Тебе здесь обязательно понравится!» – пообещала я ей в открытке. Я вернулась, прошло время, но мама ни слова не говорила о ней. Она вообще говорила мало и тяжело. Неужели еще не дошло? Когда мамы не стало, я нашла Парижскую открытку в бумагах рядом с маминой кроватью. Мне стало немного обидно – получила и не сказала, не обрадовалась. Ей было уже не до Парижа…

С тех пор я посетила еще немало стран и городов. Но теперь мне словно чего-то не хватает в путешествии. И лишь сейчас я поняла – недостает человека, которому можно отправить простую картонную открытку в обычный железный почтовый ящик…

*

Как-то недавно я вспоминала товарища моего Илюшина и нашу поездку в Геленджик. А дело было так.

Приближался мой день рождения. Вот прямо как сейчас. Тревожные дни. Это у меня с 13 лет – за несколько недель начинаешь думать, отмечать ли и как, кто поздравит, а кого проклинать, что подарят и не подерутся ли гости опять. Очень я боюсь разочарований в этот день.