Алекс Дивер - Удача нам приснится завтра… Все может быть…

На местном рынке ничего не покупай. Не смотри на то, что до тебя пять миллионов человек покупали здесь все, начиная от лепешек, заканчивая водкой. Целее будешь. История полна случаев, когда здоровые крепкие омоновцы ни с того ни с сего умирали от сердечной недостаточности. Пока доперли, что такое «пакистанский яд» без цвета и запаха, было уже поздно.

По отношению к местному населению веди себя сдержанно. Помни, что даже на войне существуют законы, а военная прокуратура не дремлет. Четко уясни разницу между трофеями и мародерством. Грань между этими понятиями крайне зыбкая. Трофей – это вещь, принадлежащая противнику, необходимая тебе для дальнейших действий в рамках приказа. Мародерство – это все, что было не твое, а стало твоим. Уясни это твердо.

Ничего не поднимай с земли. Любая вещь может оказаться «сюрпризом». Колода карт, радиоприемник, детская игрушка, оружие. Пройди мимо. Лучше не рисковать. Вообще постарайся от нештатных боеприпасов держаться подальше.

Ходи сам и учи личный состав передвигаться только по проторенным тропинкам. По прибытию к новому месту развертывания перво-наперво оборудуй место общего пользования. Это просто. Яма и две доски сверху, положенные параллельно друг другу. И гвоздь в ближайшее дерево, чтобы оружие вешать. Иначе будут ходить, бросая автоматы в палатках. Если место общего пользования не оборудовать, ровно через три дня твои бойцы «заминируют» все вокруг, но это ерунда по сравнению с перспективой снятия растяжек и подрыва на реальных минах.

Если придется иметь дело с «полевкой» (П-274М), будь готов к тому, что придется постоянно сращивать порванные танками и другой техникой концы. Есть, правда, действенный способ: прокладка полевого кабеля на трехметровых рогатинах над землей. Конечно, демаскирует, зато надежно со связью. А о том, что вы здесь стоите, враги и так догадываются.

Особое внимание уделяй документам, подтверждающим твое пребывание на войне. Это только кажется, что если ты получаешь боевую награду за конкретный подвиг, то ни у кого не возникнет вопросов по выплате тебе вознаграждения за этот период и подсчета выслуги день за три. На самом деле твоему финансисту глубоко по тулумбасу, кого и когда ты сурово спас (или завалил). И не потому что он «крыса тыловая», которая в теплом кабинете бумажки перебирала, пока ты кровь вещмешками проливал. А потому, что у этого наверняка нормального парня просто нет того самого командировочного удостоверения с твоей фамилией и периодом участия в боевых действиях. И ты ему не расскажешь, что использовал его в целях личной гигиены. Потом будешь доказывать через суд, портя отношения с командованием. Постоянно проверяй списки личного состава подаваемых в старший штаб как участников боевых действий.

Уезжая в мирную жизнь (отпуск, командировка), очень внимательно проверь, чтобы на тебе не осталось случайно забытого вооружения (типа ПЗРК «Стрела-2»). Тщательно осмотри карманы. Поверь, что даже автоматный патрон может стать предметом серьезного разбирательства с местными властями. И не думай, что средства имитации, дымовые шашки, сигнальные ракеты – просто сюрприз к Новому году. Это криминал. Поскольку имеют армейскую маркировку. Даже несмотря на то, что китайские аналоги более непредсказуемы и разрушительны.

Если едешь с оружием, обязательно проследи, чтобы все до последнего патрона было внесено в командировочное удостоверение и скреплено печатью воинской части.

Приехав домой, сдай оружие в часть и иди с друзьями в бар. Но сначала оружие. Иначе к исходу вечера до тебя наконец-то дойдет, что вокруг находятся враги. И виновата в этом не выпитая водка, а более реальное чудо, переместившее всех врагов в один бар. Ну а что у нас делают с врагами? Правильно! Как говаривал один наш знакомый лидер, «мочат в сортире». Но сортир далековато (надо через весь зал пройти), а пистолет (автомат, пулемет, гранатомет) близко…

Ну и напоследок один совет – закончив войну, постарайся побыстрее войти в мирную колею. Это непросто. Постоянно себя контролируй на предмет алкоголя. Бери путевки в санаторий. Чаще отдыхай (имеется в виду не пахать в отпуске на даче, а лежать в шезлонге – смело выбирай второе).

