Людмила Козлова - Приключения Маши в стране Беловодья

– Изладил на совесть, лет на двадцать хватит. Топите, на здоровье!

Печь верой и правдой прослужила сорок лет – до тех пор, пока кирпичи не стали разваливаться. Износились кирпичи, трескаться стали, кусками отваливались и падали в дымоходы. Пришлось печь перекладывать, и от прежней красоты не осталось и следа. Так что лежанка, на которой любил спать Мурик, исчезла. И кот сразу после этого исчез – ушел на ночные гуляния и не вернулся, как в воду канул. Словно носил в себе Дух той русской печки. Пропала печь, и Мурику в доме нечего делать стало.

Все долго ждали кота – бывало, он и раньше уходил и не являлся домой дня по три. Но прошла неделя, две, месяц, а Мурик так и не вернулся. Пришлось брать в дом котенка. Привезла его мама из города – одна знакомая предложила. Говорит: «Бери вот этого, он самый толстый и ест больше всех». Ну, мама и взяла. Попробовала кормить, а он ничего не ест – ни мясо, ни молоко.

– Ну, ясно! Значит, кормили несчастного каким-нибудь «Китикэтом».

Присмотрелась, а у него ножки кривенькие, тонкие, брюшко круглое, большое – все признаки рахита. Поняла – надо срочно увозить малыша в деревню, откармливать деревенской едой. Поместила в картонную коробку, прорезала вверху дырку для головы, и – на автобус. Котенок голову в дырку просунул – одни глаза и уши. Мяукает жалобно, словно выговаривает:

– Что вы со мной такое делаете? Зачем в коробку затолкали? Куда везете? Ай, ай!

Привезла домой, выпустила из коробки. Он стоит на тонких ножках, дрожит, качается, и мяучит истошно – понять не может, куда попал: то ли здесь безопасно, то ли пора прятаться куда подальше. Молоко деревенское, мясо есть отказался. Значит, долго «Китикэтом» кормили, отбили вкус к нормальной еде.

Мама с Машей расстроились – чем же кормить его? Два дня уже ничего не ел, погибнет несчастный. Пошёл папа на реку, поставил корчажку. Через два часа принес несколько рыбешек. На живую рыбу котенок набросился с жадностью, словно ждал, когда же, наконец, люди догадаются дать ему то, что нужно. Неделю питался сырой рыбой безотказно, потом капризничать начал.

Мама сказала, что пришла пора рыбу варить. Вареную рыбу котенок ел все лето, пока был улов. Потом попробовали дать ему молоко, яйца, мясо. И, о чудо! Повзрослевший и возмужавший, избавившийся от рахита, он ел все подряд. Маша очень обрадовалась, ведь теперь стало ясно – котёнок здоров.

Однажды мама рассказала, что видела во сне черного потерявшегося Мурика. Пришел Мурик в дом, увидел нового жильца, и вроде, доволен им остался. Махнул хвостом и ушел, сказав на прощание по-кошачьи:

– Ладно, согласен. Пусть живет здесь этот полосатик.

И с тех пор все стали звать серо-полосатого котёнка по имени «Мурик».

Однажды Мурик вернулся домой с длительной прогулки какой-то смурной – вялый, есть отказался, Маша понять не могла, в чем же дело. Потом присмотрелась, а одна щека у гуляки раза в три толще другой.

– Мурик, кто же тебя так? – спрашивает Маша.

– Мур, – говорит больной.

– Пчела укусила или шмель, а может быть, оса?

– Мур, – отвечает любитель дальних прогулок.

– Да, пожалуй, от тебя ничего добиться не удастся, – говорит Маша. – Ладно, посмотрим поближе.

Присмотрелась, видит след от укуса. Но след явно не пчелиный – вроде как от зуба.

– Мурик, собака тебя цапнула, так ведь?

– Мур, – говорит укушенный.

Щека через три дня похудела, а Мурик снова охотно поедал все, что ему предлагали на завтрак, обед и ужин. А после этого занимался своим любимым делом – спал, вытянувшись на диване, без задних ног. Спал целые сутки, а потом, плотно пообедав, снова отправлялся в длительное путешествие.

– Вот бы проследить и узнать, где Мурик пропадает днями и ночами, – думала Маша. – Но кто сумеет бежать следом за котом? Ясно, никто.

Еще один удивительный житель Машиного дома, вернее, двора – поющий петух. Кто-то скажет: «Подумаешь, достопримечательность! Все петухи поют».

Все поют «Ку-ка-ре-ку». Этим, конечно, никого не удивишь. Машин петух тоже так может – горло драть. Да и делает это часто – по сто раз на дню.

Но умеет он и другое. Вот берет одну ноту, и таким свиристящим голосом ведет ее вверх. Высоко-высоко выводит, долго-долго тянет. Куда там канарейке какой-нибудь! И любит он так петь – просто зерном не корми, лучше дай песенку исполнить.

Попробовала как-то Маша подражать певцу. Взял он ноту и, ну, выводить вверх. А Маша в тон ему тоже ноту повела. Петуху это страшно понравилось. Он остановился, а потом давай к Маше подстраиваться. Так Маша с Петькой вдвоем и пели летнюю песню. Петух поет, вид у него задумчивый – нравится ему себя и Машу слушать.

С тех пор они и полюбили петь дуэтом. Хорошо получается.

А уж сам-то певец – красавец, слов нет! Гребень махровый, узористый, грудь – желто-оранжевая, яркая, переливается серебром – золотом. Крылья – красно-коричневые, с темными крапинами. Хвост – всех цветов радуги, и тоже – переливчатый. Лапы крупные, желтые, коготки на них длинные, матовые. И шпоры в стороны торчат. Не петух – произведение искусства.

Да и умный петушок – все понимает. Маше очень нравится его заботливость. Найдет крошку – ни за что сам не съест. Всех кур созовет, всем эту крошку покажет – поднимет клювом, бросит. И еще раз, и еще… Пока курица-девица какая-нибудь не склюет ее. Хороший обычай у петуха!

Есть еще один волшебный знак в Машином доме – с некоторых пор в нем поселился горностай. Но узнала Маша об этом спустя несколько лет. И поэтому в доме для Маши было много загадок. Чтобы понятнее объяснить, надо рассказать все по порядку. Например, начать вот с этого случая.

Поздно вечером Маша приготовилась на отдых. За окном сияли огромные ночные светила. Тишина была такая – казалось, потрогать можно.

Только-только угнездилась Маша под одеялом, слышит – по потолку, то есть по чердаку, кто-то ходит. Слышно хорошо, потому что хранилась там кукуруза целыми початками – насыпана была толстым слоем. Кормили этим лакомством кур, но варёную кукурузу даже собаки ели. И вот эти початки гремят, перекатываются – словом, ходит кто-то по ним.

Любопытно Маше стало – кто же это? Кот мышей ловит?

– Ладно, – думает Маша, – подожду. Если это кот, то сейчас уже и спрыгнет, и в дом проситься начнет.

Но прошло много времени, а хождение по чердаку продолжается – так и перекатываются початки. Не выдержала Маша, позвала маму. Мама оделась, вышла в сени.

– Мурик, – позвала кота. – Где ты, прыгай сюда.

В ответ – молчание. И початки уже не гремят. Мама еще раз позвала Мурика – тишина. Если бы чужой кот оказался на чердаке, он бы кинулся убегать, а тут – ничего. Если и есть там кто-то, он не боится, не убегает – просто затих, притаился и ждет, когда мама уйдёт.