Маргарита Дешкович - А Ночка тёмная была… Современная проза

Люди невзлюбили собаку. Ругали, гнали, пинали отовсюду, плескали в неё грязной водой. Не было ей места в этом городишке. Но собака всё терпела. Она лишь с укором смотрела на людей своими огромными карими глазами.

Собака не могла понять, почему люди относятся к ней с такой жестокостью. Ведь она никому не сделала ничего плохого. Несмотря ни на что собака не уходила из города. Переходя от дома к дому, она периодически останавливалась и нюхала воздух. Она как будто искала или ждала кого-то. Так она оказалась рядом с оживлённой трассой.

Медицинское светило из столицы меж тем набрал телефонный номер. На другом конце провода ответили:

– Генерал Артемьев слушает.

Профессор сказал:

– Здравствуйте, товарищ генерал. Операция прошла успешно. Ваш сын пока находится в реанимационном отделении, состояние стабильно-тяжёлое, но наблюдается положительная динамика, жить будет. Ему предстоит ещё пройти курс полной реабилитации.

– Вы его спасли?! Он живой, пришёл в сознание?! – повторял генерал раз за разом, не веря своим ушам.

– Нет, в сознание пока не пришёл, но дышит самостоятельно, – ответил профессор.

– Спасибо Вам, Вы просто настоящий кудесник!

– Я просто выполнил свою работу, – отвечал профессор.

Генерал выбежал в коридор:

– Мой сын жив, пока ещё не пришёл в сознание. Но я всё – равно должен ехать к нему немедленно! Я хочу его видеть!

Адъютант, слышавший весь разговор от начала до конца, попытался возразить ему:

– Если Ваш сын лежит в реанимации, то Вас туда не пустят.

– Ничего, я пробьюсь, мне не в первый раз, – отвечал генерал, выбегая из кабинета.

Через минуту под окнами штаба заурчал мощный мотор «Уазика», и машина резко рванула с места. Генерал любил быструю езду, и если позволяли обстоятельства, всегда сам садился за руль машины.

Выжимая педаль газа до отказа, он мысленно уже представлял встречу с сыном. Поэтому, только в последнее мгновение в свете мощных фар, увидел что-то надвигающееся на машину и, резко ударил по тормозам. Когда он пригляделся, то увидел большую чёрную собаку. Не веря своим глазам, он выскочил из машины и воскликнул: «Не может быть! Ночка!?»

Собака, обессилевшая от ран и голода, лишь тихонько помахала хвостом и жалобно заскулила.

– Тебя мне сам господь Бог послал! – воскликнул генерал, беря собаку на руки.

Генерал остановился у первого попавшегося продуктового магазина, купил еду для себя и Ночки, и продолжал путь. Наевшись и согревшись в теплом салоне, собака заснула. Поглаживая лежащую на соседнем сидении Ночку, генерал вспоминал, как она появилась у них в полку.

Солдаты нашли её крохотным, голодным щёнком недалеко от КПП десантно-штурмового полка. Обессиленный, он даже лаять не мог, только жалобно плакал. Что стало с матерью и почему у него разбита лапа, выяснить так, и не удалось. Принесли в медсанчасть. Сердобольный военврач оказала первую медицинскую помощь. Тут и выяснилось, что щенок – девочка.

Назвали её «Ночка». Она была чёрной, лохматой, без единого белого пятнышка, огромные карие глаза, большие ушки. Она так забавно наклоняла голову набок, как будто внимательно слушала. Правда, она была не чистокровная овчарка, а помесь с другой собачей породой. Но этот факт ничего не значил. Она была всеобщей любимицей. Кормили и лечили её всем полком. Лапа зажила, но Ночка так и не могла наступать на неё полностью, приволакивала при ходьбе. Каждый обязательно приносил ей что-нибудь вкусное. Солдаты, в свободное от службы время, научили её простым командам – голос, сидеть, лежать, давать лапу, приносить палку.

Но больше всех её любил командир полка. Этот суровый с виду генерал становился ребёнком, когда играл с собакой. Он даже разрешал Ночке сидеть на плацу, рядом с собой на утреннем построении полка. Немногие в полку знали, что генерал любил петь. У него был прелестный баритон. Он сам себе аккомпанировал на гитаре. Его любимая песня была: «Шумел камыш, деревья гнулись». Когда он доходил до слов: « …А ночка тёмная была…», собака начинала лаять, генерал говорил, обращаясь к ней:

– Да, да, это про тебя песня. Ты у нас тоже Ночка, и тёмная, чёрная вся.

Кроме комбата Ночка любила его сына. Сын был в звании старшего лейтенанта, и командовал взводом разведки. В минуты редкого отдыха он ходил с Ночкой на рыбалку. Она часами сидела около него и молча, смотрела, как он ловит рыбу. Когда он вытаскивал из воды очередную добычу, она от радости лаяла.

Частенько, потихоньку, придя в расположение разведчиков, Ночка долго и внимательно обнюхивала окрестности. Нюх у неё был отменным. Когда её чуткий нос улавливал чужие запахи, Ночка недовольно ворчала. Старший лейтенант поглаживал её, и шептал на ухо: «Ночка, Ноченька». Она замолкала и успокаивалась.

В тот злополучный день всё было не так, как всегда. И Ночка это сразу почувствовала. Старший лейтенант был строг и сосредоточен. Он не отрываясь, смотрел в окуляры мощного полевого бинокля. И, как обычно, не гладил и не шептал ласковых слов на ушко Ночке.

За речкой, среди кустов и деревьев что-то зашевелилось, в воздухе раздавались крики и чужие голоса. Вдруг надрывно и неприятно завыли, заухали миномёты, им вторили автоматы. Началась атака.

Разрывы сначала взрывали землю далеко, но потом противник пристрелялся и скорректировал огонь. И взрывы стали всё ближе, попадания всё точнее. Десять бойцов залегли на позиции и яростно отстреливались от наседавшего врага. Но что может сделать горстка бойцов против превосходящих сил обезумевшего противника!

Ночка лежала рядом со старшим лейтенантом. Он уже несколько раз отсылал её от себя, но она не уходила. Она была равноправным, одиннадцатым солдатом. Сжавшись в комок, собака тихонько поскуливала то ли от страха, то ли от жалости.

Кто-то из нападавших бросил противопехотную гранату, и она со свистом упала рядом со старшим лейтенантом. Секунды на раздумье, прыжок – всё стихло, словно растворилось в тумане…

…По коридору хирургического отделения окружного военного госпиталя быстрым шагом шёл генерал. На руках у него лежала большая овчарка. Идущая навстречу медсестра попыталась остановить его:

– Куда? Вы что, с ума сошли? Кто пропустил? Нельзя в операционное отделение с такой собакой! Профессор будет не доволен!

Но генерал не сдавался, пытался обойти медсестру, продолжал настойчиво двигаться вперёд.

– Это не собака, это лучший друг! Я знаю, мой сын сразу пойдёт на поправку, как только увидит её! Я только на минуточку!