Надежда Богомаз - Ты и есть волшебство

Его очарование и неподдельная искренность не могли оставить ее равнодушной. Она смотрела на него и чувствовала, как земля уходит из-под ног.

– Карин, видишь того парня?

– Которого?

– Светленький такой, невысокого роста, улыбается постоянно…

– Ах, да, это же Нестеров, я тебе о нем говорила. Он из Москвы на днях только к нам прилетел.

– Что-то не припомню…

– Ну, помнишь, я тебе рассказывала, что встретила его на днях? Он стоял с ребятами общался, я тоже там была. Мне он понравился. Хороший очень, добрый, и девушки, между прочим, нет, – улыбаясь, ответила Карина.

– Да ладно, что это мы о нём и о нём. На чём мы там остановились? Ты что-то вроде рассказать хотела.

– Да, точно. Слушай…

Карина продолжила свой рассказ, но мысли Ксюши были далеки от реальности. Она всё думала об этом светловолосом парне, который так чётко врезался ей в память, и совсем не хотел выходить из головы. Когда она его только увидела, что-то тёплое зашевелилось в груди. И с того самого момента каждый раз когда она закрывала глаза, она видела его улыбку, каждый раз когда она смотрела на небо, она видела его глаза.

Дни складывались в недели, недели в месяцы, а мысли об Иване Нестерове так и не покидали голову Ксюши 24/7, и она совсем не понимала, как с этим справляться. Наученная горьким опытом, она боялась чувств и всего, что с ними связано. Она пыталась уйти в творчество, но это тоже сомнительный выход, ведь в каждом её эскизе, в каждой работе, отчетливо прослеживался силуэт Ивана.

Ксюша была художницей. Нет, не профессионалом, а так, скорее любителем. Её работы находили успех среди знакомых и друзей, но ей этого казалось недостаточным. Когда она была маленькой, то мечтала посвятить рисованию всю свою жизнь, но судьба распорядилась совсем иначе. Как итог, последний год магистратуры юридического факультета и мечты, заброшенные в дальний ящик.

В силу всех жизненных обстоятельств и складывающихся ситуаций, Ксюша давно научилась запирать чувства глубоко в себе, а о мечтах забывать. Но кто бы мог подумать, что какая-то случайная встреча может так перевернуть её мир. Теперь ей снова хотелось мечтать, хотелось любить, быть счастливой, и от этого становилось жутко страшно. Одна встреча, глаза в глаза, и она сдалась без боя и самовольно отдалась в плен.

Сквозь окна падал мягкий солнечный свет, Ксюша, словно завороженная, водила кисточкой по холсту, как вдруг раздался звонок в дверь.

– Ксю, привет. Так и знала, что застану тебя дома. Ты чего на звонки не отвечаешь? – проговорила взволновано Карина.

– Привет, да я даже не слышала, если честно.

– Я смотрю, ты опять начала рисовать? Кто же на этот раз стал твоей музой? Силуэт мне кажется больно знакомым, но не могу понять кто…

– Да… это так. Просто вдохновение нашло, – нелепо отмазалась Ксюша, боясь даже подруге признаться, что отчаянно и бесповоротно влюбилась. Она боялась не потому, что не доверяла Карине, а лишь потому, что если она скажет это вслух, то это окажется правдой. Так часто бывает, мы носим все недосказанное в себе лишь потому, что не хотим, чтобы оно обретало форму, чтобы оно начинало существовать.

Вот уже на протяжении нескольких дней, она почти ни с кем не общалась, а успокоение находила только в творчестве. Оно всегда ей помогало расставить мысли по местам, только в этот раз все складывалось совсем иначе. Ксюшу вообще редко кто мог вдохновить, а после встречи с Иваном, она писала картины одну за другой и никак не могла понять, почему же именно он пробудил в ней такой творческий подъем. Каким образом, совершенно посторонний человек может занять все твои мысли, стать твоим источником вдохновения, стать светом в конце тоннеля, по которому ты движешься? На эти вопросы Ксюша ответа не знала, но уже отчетливо понимала, что это светлое чувство в ее груди с каждым днем разгорается все сильнее и заполняет все ее существо.

– Знаешь, я тут на днях с Нестеровым общалась, он все-таки ничего, и по общению, да и внешне он довольно симпатичный, – как, между прочим, сказала Карина, устраиваясь удобнее в мягкое кресло.

– Не знаю, мне он не очень нравится, – сказала Ксюша, стараясь сохранить спокойный вид, но при этом, отчетливо чувствуя, как внутри все начинает закипать, – Ты, же знаешь, мне как-то иностранцы больше по душе, шведы там, чехи…

– Ах, ну да, и как я могла забыть о шведах?! – смеясь, воскликнула Карина.

– Действительно! И ты после этого смеешь называть себя моей подругой? – сквозь смех сказала Ксюша и глубоко выдохнула, радуясь тому, что разговор про Ивана остался позади.

– Нет, я всё помню! Шведы – это святое. Ого, уже пять часов, мне пора бежать домой, а ты, подруга, больше не теряйся, – Карина бросилась обнимать Ксюшу и в спешке собирала свои вещи.

Попрощавшись с подругой и закрыв за ней дверь, Ксюша медленно опустилась по стене и сама не заметила, как к горлу подкатил ком, и глаза медленно начали застилать слезы. «Ну вот, приехали», – подумала она, мысленно коря себя за слабость. «Это сколько лет я уже не плакала? Лет пять? Шесть? А тут словно ребенок…», – не переставала ругать себя Ксюша. Но слезы комом стояли у нее в горле, и вся боль вырывалась наружу. Она уже давно не чувствовала себя такой слабой и уязвимой, а страх открыться даже самым близким людям делал всю эту ситуацию еще сложнее. Дрожащими руками она набрала номер своего близкого друга:

– Алло, Ром? Можешь приехать, пожалуйста? Мне очень плохо. Я не могу сейчас все объяснить, давай при встрече, – всхлипывая, произнесла она в трубку.

– Ксюш, ты там держись, я уже выезжаю.

Ксюша собрала всю свою волю в кулак и встала с пола, необходимо было привести себя в порядок перед приездом друга. Она взглянула на свое отражение в зеркале и тяжело вздохнула: «Да уж, видок не из лучших». Трясущимися руками она открыла кран, из которого потекла холодная, почти ледяная, вода, она небрежно плеснула ей себе в лицо, пытаясь прийти в чувства. Вода обжигала кожу и стекала по рукам, именно в этот момент казалось, что боль уходит вместе с ней.

Вдруг раздался стук в дверь, на пороге стоял невысокий темноволосый парень с карими, почти черными, глазами, это был Роман. Они с Ксюшей были очень близки последние годы, и именно ему она рассказывала все, что творится у нее на душе. Он обладал удивительным качеством слушать и понимать, которым владеют далеко не все. Да и понять творческую натуру Ксюши было довольно непросто. Порой ее поток мыслей, эмоций и чувств был настолько сильным, что заводил людей попросту в тупик, не давая даже возможности разобраться во всем спектре ее переживаний. Когда-то Рома помог пережить ей один из самых сложных разрывов в ее жизни, именно поэтому она точно знала, что может доверить ему свою тайну и что он, как никто другой, поймет ее боль.