– Ну что, еще по одной?.. – Джус, улыбаясь, смотрел на меня, а я ржал. Как лошадь Пржевальского. Прорвало. – Чо ты ржешь, я те говорю, если бы всем такие нотации перед поездкой читали, вполне может быть, гораздо больше хороших пацанов домой не инвалидами вернулось. Да просто вернулись бы домой. А ты ржешь. Правильно все летеха говорил, на понятном для них языке. Я смотрю, и для тебя понятном. Ладно, проехали. – Джус засмолил очередную. – Короче, худо-бедно оттарабанил я свои шесть месяцев. Не скажу, что было просто, но домой выдвигался при всех своих конечностях и с грузом наличности в карманах. Неплохим таким грузом. На пару лет беззаботной жизни должно было хватить. Ведь там у всех так: либо дурак честный, но нищий, либо быдло русское, но богатое. Ты будешь смеяться, но именно вторых там уважают. Местные. Аборигены, мать их. Эти дети гор вообще только силу и хамло уважают. Сами такие. Да о чем это я? Вздрогнем? – Взгляд Джуса стал злым, зрачки сузились, а он сам, выпуская сигаретный дым носом, вооще стал похож на дракона. с – Ну, в общем, выдвигался весь в радужных мечтах, блин. А как же, счас приеду, обниму свою уж чуток позабытую прелесть. Дерну сто холодненькой, из морозильника, а не как здесь, теплой, из фляги. А потом как вывалю ей на стол. Вот тебе квартира отдельная однокомнатная, как мечтали. Вот тебе машина, пусть не новая, но своя, наша. И вот еще чуток осталось, ты же ателье маленькое хотела открыть. Да, мечты. Короче, вернулся я в часть, а комендант общаги мне ключ от комнаты протягивает, а сам, гниденыш, глазки прячет, в пол уставившись. А я, дурень полуконтуженный, и не замечаю этого вовсе. Весь в мечтах. Я говорю, моя-то дома? А он в ответ: нет пока. В смысле, вообще нет. Я очешуел, глаза вытаращил, грю, а где она. А эта крыса тыловая медленными шажочками в угол забилась, и тихо так, мол, с Тимащуком в Москву уехала. Два месяца уже как. И вообще рога мои ветвистые уже пару лет как растут. Тут-то мне крышу и сорвало. Напрочь. Более-менее пришел в себя, когда вокруг опять стреляли. Завербовался на год. Потом рассказывали, что и в Москву я ездил, и Тимащук, сука, заикой стал. Только веришь, нет – не помню. Ну что, по одной? Мир праху! Ну, конечно, тех денег, что поначалу были, уже не платили. Да мне и не нужно было. В той своей поездке я просто отрывался. Мочил все, что движется. И не движется тоже. В общем, отвел душу. Вот, приехал в Москву, думал квартирку прикупить. Небольшую, в Химках. Знакомый продавал. Вроде недорого. А тут армагеддец. Короче, навоевался я, ты понимаешь. По самое не хочу. А тут, как видишь, придется, когда приклад в плечо упрется. По одной? Ну, а теперь о жизни нашей бренной. Когда здесь все началось, мы разбирали гаражи. Они там, сверху, решили, что пора бы садоводством-полеводством заняться. Мысль, в принципе, здравая. Только, как видишь, запоздавшая. А ты вообще видел, с чего нас бомбили? Щас угоришь! С двух ментовских вертушек! Блин, что они там на нас кидали, я не знаю. Но рвало очень даже. Гаражи разносило в клочья. Потом с двух транспортных вертушек прикатили десантуру свою. Тут им наши попытались показать ад с неприглядной стороны. А вот хрен там. Обученные волкодавы. Не чета нашим. Урыли наших так, что ошметки с деревьев никто смывать не возьмется. Но одного мы все-таки взяли. Завтра покажу. Пообщаетесь. Если, конечно, желание есть. Короче, наших положили штабелями – и с контрольными