Николай Куценко - Рубашка

И тут Максим посмотрел на Анины ноги. Они были длинными и худыми. Она согнула их в коленках и обняла руками. Рыжие волосы падали на эти самые коленки, обтянутые темными джинсами. Лицо казалось немного вытянутым, а большие карие глаза смотрели на него не моргая.

– Ноги мои понравились? – внезапно спросила Аня и улыбнулась.

– Чего?! – вздрогнул Максим. – Какие еще ноги?

– Ладно, не стой на пороге. Холода только напустишь. Пролезай!

Макс повиновался. Вопросом про ноги она буквально положила его на лопатки: он сразу стушевался, растерялся и не знал уже, как вести себя дальше.

– Садись рядом, теплее будет. – Аня потянула Макса за рукав куртки. – Ну, садись уже!

– Я недолго только, – повторил он, но тут же сел напротив Ани. Их коленки почти касались.

– Ну, расскажи о себе, мы толком-то и не общались с тобой.

– А что рассказывать? Нечего особо тут рассказывать. Студент геофака. Второго курса.

– Лучший студент, я слышала!

– От кого слышала? – удивился Максим.

Аня не ответила, но, взглянув ему прямо в глаза, продолжила:

– Красивый ты. Стройный такой, утонченный! – Она отвела глаза в сторону. – И умный, наверное? Даже не сомневаюсь!

– Я вообще-то за закуской пришел, – прокашлялся Макс, посмотрев в сторону выхода.

– За какой еще закуской? Вот за этой?

Она откуда-то вытащила банку тушенки и тут же спрятала за спиной.

Макс вдруг сразу почувствовал голод. И вспомнил, что не ел с самого утра. В животе у него заурчало.

– За любой! Сергей попросил, – зачем-то соврал Макс и опустил глаза.

– Сомневаюсь, что он мог что-то просить. – Она отодвинула банку подальше за собой. – А ты забери ее у меня! Закуску-то! Раз такой голодный.

– Чего? – не сразу понял Макс, пожал плечами и опустил глаза.

Он был в каком-то трансе и не мог понять, что делать дальше. Про закуску он уже не думал, ему надо было найти себя, снова стать собой, уверенным и равнодушным. А главное, безразличным ко всему. И – уйти отсюда. Он понимал: что-то пошло не так, совсем не так. Девушка его лучшего друга заигрывает с ним, а сам лучший друг ждет его у реки.

– Ну, иди ко мне, – вдруг сказала Аня, прикоснулась кончиками пальцев к щекам Максима, резко притянула его к себе и нежно поцеловала в губы.

Он молчал и не сопротивлялся.

Словно распробовав вкус его губ, Аня снова поцеловала его, на этот раз уже страстно и долго, прижимаясь к нему всем телом. Максим начал возбуждаться… Внезапно Аня положила свою ладонь между ног Максима и стала водить ею вверх-вниз. Ее длинные пальцы то сжимали его джинсы, то так же внезапно отпускали. Через несколько секунд Макс понял: еще чуть-чуть, и он не сможет больше терпеть. Он обнял Аню, стал целовать, пытаясь сообразить, как половчее стянуть с нее джинсы. Она же, в свою очередь, гладила его ладонью все быстрее и сильнее, не останавливаясь.

Макс с трудом сдерживался: одной рукой он обнимал Аню, другой неумело пытался стащить джинсы с ее узких бедер. Но не выдержал, застонал и почувствовал, как его джинсы стали влажными и липкими. Возбуждение сразу ушло. Взгляд помутнел, а перед глазами повисла пелена. Он ощутил приятный сладковатый вкус во рту и совсем обмяк. Сел на землю и тупо уставился на Аню. Она все так же нежно улыбалась. В правой руке у нее была банка с тушенкой.

– Ты, кажется, за этим пришел? – спросила она.

– Да, – неуверенно сказал Макс, пытаясь вернуться в реальность.

– За закуской?!

– За закуской?

– Так кто лучше знает, ты или я? – Она громко и как-то резко засмеялась. – Или ты уже не голоден?!

Аня взглядом указала на штаны Макса. На них красовалось большое темное пятно, прямо между ног.

Он ничего не сказал, лишь кивнул в ответ, выполз из палатки и направился к берегу реки.

– Чао, – послышалось за спиной…

Внезапно Макс услышал чей-то знакомый голос.

– За нового кандидата наук! – прокричал Иван Денисович. – За вас, мой друг!

В правой руке Максима был бокал с вином, в левой – локоть Маши. Она молча стояла рядом и подливала всем вино в протянутые бокалы. Ее грустные зеленые глаза слегка повеселели.

– За кандидата! – закричали все присутствующие.

– За кандидата, – прошептала Маша и поцеловала Максима в щеку.

– За кандидата… – тихо повторил он и посмотрел себе между ног, боясь увидеть темное пятно.

Дверь квартиры захлопнулась, и Максим с Машей оказались в темном, заставленном вещами коридоре. В одной из комнат горел свет настольной лампы, немного освещая пространство квартиры. Макс бросил портфель на пол и стал неуклюже снимать пальто, пытаясь расстегнуть пуговицы озябшими руками. Но они не поддавались. Нервный день и долгое отмечание защиты не оставили никаких сил. Макс с трудом шевелился.

Маша стала одной рукой стягивать с него пальто, другой – собирать книги, выпавшие на пол из портфеля. В темноте что-то сначала зашевелилось, потом послышался шепот, а после загорелся свет. Из самой большой комнаты выскочила Машина мама, Зинаида Ивановна, несясь по коридору так, что скрипел старый паркет, и кинулась обнимать Максима тяжелыми пухлыми руками.

– Поздравляем! – кричала она. – Поздравляем, Максимка!

За ней следовал худой невысокий человек. Это был отец Маши, Андрей Петрович, уже немного лысоватый, но все еще сохранивший строгие черты лица и выправку в теле. Он рано, в звании майора, ушел на пенсию, но по дому почему-то до сих пор часто ходил в военной рубашке и брюках. Вот и сегодня он вышел почти в полном военном обмундировании. Не хватало, пожалуй, только фуражки.

– Поздравляю, Максим! – подошел он к зятю и, слегка приобняв, пожал руку. – Наша гордость, так сказать!

– Спасибо, – еле выдавил из себя Максим, с трудом держась на ногах.

– Устал он, спать ему надо! – вступилась за мужа Маша.

Она подлезла под правую руку Максима и придерживала его, помогая передвигаться по квартире.

– Я нормально, умыться бы, – с большей уверенностью сказал Максим и направился в сторону ванной. – Сейчас я… – Он тяжело вздохнул. – Приду в себя только.

Максим зашел в ванную вместе с Машей и захлопнул дверь.

– Пусть душ примет! – прокричала Зинаида Ивановна из коридора. – Ему легче будет!

– Примет, примет! Только оставьте его в покое, – ответила Маша звонким голосом.

Минут через пятнадцать Максим с Машей вышли из ванной. Приняв душ, он выглядел довольно свежо. На нем была выглаженная новая рубашка с накрахмаленным воротничком и крупными перламутровыми пуговицами.

Максим сиял от радости.

– Зинаида Ивановна, неужели вы купили? – ткнув себя в грудь, спросил он.

Зинаида Ивановна, полная женщина с добрым лицом и кудрявыми, хотя и редкими русыми волосами, засмущалась и, опустив глаза, ответила: