Игорь Сидоров - Стрелочник был пьян…

– Ну, машину я поставлю, а что я в холдинге скажу? Дайте посмотреть на мою машину со стороны?

– А ты скажи, что у тебя из машины документы какие-нибудь украли. Скажи, что останавливался здесь ненадолго. Вот хочешь посмотреть, не здесь ли у тебя документы тиснули. Посмотришь видеозапись, никого не увидишь, поблагодаришь и извинишься.

– А какие документы? На машину что ли?

– Не вздумай, они тогда ментам могут сообщить, тогда мы с тобой точно «спалимся».

– А что тогда говорить?

– Слушай, ты же студент, кажется. Так вот, рефераты, курсовые пишешь?

– Нет, я их из интернета скачиваю. Деньги небольшие и никаких забот.

– Какая разница. Ты давай не тупи. Скажи, что у тебя курсовую работу сперли. Ты, мол, над ней полгода корпел, а тут в один миг лишился. Слезу пусти, если потребуется. И скажи обязательно, что не знаешь, в какой момент ее украли. Скажи, что ты ее дня три в машине катал на переднем сидении в красивой папочке, и сказать в какой день ее украли, ты не можешь. Теперь все возможные места и проверяешь. Возможно, на красивую папочку лиходеи и позарились.

– Ладно, все понял, поехали, покажешь место.

Смолина немного насторожило то, что Сашка медленно понимал суть своей задачи. Интересно, сможет ли он сыграть все правильно. В случае некачественной игры сотрудники службы безопасности, в лучшем случае, могли его просто послать, а в худшем вызвать полицию. При неуверенности Мухина, там он мог наболтать лишнего. Перед походом в холдинг нужно провести качественный инструктаж. Времени, правда, на это почти не оставалось. Сегодня вечером нужно было подбрасывать нож в машину Сержа. Ведь было бы подозрительно, что тот катал в своей машине орудие убийства столь долгое время. С того времени, когда нож оказался у Смолина, прошло уже два дня. Нужно было еще решить, как сообщить обо всем в полицию. Об этом нужно было посоветоваться с Сашкой.

– А как мы с тобой в полицию обо всем, об этом сообщать будем?

– Очень просто. Сейчас в интернете телефон доверия возьмем и позвоним. Кстати, по телевидению просили сообщить кому что известно, вот и туда можно.

– А ты знаешь, что тебя по телефону твоему легко вычислят? Вот интересно будет, что ты сначала в холдинге свою работу украденную ищешь, потом в этом же месте Сержу нож подбрасывают, а потом ты же и в полицию сообщаешь. С таким количеством совпадений тебя самого загребут сразу же, после того, как Сержа выпустят.

– А почему я сообщать должен? Давай лучше ты.

– Вот ты интересный, на мне сейчас забота как нож подкинуть и не засветиться. Между прочим, я в кадре буду, а этот кадр в суд пойдет. Я после этого основным подозреваемым буду. Если хочешь, я позвоню ментам, а ты давай нож подбрасывай.

– Ну, уж нет. Ладно, я с автомата позвоню.

– Не думай, что и это все так просто. Автомат и время тоже сейчас вычислить могут, так что когда звонить будешь, делай все, чтобы тебя не узнали. Звонившего по нескольким камерам проверять будут. И машину свою рядом не ставь. Уходи пешком переулками. Затеряться нужно ты понял?

– Ага.

Смолин всерьез увлекся этим делом. Его грела мысль о том, что сегодня вечером он получит двадцать пять тысяч долларов. Если Мухина эта перспектива радовала в меньшей степени, то его она просто заставляла суетиться. Причем, какая-то нерасторопность и неуверенность Сашки его бесила. Что говорить, деньги в его случае и в случае Мухина играли совершенно разную роль. Отсюда и была разница в их поведении. Тем не менее, все шло своим чередом. В мусорном баке, возле общаги Смолин нашел брезентовую куртку, которая была очень похожа на куртку того БОМЖа, который убегал от вагончика на стройке. Он вытащил ее и решил постирать, но потом передумал. Пусть запах от нее был не Диоровский, но терпимый. Вся загвоздка была в том, что в ней нужно было дойти до улицы, где находился выбранный им холдинг. Ехать в метро в этой куртке было не безопасно. В конце концов, он решил сунуть ее в пакет и переодеться где-нибудь в переулке ближе к нужному месту. Сейчас нужно было ждать результатов мероприятий в офисе, которые должен был провернуть Мухин. Через пару часов они встретились и по радостному виду Сашки Смолин понял, что у того все получилось.

– Все, можно делать дело. Обзор там просто замечательный. Я просил на флэшку мне запись сбросить, но они не дали. Сказали, что все равно там никого не было возле моей машины, так что сказали уматывать. А так все нормально прокатило. Правда, пришлось немного поплакаться.

– Ты молодец, конечно, но лучше мне расскажи можно ли там запись увеличить?

– А черт его знает. Ладно, что хоть запись показали, еле уговорил.

– А на том, что посмотрел, нож можно будет увидеть?

– Можно, только в пол-оборота развернись, когда бросать будешь.

– Это что, для того, чтобы мое лицо в камеру попало?

– Да нет, но если будешь рядом с машиной проходить, то не будет видно, как ты нож бросишь. А ведь в этом деле нужно точно зафиксировать то, что ты именно нож бросаешь.

– Это точно. Я тогда от машины подальше отойду, но идти нужно все равно со стороны магазина. С обратной стороны получится лицом к камере. Там еще народа полно всегда. А я в таком виде буду, что если там долго тусоваться, то точно в полицию заберут. Ну, это ладно, как-нибудь разберусь. Ты давай Сержу звони, место ему покажи, куда он машину поставить должен. Не забудь ему сказать, чтобы задние стекла опустил. Как поставит, пусть идет в ресторан, который на другой улице и сидит там, пока мы все не сделаем. Как сделаем, то пусть уезжает, а после этого скажи ему, чтобы на заднем сидении никого не возил, а то кто-нибудь ножичек заметит и подрежет, или ему отдаст. Нам это не нужно.

После этого каждый занялся своим делом. Мухин направился на встречу с Сержем, а Смолин пошел домой за курткой и ножом. Нож лежал аккуратно со всеми остальными экземплярами его коллекции в полиэтиленовом пакете. Он аккуратно развернул его и ста впервые более внимательно его разглядывать. Следы крови никуда не исчезли. У Смолина уже не оставалось сомнений о том, что это именно дамасская сталь. Немало времени он уделил и изучению рукоятки. Все больше он был уверен в том, что инкрустация была из золота. На гарде он нашел пробу. Было интересно, где и кто изготавливал этот нож, но времени на изучение этого вопроса не оставалось. Вряд ли стоимость этого ножа превышала стоимость их с Сашкой мероприятия. Смолину, конечно, было очень жалко расставаться с клинком, но жажда денег переломила его. Он с удовольствием отметил, что не оставил своих отпечатков пальцев. В противном случае, ему бы пришлось протирать нож, а в этом случае он уничтожил бы отпечатка пальцев настоящего убийцы. Смолин задумался о том, что во время подбрасывания нужно было быть еще аккуратнее, ведь в спешке можно было за какую-нибудь часть ножа и схватиться по неосторожности.