Валерий Киселёв - 245-й… Исповедь полка. Первая чеченская кампания. Книга 2-я

Организовали на высоте круговую оборону. На каждое направление поляны выставили по шесть человек, поставили задачу: двое наблюдают, двое отдыхают, двое пищу готовят. Нам в группу придали шесть саперов, все контрактники. Пока разведчики оборудовали позиции, саперы изготовили из гранат Ф-1 мины нажимного действия, растяжки, и поставили их вокруг нашего расположения метрах в тридцати-пятидесяти.

– Дело к ночи идет. Без пяти десять вечера. Только мне доложили, что плов готов, раздался взрыв – кто-то на растяжке подорвался. Но не наш, значит боевики пожаловали. Разведчики ящерицами по своим направлениям расползлись. Тут и стрельба началась, сначала редкая, потом все более плотная – головы не поднять.

На пяти из шести направлений обороны у нас были прицелы ночного видения, либо ночные бинокли. Подползают к нам по одному бойцу с каждого направления, докладывают, что у себя наблюдают. С одного направления сообщают: «Вижу передвижение, человек тридцать-пятьдесят». – «Нас столько же, – думаю, – отобьемся!».

Тут проявились лучшие качества моих разведчиков: смекалка, сообразительность, выдержка и отвага. Никакой паники, в белый свет, как в копеечку не палят, стреляют только одиночными, а то, не дай бог, патроны закончатся. Поскольку у каждого было по три-четыре гранаты, чтобы сэкономить, сначала на шорох бросали камень. Услышат, куда боевик начинает от него ломиться, и тогда уже вслед летит граната.

Гость-десантник в такой ситуации уйти к себе уже не смог, по связи своим сообщил, что жив-здоров. Мы с ним в центре поляны обосновались. Решили ни к одному направлению не сдвигаться, с каждой стороны опасность может возникнуть. Вечером, пока еще тихо было, из домика бойцы нам матрасы, подушки с одеялами вынесли. Белый цвет в ночи резко контрастировал с темнотой. Решили своим спокойствием в бойцов уверенность вселить. То, что мы посреди высоты лежим, да еще спать пытаемся, успокоило солдат. Хотя страх не проходит, просто каждый старается его в себе перебороть. Десантники на помощь подойти не могут – друг друга перестреляем в темноте.

Около часа ночи тяжело ранило в голову Игоря Прохорова, солдата-дальневосточника. Выносливый, могучий, добросовестный солдат-срочник. По характеру ранения видно, что пули снайпера высокой квалификации. Неслучайный выстрел. Выходим на связь, чтобы доложить, да помощь запросить, а в ответ тишина. Потом выяснили, что радиочастоты в полку поменялись! А у нас данных о запасных частотах нет. Такая вот была организация наших действий. Минут через семь Прохоров умер. Мы только успели сообщить по рации через десантников, что у нас «трехсотый».

– С арткорректировщиком решили организовать поддержку огнем артиллерии. Выходит он со своими на связь, дает координаты.

Минут через пятнадцать слышим шелест снарядов. Сначала артиллеристы с запасом взяли, потом все ближе, ближе, но больше нельзя. Как стрелять, если боевики от нас в 100—150 метрах. Пролетел самолет, подвесил над нами осветительное устройство («люстру»). Оно на парашютах, опускалось медленно, долго нас освещало. А мы на поляне лежим, как на витрине магазина. Всю ночь стрельба не прекращалась.

Понял, что с рассветом нас на поляне будет хорошо видно. Уже без приборов ночного видения, коих у боевиков немало. А бандиты где-то залегли, перемещаются вокруг нас. По докладу под утро еще человек пятьдесят появилось с другого направления. «Если это не одни и те же, – думаю, – то туго нам придется. Пора уходить на блокпост к десантникам».

С рассветом пошли, одна группа впереди, вторая наш отход прикрывает, в центре несли погибшего воина, здоровый парень, больше ста килограммов весом. Положили его у десантников: к ним днем должны были подъехать БМД.

Прошли к десантникам, пока бойцы курили, мы с командирами отделений провели короткое совещание. Пришли к выводу, что человек 12—15 уложили. Неплохой ответ за одного нашего Прохорова. Сначала хотел дать команду собрать документы и оружие убитых боевиков, но от этой идеи отказался: наши разведчики могли на собственных растяжках подорваться.

Командование ОГВ приняло решение: за 1 июня произвести перегруппировку частей и подразделений на махкетинском направлении, организовать взаимодействие между 245-й мотострелковым, 106-й полком морской пехоты и батальоном 7-й воздушно-десантной дивизии, провести рекогносцировку маршрутов выдвижения на Махкеты, Элистанжи и Ведено, а затем и наступать на этих направлениях.

Из журнала боевых действий полка:

30 мая.1-й мсб в течение ночи продолжал выдвижение и к утру 30 мая занял оборону в районе Сельментаузен. Главные силы полка совершили марш и к 10:30 заняли оборону в районе Сельментаузен.

ИСР провела проверку района расположения, в результате обнаружено и уничтожено: снарядов «Град» – 11 штук, артснарядов – 24, ВОГов – 64.

В 11:00 2-я и 3-я мср приняли бой, подвергшись сильному обстрелу из БМП, РПГ и СО (стрелкового оружия – авт.). Противник ведет огонь из зеленки, и обнаружить его крайне трудно. Огнем орудий БМП-2 и СО атака отбита. Имеются потери: 6 человек ранены. Подбита БМП-2.

В 15:00 при выдвижении в район обороны 1-го батальона обстреляна колонна. Машина командира батальона уничтожена. Потерь нет. Позиции батальона подверглись обстрелу со стороны противника. Работали снайперы. К исходу дня 1-й батальон достиг рубежа с отметкой 821,9 и занял круговую оборону в районе высота 822, высота 881,4. В течение дня зеленку обрабатывали вертушки. С целью эффективности выполнения задачи полку придан дивизион «Нон» ВДВ. С 23 до 00 часов позиции 2-й мср обстреливались противником из СО. Велся ответный огонь на поражение. Есть потери по личному составу, вооружения и техники. Сведений о потерях противника нет, пленных нет.

Потери по личному составу: мл. сержант Покровский А. Н., рядовой Турчинский С. С. Ранены 7 человек. Без вести пропавших нет. Потери по технике: 2 «Урала» с топливом.

Игорь Ткаченко, старший офицер минометной батареи, старший лейтенант:

– Наступило утро. В батальон прибыл какой-то генерал, который отменил наше движение на Шатой и указал новую цель: Махкеты – Элистанжи – Ведено. – «Надо ребята, очень надо. Всем, слышите, всем – досрочные звания и ордена Мужества, только сделайте». В его голосе звучала какая-то тоска, что ли. Я тогда подумал: «Хана нам. Быть бы живу. Не до звездочек на погонах». Наличие генерала с тоской в голосе не предвещало ничего хорошего, а то, что он еще обещал земные блага, вызывало еще большую тревогу.