Сергей Семеркин - Серебряная лилия

Маргарита… но вы не успеете произнести это слишком длинное имя, как острая на язык и резвая на ноги оторва уже скроется из виду. Рита – так её звали на улицах вольного города Гиля, но даже эту укороченную версию имени произнесешь и улыбнешься, а она уже сворачивает за башню, что отделяла один двор-колодец от другого, ну и как тут её поцелуями воздушными догнать? Не говоря уж о поцелуях более близкого радиуса действия. Но не по этому поводу Грин мучился в эти погожие деньги! Вот если, к примеру, на дарственном медальоне в виде сердечка выгравировать: «Маргарита» – так она его запросто может о камни со всего размаха… и что тогда? из сердца вон?! А если просто «Рита», то на её шестнадцатый День рождения не будет ли слишком фамильярно? Однако сомнения Грина рассеяло то соображение, что подходящего медальона он не мог найти в лавках или украсть… какие-то они уж слишком блеклые, по сравнению с Ритой. С детства эта загорелая и исцарапанная попрыгунья была заводилой и сорванцом почище многих мальчишек. За ней всегда следовала свита, и как у каждой королевы эта свита часто обновлялась. Говорят, у комет происходит то же самое с хвостом, но кто же этим астрономам поверит, да и что нам до комет? А сейчас… Рита расцвела, движение её стали не мене быстры, но более грациозны, она научилась ручкой небрежно отбрасывать золотые кудри назад, а ветер услужливо их волновал, и от этих вибраций волновались все мужские сердца (да и некоторые женские) в радиусе прямого попадания стрел Амура… и наконец – это уже удар ниже кортика! – она сменила шорты на юбки. Юбки, понимаете и весьма короткие! Ну, кто такое мог про неё подумать ещё полгода назад?!

Грин обдумал план и, не успев как следует всё прикинуть, уже ринулся его исполнять. Он издалека заприметил Олафа – художник разложил свой мольберт и погрузился в смешивание цветов. Грин прищурился… и вспомнил: однажды Олаф рисовал площадь Согласия с портика школы Искусств. Тогда многие к нему подходили и цокали языком, мол, а почему нет башни купца Сутягина? Эта башня считалась одной из самых высоких и красивых в Гиле, а сам Сутягин – одним из самых жадных гильских купцов. Он использовал все лазейки в законах, чтобы отжать у соседей землю и там построиться, так же действовал при торговле, чуть какая закорючка в контракте на его стороне – значит, из неё все соки выжмем, а если на стороне партнера, тогда о ней забудем. На похоронах своей матери Сутягин всплакнул, люди информированные потом болтали так: слезу из его каменного сердца выдавило то обстоятельство, что мать повелела положить её в гроб вместе с фамильной брошью цены немалой. А Олаф возьми и нарисуй площадь Согласия без башни Сутягина. Его пейзаж маститые художники в свои салоны не взяли. А потом башня Сутягина рухнула, причем тихо, ночью. Жена с детьми в это время отдыхала на даче за городом, а сам купец отдыхал от трудов по наживанию злата в верхних покоях (традиционно у гильцев самых роскошных). Ни золота, ни тела купца, ни тела любовницы купца под обломками башни так и не нашли. А про Олафа стали говорить – прозрел, шельма, будущее.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.