Мария Дремина - Люби и управляй

– Спасибо тебе, – шепчет она, – теперь я по-настоящему сильная.

Когда я выходила вслед за своим начальником из комнаты временного содержания правонарушителей, все кому не лень, сбежались поглазеть на меня. Всего месяц назад, в канун 8 Марта, мое фото как добросовестной и внешне привлекательной молодой работницы украсило первую полосу заводской многотиражки. Сегодня же я устроила на заводе переполох.

Уже несколько месяцев нам, работникам отдела дизайна, не платили зарплату и не выдавали задание на проектирование. Впрочем, и в отпуск нас не отправляли, поэтому затянувшийся простой мы вынуждены были проводить на рабочем месте. Не научившись валять дурака, я выполняла на работе проекты по дизайну интерьеров для левых заказчиков.

В обеденный перерыв раздался телефонный звонок, и курьер сообщил, что ждет меня с готовым проектом внизу.

– Привет, – машет он мне рукой, позволяя быстрее разгля-деть его в толпе снующих через проходную работников.

– Привет, – отвечаю я и протягиваю свернутую в трубочку документацию.

– Па-азвольте, – рука начальника охраны, возникшая откуда-то из-за моей спины, перехватывает бумажную трубочку.

– Что это? – перелистывая альбом, строго спрашивает охранник и сам себе отвечает. – Секретная проектная документация. Значит, шпионаж осуществляете, гражданочка. Пройдемте-ка со мной.

Я смотрю на охранника в надежде, что это запоздалая первоапрельская шутка. Или, на худой конец, попытка познакомиться с девушкой с первой полосы многотиражки. Однако товарищ в камуфляже не шутит. Поддерживая за локоть, он сопровождает меня до комнаты для нарушителей установленного порядка. Дверь за моей спиной захлопывается, и ключ несколько раз проворачивается в замочной скважине.

– Жива? – участливо спросил меня начальник, когда спустя несколько часов дверь открылась и я вышла наружу. – Заместитель директора по безопасности на больничном, а без его разрешения тебя не удалось бы вытащить. Пришлось с генеральным договариваться и машину за больным отправлять. Охранник доложил, что ты сперла заводские документы, однако когда заместитель директора увидел, что это левак, то разозлился еще больше. Не положено на заводе другую работу выполнять. Хоть зарплату не платят и задание не выдают, но правила-то не поменяли – они и на нас, дизайнеров, распространяются.

Несколькими днями позже у нас появился новый сотрудник – заместитель начальника отдела. Его основной функцией было по нескольку раз проверять, чем мы занимаемся в течение рабочего дня, сидя на своем месте. Задания на проекты от руководства завода так и не поступали, и нам вменялось перелистывать журналы с дизайн-проектами или сидеть без движения. Не приветствовались разговоры и рисование. Первое воспринималось как нарушение производственной дисциплины, второе – как возможная работа по левому заказу.

«…шесть, семь, восемь…», – настраиваясь, считала я свои шаги, когда возвращалась вечером с завода.

Путь мой, как обычно, лежал по направлению к дому очередного владельца смятенной души, призвавшего меня на помощь. Мне нелегко было избавиться от непрекращающихся мыслей по поводу необходимости приходить каждое утро на завод и, согласно правилам, бездельничать до вечера.

«Думай, думай, голова», – настойчиво требовал мой внутренний голос.

«…девять, – перебивала я его. – Чего думать, если нужно решить всего лишь одну проблему. Стоит мне перевести сына из заводского детского сада в коммерческий, как необходимость пребывать на заводе отпадет сама собой».

«Деньги, нужны дополнительные деньги на детский сад», – требовал внутренний голос.

«…девять с половиной, – остановилась я, чтобы прервать внутренний монолог, – сейчас важнее тот человек, который меня ждет. Десять».

Счет окончен, и я, полностью настроившись, делаю последние шаги к подъезду.

– Я хочу тебя купить, – безапелляционно заявляет Лида. Ей тридцать пять, она жена и партнер «нового русского», бизнесвумен. Очень сильная и очень красивая женщина. – Ты должна уйти с завода и начать работать на себя. Вернее, на меня. Я хочу иметь возможность в любой момент отправить за тобой водителя и быть уверенной, что ты появишься. Как «скорая помощь». Я хочу, чтобы ты стала моим «карманным» экстрасенсом.

– Держи, – протягивает мне стодолларовые купюры предприниматель.

Мы стоим во дворе его дома. Автомобиль рядом, наготове, чтобы доставить меня домой.

– Здесь в два раза больше, – отмечаю я.

– Видишь ли… – предприниматель подыскивает нужные сло-ва. – Супруга сказала мне: «Делай что хочешь, но Маша должна появляться у нас по первому зову». Я готов столько же платить тебе за каждый визит. И, похоже, у тебя нет выбора, иначе она оторвет мне голову, – предприниматель вскидывает взгляд на светящееся в темноте окно нового элитного дома. – Я дорожу своей головой и не могу позволить случиться этому. Завтра в это же время. Водителя я пришлю.

«Все было бы ничего, – размышляла я, погружаясь перед сном в ванну с горячей водой, – если бы…»

«Если бы что?» – нетерпеливо откликнулся мой внутренний голос.

«Если бы я знала, во что вляпываюсь, уходя с завода», – продолжила я диалог с визави внутри меня.

«Страшно?»

«Страшно, – честно признаюсь я. – Не понимаю, кем я должна теперь стать. Выучилась на архитектора, успела поработать преподавателем в школе искусств и дизайнером интерьеров. Эти профессии мне понятны, однако сейчас за эту работу не платят деньги».

«Сейчас ты требуешься людям в другом качестве».

«Лида назвала меня „карманным экстрасенсом“, – усмехнулась я. – Как карманный фонарик…»

«Разве противозаконно работать карманным фонариком? – удивился визави. – Тем более тебе за это платят».

«Издеваешься? Это не профессия».

«Когда-то не было многих профессий, и каждый раз появлялся кто-то первый, кто превращал свою деятельность, востребованную людьми, в профессию».

«Что ты предлагаешь?» – насторожилась я.

«Я предлагаю тебе вспомнить детские рисунки с фантастическими мирами и твое страстное желание научиться воплощать мечты в реальность. Я предлагаю тебе вспомнить концепцию дипломного проекта и его успешную защиту. Еще я хочу напомнить о тех людях, которым ты помогла направить течение жизни по нужному руслу и сделала их счастливее и мудрее».

«И?..»

«И предлагаю тебе перестать терзаться. Осознай свое предназначение на этот отрезок времени».

«Не знаю…»

«Скоро узнаешь», – сказал и замолк утомившийся от ночного разговора внутренний голос.

Устала и я, и, перемещаясь из ванной в спальню, поняла коечто очень важное. У визави, живущего в моем внутреннем мире, и невидимого архитектора моей жизни складывались более тесные взаимоотношения, чем у меня с каждым из них.