Татьяна Осипова - Песок. Сага о настоящих искателях приключений

– Ну вот, это совсем другое дело – все вещи отправились в багажное отделение, – удовлетворённо выдохнула Джордан. – Надеюсь, самолёт из-за этого не задержат?

– Теперь мы понесём с собой только вот эту лёгонькую сумочку. – Леда пнула здоровенную сумку Марсело.

– Так тут важнейшее оборудование, – сконфузился, оправдываясь, Виронни. – Кто мне потом будет всё это ремонтировать, если что-нибудь случится?

Он обиженно посмотрел на весело смеющихся девушек и, покачав головой, взвалил на себя тяжёлую ношу. Марсело был крепким парнем, и ему не раз приходилось таскать оборудование на себе.

– Недаром говорят, своя ноша не тянет, – шепнула Джо Леде. На что та, приложив палец к губам, добавила:

– Ладно издеваться над нашим геологом. Он уже сейчас тренируется, а как мы с тобой будем таскать мешки с сокровищами?

– Тише! – Джордан приложила палец к губам. – И давай быстрее.

Леда убрала с лица непослушный завиток и двинулась вслед за Хоулл.

Поднимаясь по трапу самолёта, Джо остановилась и, обернувшись, посмотрела на город. Она была уверена, что вернётся победительницей. Леда тоже оглянулась. Всеми мыслями они были уже в Мемфисе и поэтому и не думали пока о возвращении. В отличие от Джордан, Леда Гелиолопус не мечтала о несметных богатствах. Конечно, богатство никому не повредит, рассуждала она и любила повторять: «Не в деньгах счастье, а в их количестве!» Ей было очень интересно побывать в Египте и воочию увидеть настоящую гробницу и мумию фараона. «А если мне ещё за это заплатят, так вообще хорошо».

Самолёт быстро набирал скорость и, разогнавшись, начал подниматься вверх.

– Всегда боюсь летать. – Леда с любопытством посмотрела в иллюминатор. – Может быть, поэтому редко и бываю у вас.

– А я ничего не боюсь, – бравировала Джордан. – Что судьбой предрешено, так тому и быть. И не важно, летаешь ли ты на самолёте или ходишь пешком. Если на роду написано умереть, то так и будет.

– Ты действительно веришь в судьбу? – Леда недоверчиво посмотрела в сторону Марсело. – А ты, Марси?

Он косо посмотрел на девушек и, криво усмехнувшись, сказал, что не мешало бы сейчас поспать, и то, что смена часовых поясов может плохо повлиять на их самочувствие.

– Ладно тебе, в Мемфисе мы навряд ли будем спать, – махнула рукой Джо. Виронни сделал серьёзное лицо умудрённого опытом мужчины и, покачав головой, закрыл глаза.

– Джордан, ты не ответила, неужели ты веришь во всё это?

– Вот послушай, я расскажу тебе одну историю. Давным-давно жил один человек, он был влиятельным лицом при каком-то королевском дворе. Я не помню ни его имени, ни времени, когда всё это происходило. Так вот, в юности ему гадали по руке, и цыганка сказала, что его убьёт лошадь. Этот человек был в каком-то воинском чине, что подразумевало частую верховую езду. Он оказался очень суеверным и решил больше никогда не садиться на лошадь. Потом это переросло в настоящее безумие, он приказал ликвидировать все конюшни в своей усадьбе. Время шло, и этот человек продолжал бояться мифической лошади, которая преследовала его в кошмарных снах. И всё-таки его убила… лошадь. И притом, что он был совершенно один в кабинете. Всю свою жизнь он бросил на съедение своим мнимым страхам. Он прожил почти пятьдесят лет (в то время это было совсем неплохо) и умер оттого, что, поскользнувшись в кабинете, схватился рукой за полку книжного шкафа, который был открыт. Полка хрустнула, и на бедную голову несостоявшегося генерала упала массивная статуэтка из гранита. Как ты думаешь, что это была за статуэтка? Можешь мне поверить, у меня было примерно такое же лицо, как у тебя, когда я узнала, что это была лошадь.

– Какой ужас! – Леда отпила немного воды из бутылки.

– Ужас не в том, что сбылось предсказание, а в том, что человек запер себя вместе со своими страхами и не жил полной жизнью, как это должно было быть.

– Но если бы мне сказали, что меня убьёт лошадь, я наверняка держалась бы от них подальше, – поёжилась Леда, и в её карих глазах промелькнул испуг.

– А я просто никогда не хожу к гадалкам, чтобы не обременять себя потом всеми этими дурацкими мыслями. Что с тобой должно случиться, так оно и будет. Я в это верю, но не сижу и не жду милостей от судьбы. Хотя, бывает, человек бьётся, бьётся, а у него ничего не получается. И квартиру у него ограбили, и работу потерял…

– И собаку отравили, – смеясь, добавила Леда.

– Вот именно. Поэтому я и отношусь ко всему так. Живу, не страдаю от бедности, не уродина, почти счастлива. Я много могу ещё перечислить. Конечно, в жизни всегда чего-то недостаёт. Там тебя кто-то не понял, тут недолюбил, здесь твой кот нагадил в ботинок… – Джо развела согнутые в локтях руки в стороны и подняла ладони вверх: – Можно взвесить, кому хуже – тебе или кому-то другому, тому, например, кто роется в мусоре под окнами, выходящими в подворотню… Хотя, может, он лишён тех проблем, что донимают нас, и счастлив в своём мирке, – усмехнулась Хоулл. – Всё это относительно, зависит от того, с какой стороны посмотреть: каша с маслом или масло с кашей.

– И от количества съеденного. – Леда взглянула на часы. – Так может, действительно вздремнуть?

– Я тебя утомила своими лекциями о несовершенстве мира? – Джордан ласково посмотрела на подругу и, склонив голову на бок, добавила: – Нам ещё долго лететь, и мне придётся согласиться.

– Хорошо. – Леда потянулась и, сладко зевнув, закрыла глаза.

Голубое небо казалось ярким, и в тоже время его цвет не раздражал глаз. Таким его можно увидеть только над облаками с борта самолёта.

Анна смотрела на густые белые клубы, которые походили на подтаявший снег. Подняв глаза, она увидела другие, лёгкие, тонкие, словно размазанные по небесной синеве облака. Они казались такими невесомыми, словно паутинки, застывшие в воздухе. Пётр тронул её за плечо и сообщил, чтобы она приготовилась – скоро самолёт начнёт снижение.

– Посмотри, какая красота! – улыбнулась Анна, показывая на облака. – Мне не верится, что мы уже скоро будем ходить по земле фараонов.

– А где там Кочетко? – Пётр, привстав, посмотрел на кресло позади них. Сергей спал как младенец и тихо посапывал. – Серёжа, мы уже подлетаем к Каиру.

Тот протёр глаза и, щурясь, посмотрел в иллюминатор:

– Здорово! Надеюсь, когда мы приземлимся, нам понравится и город, в чём я, собственно говоря, сомневаюсь. – Он, поморщившись, покачал головой.

– Я понимаю, ты мечтаешь о санитарии. Но всё будет нормально, моё начальство насчёт этого уже побеспокоилось.

– Что ты имеешь в виду, Петенька? – Аня приподняла брови. Туманов хорошо знал эту морщинку над переносицей – она появлялась в минуту большой обеспокоенности.