Валерий Киселев - «Ястреб» в Чечне. Война на железных дорогах

Спланировали наши действия в различных ситуациях: что будем делать, если нас блокируют, кому куда бежать в случае внезапного нападения. Наконец, выехали. Я был на БТР. Минут через 15—20 слышим с бронепоезда, что у них «проблемы». Подъехали к этому месту и видим: бандиты разобрали рельсы и поезд ушел под откос. Обошлось без жертв, но ощущение было неприятное, что попали в засаду. Хотя ждали всего, что угодно, в том числе и минирования. Генерал не учел, что бронепоезд могли не блокировать, а просто пустить под откос…

Вадим Захаров:

– Я слышал скрежет, что тормозим, а потом перевернулись вагоны. В такой ситуации, если бы бандиты были рядом, они из засады могли нас всех уничтожить. У кого-то были переломы ребер, ожоги, когда перевернулась теплушка с печкой.

После такой аварии было уже не до агитации. Случилось это все недалеко от селения. Провели разведку местности – ничего подозрительного. Пришли местные ребята: «Мы не против вас», чем-то помогли, или посочувствали. На бронепоезде в отряд мы уже не доехали, вернулись на машине.

Валерий Мишинов:

– Полдня здесь провозились, пока восстанавливали рельсы, поднимали съехавший с платформы БМП. Подъехали сюда ремонтники, пермский ОМОН, армейцы. Приехали на базу, перекусили, и на всю ночь в наряд на мост. Как раз морозец ударил, снежок мокрый выпал. Под утро все это подморозило. Сутки мы были на ногах. С продовольствием было еще плохо Готовили сами, на костре. Суп из концентрата ели литрами. Тушенку добавляли в котелок, полбанки. Съел – бежишь за добавкой.

Вадим Захаров:

– Я спал всегда в штанах и тельняшке. Сапоги стояли рядом с койкой, чтобы быстрее ноги сунуть. Неподалеку от нашего отряда стояли артиллеристы. Если они стреляли, мы сразу просыпались: «Это мы или по нам?» Потом привыкли. Однажды все проснулись от взрыва, соскочили с коек. Не поймем, что к чему. Я быстро выскочил, кто-то замешкался. Оказалось, что пришел эшелон из Чечни, на его платформах стояли БМП. С минарета, как потом оказалось, по этим БМП и стреляли. Во время вспыхнувшей стрельбы был убит офицер железнодорожных войск.

Валерий Мишинов:

– На следующий день после этой аварии, 29 января, к нам приехала подмога, тридцать человек, сводный отряд.

Потом были вылазки в горы. Однажды ходили нас восемь человек, пытались найти миномет, который по нам стрелял. Продирались через колючий кустарник, потом до конца командировки выковыривал колючки из куртки. Видели каких-то людей, может быть, чеченскую разведку – обходили нас с одной стороны. Пришлось быстро оттуда уходить в отряд.

За первую командировку в горы ходил четыре раза. Два раза ходил со связистами, уже старшим сержантом. И один раз корректировщиком ведения огня, с солдатом. Я взял еще своего друга, как прикрытие, и – в горы. Залезли на верхушку, артиллеристы открыли огонь, и говорят по рации: «Пускай корректировщик работает!» Я солдатику говорю: «Работай, передавай координаты на свою батарею» – «А я не умею», – «Зачем же ты поперся в эти горы, если не умеешь?», – «Послали, я и пошел». «Весело», – думаю. Пришлось мне координировать огонь самому.

