Маруся Светлова - Капля бога (сборник)

И передумал он уже обо всем, о чем думалось: и о ссоре с женой, и о работе, которая в последнее время все больше напрягала, и о встрече выпускников, с которой он возвращался, – и настроение от этой встречи было какое-то двойственное – вроде бы и радостная это была встреча, и – грустная.

С одной стороны, хотелось ему повидать своих бывших друзей и посмотреть на всех, кто каким стал. И на девушку, в которую был влюблен и на которой даже жениться собирался, хотелось посмотреть и вроде бы как примериться, – не много ли он потерял. И думалось ему еще перед этой поездкой, что совсем другая у него могла быть жизнь, если бы на ней он женился, а не на Светке, которая только нервы мотала, стервозничала, капризничала – и даже ребенка родить не смогла. То было им рано. То не время. Теперь уже поздно, здоровье у нее, мол, не то, да и зачем?

И, встретив среди своих бывших однокурсников Аглаю, – бывшую свою любовь, которая оказалась расплывшейся немного, но все же очень еще миловидной, и была матерью троих мальчишек, – мысли о другой своей возможной жизни с еще большей силой зазвучали в нем. И грустно ему было на этой встрече – как будто бы с молодостью своей он встретился, с мечтами своими, с ожиданиями, со всем тем, что не сбылось.

И теперь здесь, на этой станции, в ожидании поезда – мысли эти о мечтах своих несбывшихся, – бродили в нем. Вспоминалось ему, о чем он мечтал. О какой жизни. И с новой силой вспыхнули в нем мальчишеские еще, юношеские мечты.

Вспомнил он, как мечтал поехать в Ленинград, даже деньги тайком откладывал, казалась ему эта поездка тогда чем-то необыкновенным – белые ночи, Александровский сад, Эрмитаж, крейсер «Аврора». Но это так и осталось мальчишеской мечтой: деньги он истратил на такое же мальчишески важное – купил сборную модель корабля и собирал его долго и кропотливо со своим другом Ванькой Козловым.

Вспомнил, как хотелось ему – страстно, настойчиво – купить велосипед. У всех мальчишек их двора уже были велосипеды, но его родители, что называется, уперлись рогом: «Некуда ставить… Некуда ставить… И так в квартире не разойдешься…»

Вспомнилось, как мечтал он на новенькой машине подъехать к дому родителей, чтобы все соседи посмотрели, каким стал он, Венька Кораблев, какой из него толк получился. И чтобы бабушка посмотрела, которая все время предрекала: «Не будет из тебя толку…»

Хотелось ему стать студентом, ходить на лекции, вообще тусоваться в студенческой среде, чтобы доказать одноклассникам, что он тоже не лыком шит…

Хотелось достать по блату новенький дипломат. Мечтал он о джинсах, настоящих джинсах, которых в те времена днем с огнем было не найти, и только у фарцовщиков за хорошие деньги и можно было купить.

Мечтал пробиться на работе. Стать начальником. Мечтал, когда уже началась перестройка и кооперативы всякие, деньги начать делать. И миллион долларов в руках подержать.

Мечтал квартиру получить и жить отдельно от родителей. Мечтал о том, чтобы за границу съездить…

Время текло медленно – и было ему что вспомнить. И стоял он у станционного окна и вспоминал все мечты свои. И самому ему чудно было – сколько, оказывается, он мечтал. Сколько всего человек хочет. Да мало ли что он хочет – ведь половина все равно не сбывается…

И опять, то ли от безделья вынужденного, то ли от грустных своих мыслей, что, вот, мол, могла у него быть совсем другая жизнь, стал он ревизию проводить, – что сбылось и что не сбылось. И к собственному удивлению, просто к поразительному своему удивлению, понял вдруг, что почти все и сбылось.

Все, о чем он мечтал, сбылось. За исключением, разве что, подержать в руках миллион долларов.

В Ленинград он все-таки съездил, уже после института и получил, что называется, по полной программе – и белые ночи, и Александровский сад, и Эрмитаж весь исходил, даже на крейсере «Аврора» побывал и потрогал все медные стволы орудий.

И велосипед он себе купил, правда, всего несколько лет назад, когда начал спортом заниматься, ходить в спортклуб, в тренажерный зал. Тогда и подсказал ему его молодой сотрудник – энергичный, всегда в хорошем настроении, – эту мысль:

– Вы, Вениамин Сергеевич, велосипед купите и по утрам катайтесь – настроение и бодрость на весь день обеспечены!..

Купили они тогда два велосипеда, потому что Светка тоже загорелась: тоже хочу кататься, это для ног полезно – борьба с целлюлитом… Правда, и выехала она на нем несколько раз всего – то не выспалась, то погода неподходящая, то месячные…

Он вздохнул тяжело, как всегда в последнее время, когда думал о Светке и их совместной жизни. И продолжал думать дальше.

И студентом он стал. И хлебнул с лишком студенческой жизни, общежитских тусовок, студенческой любви, диспутов на тему: «В чем смысл жизни», экзаменов, переэкзаменовок, выездов на картошку и всего остального студенческого колорита.

И на машине, правда, не новенькой, но зато на иномарочке, – подъехал он таки к дому родителей. И соседи в окна смотрели. И бабушка, старенькая уже и почти слепая, была довольна. И все поглаживала его по плечу маленькой и сухонькой рукой своей, как бы отмечая его достижения, – молодец, мол, Веня, молодец, хороший мальчик…

И дипломат у него появился – отец подарил, когда поступил он в институт. И джинсов этих сколько он за свою жизнь переносил! И на работе он продвинулся, стал начальником. Правда, в подчинении у него было всего четыре человека, но ведь стал начальником, как хотел? Стал!

И деньги он делал, точно – было время, делал он деньги все с тем же своим другом детства, выросшим в бойкого и оборотливого торгаша – Ванькой Козловым. Открыли они тогда, еще в первые годы перестройки прокат видеокассет, потом – палатку коммерческую. И деньги – потекли. Не рекой, конечно, но на фоне всеобщей бедности чувствовал он себя иногда просто миллионером.

И за границей он побывал, и не раз. И даже квартиру они со Светкой себе отдельную устроили. Он купил себе комнату в коммуналке, комнату эту да Светкину комнату, которая ей от бабушки в наследство досталась, обменяли на двухкомнатную квартиру. И жили они сразу после свадьбы отдельно от родителей. Как заказывали.

А вот до миллиона долларов не дотянули их коммерческие проекты. Так и не удалось его в руках подержать – подумал он иронично.

Но мысль эта, что все, оказывается, в жизни сбывается, все или почти все, – его поразила. И показалось даже несправедливым, что одна мечта-то и не сбылась. И подумалось даже: а, может, еще сбудется. Ведь съездил же он в Ленинград, хоть и через пару лет. И за границу съездил, спустя десяток лет после своей мечты.

И мысль эта, что все мечты, ВСЕ мечты сбываются – была для него новой – и привлекательной. Что-то волшебное было в самой этой мысли. Что вот, мол, оказывается, – как жизнь просто устроена. Мечтай – и тебе дастся. Только мечтай. И обязательно это случится. Рано или поздно, но случится…