Петр Васильев - Долина смерти. Якутия

«Мне такая болезнь знакома, а пахнет она радиацией», – подумал я.

Я служил в ракетных войсках стратегического назначения, поэтому хорошо знал, чем пахнет такая радиация. Но якутам я про неизвестную болезнь ничего не сказал, чтобы не расстраивать их.

– Долина смерти тянется вдоль правого притока реки Вилюй на двести километров и находится она почти в самом верховье притока, – продолжил Васька, – мы добрались туда на пятый день под вечер. Уже по темноте я поставил палатку и развёл костер, а отец принялся варить ужин. Я натаскал дров на ночь и прилег отдохнуть на спальнике у костра. Отец, поужинав, ушел в палатку, а я остался сидеть у костра, спать почему-то не хотелось, хотя я тоже сильно устал, потому что нам почти целый день пришлось идти по топкому мшистому болоту. Небо было чистое, на нём не было ни одного облачка, но мороз с вечера крепчал, по ночам в октябре там бывает довольно прохладно, а днём наоборот солнце пригревает. Но год на год не приходится, иногда осень бывает и тёплой, но такое случается очень редко. Собаки улеглись недалеко от костра, недовольно ворча, изредка прислушиваясь и нюхая воздух, видимо недалеко от палатки по лесу ходил медведь, и они чуяли его запах, а возможно, что даже слышали его шаги. Отец сказал, что этого добра здесь хватает, поэтому без карабина далеко от палатки не уходи. Я уже собрался идти спать в палатку, как вдруг, по небу через всю долину пролетело что-то огромное, оставляя за собой хвост, какой оставляет за собой большой метеорит. Раздался удар о землю, и земля закачалась как от землетрясения. Недалеко от нас, километра три на Север, что-то ярко светилось, каким-то неземным светом, с голубым отливом. Отец вышел из палатки и долго смотрел из-под руки на то место, где что-то ярко светилось.

– Ты не знаешь, что там упало и так ярко светится? – спросил я отца.

– Ой, Васька, совсем, однако, не к добру всё это свечение, – сказал он, вглядываясь из-под руки вдаль. Немного постояв, вглядываясь во все стороны вдаль, он вернулся в палатку, а я еще долго сидел у костра. Я не мог уснуть и всю ночь ворочался в спальнике у костра, я не мог дождаться утра, мне так не терпелось посмотреть, что же там упало. Утром мы наскоро позавтракали и решили разделиться. Отец направился на речку Алгый Тимирнить, а я решил остаться здесь, в Долине смерти.

– Отец тоже был не против моего выбора, потому что там, куда он пошёл, были топкие болота, и он боялся за меня. Одного меня он туда отпускать не захотел, потому что я не знал тех болот, да и молодой был ещё для таких болот, поэтому он пошёл в болота сам. А мне не терпелось посмотреть, что же там упало. Отец будто догадываясь о моём намерении сходить туда, где что-то всю ночь светилось, настрого наказал мне не ходить туда. Мы договорились встретиться здесь же через десять дней. Забрав оленей с собой, отец ушел в болота. А я выждал, пока он уйдёт подальше от палатки и отправился в том направлении, где что-то упало. Не доходя до того места, где всю ночь что-то светилось, я учуял запах гари, по запаху дыма я определил что горели сырые ветки подсада.

«Значит где-то совсем близко», – подумал я, продираясь через сосновый подсад.

Я уточнил направление по ветру и пошёл туда, откуда тянуло дымом. Метров через триста я вышел на небольшую круглую поляну. От удивления я остановился. Я никак не ожидал увидеть там то, что я увидел на круглой поляне. А на поляне лежал огромный котёл. В диаметре он был метров десять, но от удара о землю он ушёл метра на три в землю, потому что почва в этом месте было топкая болотистая. Вот поэтому он и ушёл так глубоко в землю. Подсад вокруг котла почти весь выгорел, но ещё дымился. Я обошел котел по кругу. От котла исходил сильный жар, к нему невозможно было подойти ближе, чем на три метра.

«Странно», – подумал я.

Прошло уже более полусуток, а котёл до сих пор горячий. На вид котёл казался металлическим, метал красного цвета похожий на медь.

По котлу блуждал какого-то не естественного цвета голубой огонь, временами он медленно угасал, а затем через несколько минут, он вдруг снова резко вспыхивал, прокатываясь разноцветной волной по котлу. Я решил побродить вокруг котла.

«Может от него ещё что-нибудь отвалилось и упало где-то тут рядом», – подумал я. Недалеко, метров триста от котла я наткнулся на другой котёл, но он на вид выглядел старым, видимо лежал здесь уже не один год. Котёл до половины ушел в землю, и в нем рос кустарник. По размерам он был такой же, не менее десяти метров и металл был тоже красного цвета, похожий по цвету на медь. Я стукнул по краю котла топором и пожалел об этом, на лезвии топора осталась большая зазубрина.

«Однако металл очень крепкий» – подумал я и провёл большим пальцем по краю котла, и сильно удивился, на нём не осталось даже царапины от топора.

День на Севере осенью короткий, поэтому я решил обследовать все вокруг котла, но на другой день и пошел в палатку, но уже другой дорогой. Прикинув на глаз направление на палатку, я решил срезать до палатки напрямую через лес, потому что надвигалась ночь, а я не взял с собой фонарь. Потому что я надеялся вернуться в палатку засветло. Пройдя метров триста по лесу, я вышел на небольшую круглую поляну. Поляна показалась мне какой-то странной, она была метров тридцать в диаметре и идеально круглой. На ней не росло ни одной травинки и не валялось ни одного сучка, хотя вокруг поляны рос сосновый лес и когда дул сильный ветер сучки должны были падать на поляну, но их почему-то на ней не было, поэтому ещё тогда меня это сильно удивило.

Поляну окружал плотный сосновый лес, создавалось такое впечатление, что как будто кто-то огромный чем-то круглым выжег в лесу идеально круглое пятно. По краю поляны деревья росли корявые, такой лес обычно называют пьяным. Я как-то читал в журнале «Техника молодёжи», что на Земле много таких загадочных мест, где растёт такой же пьяный лес, а связано это с незнакомой нам радиацией идущей от центрального ядра Земли. Понизу, под деревьями стелился странный фиолетовый мох, я такого цвета мха раньше нигде больше не встречал. Поляна была идеально черная, она чётко выделялась на фоне выпавшего ночью снега. Собаки на поляну не пошли, они оббежали ее стороной по хорошо набитой тропе. Я ещё тогда сильно удивился, почему собаки не пошли за мной через поляну, а оббежали её стороной, по хорошо набитой тропе. Но больше всего меня удивило то, что, не доходя до поляны метров сто, тропа вдруг разделилась на две тропы, которые огибали поляну с обеих сторон, и лоси тоже ходили по ним, обходя поляну стороной. От поляны вверх уходила хорошо набитая тропа. По этой тропе я и пришёл прямо к палатке, уже по темноте.

Немного отдохнув и перекурив, я развёл костер и начал готовить ужин. Собаки, недовольно ворча, улеглись у костра. За весь день они не нашли ни одной белки, тайга как будто вымерла, даже птицы попрятались. А с того места, куда упал котёл исходило голубое свечение похожее на Северное сияние, только с преобладанием голубого цвета. Я долго не мог уснуть, ворочаясь в спальнике думая о котле, а ещё и потому что эту ночь почему-то сильно чесались руки.