Стреляли артиллеристы по заброшенной ферме. После службы в армии у меня остались навыки корректировки огня. Вижу взрыв и корректирую: «Левее… Ближе…» Отработали по целям, и командир мне говорит: «Наблюдай, сейчас будут работать вертушки. Потом, доложишь, как они отработали». – «Есть». Наблюдаю за этой фермой, и вдруг ко мне дружок подбегает, которого я отсылал на это время тыл прикрывать. – «Смотри, на нас заходит!» Я разворачиваюсь с биноклем и вижу, как на нас заходит пара вертолетов. Они нас обнаружили и не знали, что это свои, тем более мы от наших позиций далеко ушли. Вот вертолетчики и решили нас обстрелять. Перед выходом Креховец дал мне опознавательный знак на всякий случай. Вижу – вертушка заходит. Думаю, может быть пронесет? Нет, не пронесло. Первая вертушка дала залп «эрэсами». Я вжал голову в плечи. Сзади рвануло хорошо. Лежим втроем в маленькой ямке. Обозначил себя красным дымом, смотрю – второй вертолет на нас заходит, выпустил ракеты. Они ушли подальше, чем первый залп. Вертолеты улетели, а я слышу по рации: «Ну, как вы там?». Я матом на весь эфир высказал, как мы себя чувствуем. После такого обстрела срочно вернулись на базу.

Ходили с саперами-армейцами ставить мины по лесам, на чужую территорию. Полазили много.

Обычно приходит Креховец и спрашивает: «Ты идешь со мной?» – «Иду». Сразу одеваюсь, не спрашивая, куда идти. На ходу он объясняет задачу. И так часто бывало: «Идешь?» – «Иду». Ходили в лес, ставили растяжки. Один раз надо было идти по горным дорогам прикрывать саперов, которые ставили мины.

Запомнилась еще одна операция… В горах тогда самолет разбился, Су-25. Когда убегали с горы, видели место его падения. Воронка большая, разметало останки самолета. А по данным разведки, документы из самолета попали в село к чеченцам. Нужно было забрать их и отдать руководству. Старший сводного отряда (ныне начальник Средне-Волжского УВДТ генерал-майор милиции Кириченко) поехал со своими самарскими ребятами, а мы должны были оставаться в качестве прикрытия. Высадили нас, человек десять, перед этим селом, разбежались в стороны, заняли оборону, а старший сводного отряда с группой сопровождения пошли в село на переговоры. Смотрю в оптику: вдалеке чужой снайпер, меня рассматривает. Чувство интересное, когда на тебя смотрят в прицел. Тогда с чеченцами было очередое перемирие. Но нервы этот снайпер пощекотал. Документы с самолета тогда нашли.

Едва сводный отряд транспортной милиции вернулся домой, как в Волго-Вятском УВДТ получили приказ: готовить людей к новой поездке на Северный Кавказ.

Александр Юферов, полковник милиции, заместитель начальника Волго-Вятского УВДТ:

– Первый раз в Чечню я приехал в 95-м году, когда контртеррористическая операция только начиналась. Все шло по плану, я знал заранее, что поеду командиром сводного отряда ГУВДТ МВД. Съездил в Москву, в министерстве встретился с первым командиром отряда, пообщались, поделились опытом, уточнили задачи. В 95-м году это была рядовая командировка в череде многих других. Командиром сводного отряда я был уже четвертым по счету, штаб его находился в Моздоке. Отряд нашего Волго-Вятского УВДТ стоял тогда на станции Гудермес, его командиром был Сергей Панкратов. А в сводном отряде народ подобрался со всей страны, от Санкт-Петербурга до Хабаровска, общая численность его составила 550 человек.

Валерий Мишинов:

– Вторая командировка была в мае-июне 95-го, тоже сорок пять суток. Тогда мы дислоцировались на станции Гудермес. Это была самая спокойная командировка: накануне объявили очередное перемирие. Задача была: охрана станции и моста через Сунжу. Застава была почти не оборудована. Стоял состав из вагонов, без прикрытия. Ни плит, ни стрелковых позиций. Мы спокойно ходили по всему Гудермесу. Было ощущение, что наступил мир. Напряжение чувствовалось лишь, когда ходили в сторону рынка. Ходили не по одному, конечно, а группой человек по пять. Идем, и сразу нас окружает группа чеченцев, «вела». Состояние было, что ты под прицелом. В эти минуты от чеченцев можно было ожидать чего угодно.