Амир Устем - Черная дыра. Том 1

Руслан прошел в комнату, чтобы взять единственный стул, стоявший у посудомоечной машины, и ловко развернув его, сел напротив Али.

– Я извиняюсь, что мы пришли сюда так, – Руслан развел руки. – Без приглашения, без подарка. Кайрат просил нас рассказать вам одну историю, и мы очень спешили сделать это, да так спешили, что забыли о правилах приличия.

Али вынул ложку из чашки и аккуратно положил ее рядом. Все это время, он смотрел Руслану в глаза, и если Руслану не показалось, то Али даже ни разу не моргнул.

– Перейду сразу к делу, чтобы не портить ваш выходной, – Руслан отвел взгляд, но пересилив себя, вновь взглянул на Али, наконец моргнувшего. – Мир, и все что в нем есть, всегда находятся в одном из двух состоянии – это либо кровопролитная война, где свистят пули, льется кровь, и рушатся надежды. Либо перемирие. Пусть временное, шаткое, натянутое как струна, грозящая оборваться в любой момент, но все же перемирие. Когда каждый занимается своим делом, и не мешает заниматься своими делами другим. Для этого и существуют границы. Долгое время все было хорошо – каждый делал свое дело. Полиция ловила шпану в подворотнях, следила за наркоманами, пристающими к прохожим, усмиряла бытовых тиранов, вправляла мозги уличной гопоте. И никогда… Никогда не переходила границы территории, доставшейся ей по условиям достигнутого перемирия. Не только потому…, – зазвонил домашний телефон.

Аза подошел к окну и взяв трубку с мигающим дисплеем, нажал на кнопку сброса, после чего Руслан продолжил:

– Не только потому, что полиция не хотела войны. Может даже совсем не из-за этого. Но потому, что все знали, что там, за границами все будет хорошо. Потому что за спокойствием этих районов следит человек, способный навести порядок. Пусть радикальными методами, но все же методами действенными. Никто ни на что не жаловался, никто не чувствовал себя притесненным. Люди платили налоги. Кто в государственную казну, кто в казну частную. Вот и вся разница. Интересно, кто-нибудь желает погрузиться в пучины войны? Или может, кто-то просто совершил ошибку, перейдя границы своей власти, не со зла, нет. Просто такое бывает. И мы здесь, чтобы сказать этому человеку, что он пошел неправильным путем. Что он зашел на чужую территорию и что Кайрат все понимает и вежливо указывает заблудившемуся путь к его собственному дому.

– Не будет никакой войны, – ответил Али тихим голосом. – И не будет никаких границ. Если вы пришли угрожать, то мне жаль ваше время, потраченное впустую. Если вы пришли договариваться, то условия просты: я замолвлю за вас слово при сотрудничестве с полицией.

Али пригубил чашку с остывшим чаем.

– Слушай, старик, – начал Аза, все так же стоявший у окна, за спиной Али, но Руслан тут же остановил его.

– Тихо, подожди.

– На, почитай на досуге, – Аза бросил на стол желтый конверт, который пролетев в считанных миллиметрах над чашкой, приземлился на краю стола. – И подумай хорошенько.

– Пошли вон из моего дома.

Руслан молча смотрел на Али, и не мог определиться с дальнейшими действиями. Стоит ли встать и уйти, или продолжать говорить?

– А как подумаешь, так отзвонись, – сказал Аза и по пути к выходу, хлопнул по плечу Руслана, побуждая его встать.

Баур и Аза, не медля ни секунды, покинули квартиру и сбежали вниз по лестнице, но после того, как заметили отсутствие рядом с ними Руслана, закурили в тени козырька, угрожающе зависшего над крыльцом.

Руслан задержался в прихожей, уставившись на цветную, но изрядно потрепанную временем фотографию, висевшую на стене. На ней был изображен молодой Али, узнать которого было не так уж и просто. Еще густые и черные волосы, глаза, не скрытые за линзами очков и лицо, озаренное широкой неподдельной улыбкой. Соотнести все это с нынешним Али было почти невозможно. Рядом с ним сидела девушка. Словно зная о силе той красоты, которой обладала, она так же широко улыбалась. Локоны ее вьющихся черных волос спадали на плечи и казалось, что вот-вот они заколышутся на ветру. Тогда еще могучие руки Али в широком обхвате держали под своей опекой трех маленьких детей – двух мальчиков и девочку, которым на вид было не более 8—9 лет. Мальчики сидели с двух сторон от девочки и каждый из них по-дружески держал свои маленькие ручки на плече сидящего рядом.

Обернувшись, Руслан увидел Али, молча стоявшего в дверном проеме кухни. Почему-то почувствовав себя неловко, Руслан указал на фотографию, словно оправдываясь за то, что увидел на ней.

– Ваши дети?

Плечи Али опустились вместе с тяжелым вздохом.

Не задавая больше никаких вопросов и лишь едва заметно кивнув, Руслан поспешил к выходу.

Уже на пути к машине Руслан спросил Азу о конверте, но тот безразлично пожал плечами, сказав, что о его содержимом ему не известно и он лишь сделал то, что велел сделать Ерла.

– Ну это точно был он, второй слева, – сказала Асель, проходя в распахнувшуюся перед ней дверь кабинета.

– Мы знаем, это простая формальность, – ответил Арсен, входя вслед за ней. Третьим вошел Думан и осторожно затворил дверь.

– Боже, уже девять часов, – заметила Асель, бросив взгляд на дисплей своего мобильного телефона.

Арсен и Думан как по договоренности одновременно взглянули на часы, висевшие над картой города.

– Просим прощения, что задержали вас, но мы были обязаны выдержать все процедуры, – сказал Арсен.

Думан предложил девушке присесть на диван, сам же молча, прошел к своему компьютеру и тут же стал оживленно стучать по клавиатуре, что-то печатая.

Арсен присел на край своего стола, положив руки в карманы брюк и глядя на Асель.

– Да я даже рада, что задержалась, если честно, – Асель улыбнулась и смущенно отвела встретившийся с глазами капитана взгляд. – Все равно я не в восторге от этой работы.

– Да брось, – послышался голос Думана из-за монитора, – это же это…

Арсен и Асель посмотрели на Думана, ожидая услышать завершение начатого предложения. Вместо этого снова послышался стук по клавишам и смысл его высказывания так и остался нераскрытым.

– Теперь мне спокойней, – заговорила Асель. – Когда хотя бы один из них за решеткой.

Арсен кивнул, не зная, что сказать в ответ. Он внимательно разглядывал ее, впервые за все то время, что им приходилось встречаться в этом кабинете и изредка за его пределами. Девушка и в самом деле красива. Ее ресницы, льющийся на плечи шелк черных волос, почти совершенной формы черты лица, ямочки на щеках, появляющиеся, когда она улыбается. Она казалось настолько же нежной и беззащитной, насколько красивой. Запах ее духов дополнял всю эту картину, делая ее едва ли не совершенной. Запах ее духов оставался в кабинете, даже после того как она его покидала.