Катерина Павелко - Карта памяти

– Знаешь, Аннабель, если бы ты могла сейчас прийти к Алисе и рассказать то, что сейчас мне, я был бы тебе очень благодарен. А то она в последнее время очень напрягается по любому поводу и испытывает страх перед будущим. А я люблю ее и переживаю за нее, хотя не уверен во взаимности всех моих к ней чувств.

– Прости, я не могу. У нее другие песни, другие случайности. Каждый должен достойно принять свой порядок песен в плеере. Нужно только довериться Случайности.

Между нами резко образовалась пропасть. Мир искажался, и его затягивало в эту яму огромной воронкой. Все, что я видел до этого вокруг себя, превращалось в очень странную материю, которой, как казалось, свойственна гибкость, тягучесть и глубина. Под нами не было уже привычного острова, на котором мы сидели, он становился все мягче и мягче. Как будто сила, исходящая из ямы, делала все вокруг таким, чтоб иметь возможность беспрепятственно проглотить весь мир, а если проглотить не получалось, то менялось все так уж точно. Каким-то странным образом я и Алиса сидели на месте, нас не засасывало в эту черную дыру.

Я спросил у Аннабель, что это за яма вселенских масштабов?

– Это любовь.

– Какая, нахрен, любовь?

– А что такое любовь, по-твоему? Игрушки? Это и есть та сила, которая поглощает весь мир на энергетическом уровне. Не просто так фраза «Fall in love» означает «падать в любовь». Американцы способны намного тоньше чувствовать энергетический мир, чем мы, но это длинная история, просто поверь мне. А у нас люди, которые ставят целью найти свободное место в маршрутке и завидовать сидящему, если не нашел. Что в таких условиях можно прочувствовать? Нам всегда нужны слова. Вот есть, например, люди будущего, они повсюду, но слова для них еще не придумали, значит в физическом мире слов, этих людей вообще нет. Потому что наука занята изучением не актуальных вопросов с прошлого века. На самом-то деле она, наука эта, просто отвечает на вопросы. А кто задает эти вопросы? На чьи вопросы она отвечает? Ты знаешь? Поэтому ты не знаешь о людях будущего и еще много о чем, хотя сам можешь являться таким человеком. Мы приходим в этот мир на все готовое, но почему-то стремимся изменить здесь все, что было до нас. Разрушить гармонию. То есть, не ты представляешь для мира огромную ценность, а мир сам для себя ценен, но по-своему глуп, что приютил людей. Потому что люди здесь гости, а ведут себя, как дома. В мире много пустоты и ему нужно, чтоб она была, так создается тот необходимый баланс, чтоб все шло своим чередом. Но когда сюда приходят люди, они пытаются заполнить пустоту этого мира своим собственным значением. На протяжении тех не многих лет, которые человек проводит здесь, он хочет, чтоб все было заполнено его смыслами, которые он сам придумал, его присутствием в каждом отрезке времени и места, чтоб его жизнь стала важной для мира. Так и не поняв, что пустоту нельзя нарушать, а то, что он сам придумал, материализовал – совсем миру не надо. Сотрясают вселенную вопросами о её происхождении не для того, чтоб действительно это понять, а чтоб понять самих себя, потому что не знают, как жить эту жизнь. Ты здесь временно, а кто позаботится о гармонии, которая была до тебя и будет после? Это я тебе на уровне Пауло Коэльо объяснила. А так, конечно, все намного сложнее. Тебе не обязательно думать об этом. Это я заигралась, потому что недавно приняла форму, которая может позволить себе высказаться, до этого я же просто песней была, живущей в умах. Давай вернемся к нашей пропасти, которая так тебя пугает.

– И когда я влюбляюсь, я падаю в этот ужас искаженного мира?

– Да.

– Это страшно.

– Страшно не попасть туда, страшно осознать, что ты попал туда, а потом выбраться. Знаешь песню «Long hard road out of hell»? Вот она как раз про то, как молодой человек осознал, в какую попал задницу и потратил полжизни, чтоб оттуда выбраться. Поэтому лучше слушать британские или американские песни, там песни глубже. А здесь люди поют о том, что на глаза попалось. Но ничего страшного в физическом мире не случается. Стол как стол и руки у тебя такие же, и листья все так же с деревьев осыпаются. А на этом уровне тонкой энергии, на котором ты сейчас находишься, происходят страшные вещи, запросто можно с катушек слететь, друг мой. Это я так, чтоб на твоем уровне было. А так, конечно, намного сложнее природа этого процесса.

Говорить было нечего. Аннабель и Beauty School ушли, оставив после себя легкий привкус грусти. А слова Аннабель заставили еще больше уйти в себя и вспомнить пару строчек из песни, или уже из молитвы:

You’re shooting stars

From the barrel of your eyes

It drives me crazy

It drives me wild.

Кажется, Стив Джобc закончил свое представление, потому как я постепенно начал ощущать легкость в плечах и губах, мог даже посмотреть на Алису, которая плакала рядом. Мост исчез ровно тогда, когда мы на него перестали смотреть. Может, можно было так сделать раньше, и не было бы всего этого ужаса? Вроде и знаешь, что ты всегда видишь то, куда ты смотришь, но иногда не получается. Вот бы кому-то другому я бы рассказал, как жить надо, а, посмотрев на свою жизнь, – с особой нежностью запихиваю язык в задницу и продолжаю спотыкаться, ошибаться и выбирать не те песни.

– Что это было?

– Ты так и не поняла?

– Нет. Мне было страшно видеть все это. Это была я, а вроде и совсем не я, зачем он мне такое показывал?

– Имей смелость достойно принять то, что ты заслужила, а не бежать ко мне, когда твоя реальность не сходится с ожидаемым. Это место, где смешалось наше будущее, настоящее и прошлое. Если ты там увидела то, чего еще не было, то это будет. Наш мозг стал тем местом, которому пришлось принять всю эту информацию и по странной причине не взорваться. Все это транслировалось нам с какой-то целью, которую я еще не могу понять. Я вообще не могу понять, что мы здесь делаем.

– Я знаю, зачем я здесь. Здесь я могу придумать себе что угодно. Конечно, много сил уходит, но получается же.

– Да, можешь. Но когда у тебя все получается, ты начинаешь врать сама себе и заигрываться в игру, которую придумала сама. Потом ты доходишь до того уровня, которого нет в твоей игре. А потом ты опять бежишь ко мне, так и не поняв, что ты слишком легкомысленно относишься к своей игре: к персонажам, уровням и бонусам. Пройдя уровень, ты думаешь, что следующий строился сам, пока ты играла, но его нет, его надо создавать, работать над ним. А потом ты опять возвращаешься ко мне. Но когда-то ты так заиграешься, что не сможешь вернуться оттуда, куда завела себя сама.

Дальше у нас с Алисой сложились такие отношения, в которых каждый понимал, что наше путешествие закончилось. Она не отвечала на мои вопросы. Не смотрела в мою сторону, чтоб не засорять свой квадратик мной. Мы не разговаривали, проводя много времени вместе. Я сомневаюсь, что существует время, когда я с Алисой, но у кого-то же стрелки по прежнему идут по кругу, а значит, время существовало, только не у нас. Все, что я мог сделать – это ждать того, что никогда не случится: что она посмотрит на меня и я снова стану частью ее игры. Пора возвращаться домой. Пора искать новый дом.