в голову. Ну, у кого она на плечах осталась. Мы, ясный перец, кто куда. Дураков нет. Правда, кто чего, но кое-что из пулялок прихватили. Залегли недалеко. На крыше пивнушки. Ну, ты понял. Смотрим, а эти обормоты, времени зря не теряют. Еще по одной? Поехали, Албанец мы помним! Сделали транспортники еще несколько рейсов, рабочую силу привезли. И заметь, ментовские вертушки небо так и не очистили. Сдается мне, снайперы у них там глаза в окуляры проедали. Мы, понятное дело, тише воды ниже травы, нос не кажем наружу. Поставили эти гады оцепление ровняком до нашего склада мародерки. Работяг цепочкой построили, и давай наше барахло дербанить подчистую. Честно прихватизированое барахло. Жутко хотелось всех их там покончать на месте. Но, во-первых, сдается мне, кончили бы нас по первому выстрелу, а во-вторых, эти грузчики неприкаянные в чем виноваты?! Короче, лежали мы и молчали в тряпочку. Они дозагрузились, несколько ходок пришлось налетывать, и так же целенаправленно убрались восвояси. Но было одно маленькое «но». Выдра, ну ты помнишь Выдру, он тебя сюда препровождал, да и виделись уже. Почему Выдра? Ну, это он десантник-подводник был. Когда-то. «Морской котик» ему не нравилось. Так, говорит, англоамериканские полипы себя называют. Кто-то ляпнул «выдра». Прилипло. Ну да не о том. Короче, он пива упившись был. Ну и сам понимаешь, природа давала о себе знать. Не выдержал. Сполз вниз и за угол. И здрасте, там такой же природой обиженный, только с той стороны. Ситх, короче. Выдра – парень не промах, мог бы и сразу языка повязать. Но. Природа слишком долго просила своего. В итоге стоят они вдвоем, сильно напряженные, и поливают стену. При этом очень недобро косятся друг на друга. Но ситх залетный начал раньше. А значится что? Закончит тоже раньше. Так и вышло. Но Выдра не дурак. Успел схватить его за перископ. Тот глаза вытаращил, но молчит. А Выдра ему ласковым таким шепотом: «Даже если успеешь выстрелить, все равно любить тебя будет только Боря Моисеев». В итоге так его и повязал. Самое интересное, что на той стороне никто не заметил потери бойца. Дисциплинка, блин, на уровне. Повторим? Принято. Вот от него-то мы и узнали некоторые подробности. Чуть позже, конечно. И знаешь что? У нас здесь жила крыса. Крыса нас сдала с потрохами. Кто, где и чем стреляет. Так-то. Кто, он не знает. Нет, спрашивали мы дотошно. Поверь, есть специалисты. Не знает. А посему есть у меня до тебя две новости. Прям как в сказке. Хорошая и плохая. С какой начать, спрашивать не буду. Начну сам, с плохой. Они еще вернутся. Тешут, понимаешь, они себя новыми надеждами. Вернуться тупо за народом. За рабами вернуться. Суки. Но, как ты помнишь, есть и хорошая новость. Мы знаем, когда. Мы знаем, на чем и какими силами. Мы подготовимся. Как тебе такой расклад? Конечно, козыречки у нас так себе, но ведь может и выгореть. Ты представляешь, вертолет! Горючка есть, не парься. Ты сможешь за своими слетать. Кстати, ты не спросил, я не сказал. Лада здесь. С ней все в порядке. Ты чо, дурак, куда сейчас-то. Спит уже давно. А себя ты видел? А нюхал? Вот и я о том же. Завтра, нет, точнее сегодня с утреца в душ, потом завтрак, а потом уж к Ладе. А вообще, между нами, девочками, ты уже придумал, что жене скажешь? Где ребеночка нагулял? Да ладно. Шучу я! Шучу! Давай по последней – и в койку. Точнее в мешок. На твое счастье, пока еще спальный. Ну сказал же, шучу! Ну, поехали!