Николай Самуйлов - Дневник пилота Машины времени. Сборник повестей и рассказов

Короче, депозит в пятьсот тысяч с хорошими процентами теперь обеспечивает меня вполне. И делает совершенно независимой от обстоятельств.

Но Мартин не остановился на этом и назначил меня управляющей своим рестораном. Тем, что за углом, от входа в это кафе. А ещё я приглядываю за нашим борделем. Заведение не для прохожих с улицы. У нас бывают приличные господа. Даже главный городской полицейский капитан Клиффорд Стоун часто заглядывает в наше кафе, что бы выпить чашечку капучино с мятой, поболтать со мной, а потом заскочить на пол часика к Лулу.

Позвонил, значит, мой Мартин и я… согласилась-таки на приглашение к нему в гости.

Вечером обещал заехать за нами. За мной и за моим сыном.

У меня есть для Мартина подарок. Я храню его десять лет. Хотела вернуть Сильвио. Но, видно не судьба.

Сейчас загляну в кабинет, открою сейф и посмотрю на сверкающий как звезда алмаз.

Я ещё не придумала ему новое имя. Может быть – Дар Нептуна? У этого бога я была в ту ночь в гостях. И он некоторое время хранил у себя этот камень…

Да, вот он… лежит на красной подушечке… в новом серебряном футляре.

Капитан Клиф Стоун по секрету мне рассказал, что ливийцы, гонявшиеся за Сильвио и алмазом Альтаир в ту страшную ночь, были задержаны федеральной полицией, как агенты недружественного государства. Они сидят в тюрьме.

А Сильвио полиция не задерживала. И куда он делся, ни шериф, ни Мартин не знали. Правда, портье из нашего отеля заметил, что «латинос» из номера на двенадцатом этаже уехал в ту ночь на белом «кадиллаке» в неизвестном направлении…

А теперь, по истечении стольких лет, явился.

Но этот похотливый тип меня больше не волнует. Искорка давно угасла!..

Пора возвращаться в кафе.

Кафе как кафе. И охранник Джон в уголке – сидит на стуле, клюёт носом.

Жозефина суетится возле Сильвио. Он уже вернулся на своё место у окна и совсем не счастлив после посещения будуаров. Неужели проказницы Сиси и Коко загнали постаревшего жеребца…

Жозефина на вопросительный взгляд пожимает плечами.

– Да всё было ладно, Лили! Он спустился к нам, попросил минеральной воды со льдом. Сидел, пил, улыбался. Ему было хорошо… А потом прибежал Марек и попросил у меня бокал кока-колы. А этот, как увидел мальчика, так и спрашивает у меня: «Чей это ребёнок?» Я и сказала, что это сын госпожи Ли Браун. То есть ваш сын. И тут ему стало не по себе. Сердце, наверное!.. Достал таблетки, начал глотать. Потом опять: «Сколько ему лет?» Тут Марек ему уже сам ответил: «Скоро исполнится десять!» И убежал, сорванец… А господин прислонился к окну, смотрит на улицу и молчит. Уже минут десять так сидит…

Марк Браун – мой сын. Он как две капли воды похож на отца. Вырастет таким же красивым мачо. У него закончились занятия в школе и он, конечно же, заглянул к маме на её службу. Я запрещаю Мареку приходить сюда. Но он не слушается… Не дай Бог увидит похотливых гетер!.. Всё-таки я их оштрафую!

Отсутствовала в кафе около часа. Всего-то ничего. А тут такие события!..

На столе перед Сильвио недопитый бокал с минералкой. Рядом валяется таблетка.

Жозефина ходит по залу, протирает столы. Настроение у неё испортилось…

Да наплевать! Он не стоит того, что бы из-за него расстраиваться.

Нужно вызвать медиков и полицию… Пусть заберут его…

Посетителей нет. Они появятся вечером. Короче, скучно у нас.

Снова настраиваю диск с Кристиной Агилерой на комфортное звучание.

Её «Боль» созвучна с моей болью. Хочется спрятаться в уголок и поплакать…

Да ладно! Я своё давно выплакала…

Сегодня у меня первое свидание с Мартином. И не нужны мне красные от слёз глаза!..

А Кристина молодец. Поёт прямо-таки про меня:

«… Если бы у меня был один день,

Я бы сказала, как мне тебя не хватает,

С тех пор, как тебя не стало…

О-о-о, это опасно,

Это просто из ряда вон —

Пытаться вернуть время вспять…» 2 2 Слова из хита К. Агилеры «Hurt» (Боль).

Джон достал из пачки сигарету, показал на выход: «Пойду, покурю. Да, послушай, надо бы позвонить. Или пусть ещё посидит?»

Я улыбнулась: «Ему хорошо. Пусть посидит».

Он сидел за столиком и уже не дышал. Ему и вправду было теперь хорошо.

«…Не думала, что мой прелестный мужчина Морис Руа такой завистливый!

Зависть, ощущение досады, вызванное превосходством другого человека, обычно скрывают от окружающих. Однако мучительница душ нетерпелива и однажды вырывается наружу, и начинает мастерить гадости. Она отрицает и дружбу, и любовь. При ней утрачиваются многие прекрасные чувства, обретение которых требует времени, терпения и мужества…

Морис вспыхнул внезапно и погубил все наши достижения…

Я знаю Мориса год. Теперь вижу: не достаточно.

Он раскрылся в драматичный миг, когда его прекрасные чувства вдруг погасли и рассыпались пылью у моих ног, не справившись с напором обстоятельств.

Морис считает, что причиной его неудач являюсь я, почти суженая ему, «прелестная и навеки любимая» Николь Депрези де Фо…

Однако эти обстоятельства порождены не мной…

Нет, милый, не мной!..

Несмотря на важность осуществляемого предприятия, что отодвигает на второй план всё личное, во мне сохранилась любовная истома к этому человеку, подпорченная воспоминаниями о последней с ним встрече…»

Ну вот, первая фраза в дневник пилота Машины времени продиктована.

Это лишь предисловие и к выполняемому заданию отношения не имеет.

Отец рекомендовал: рассказывать обо всём, что увижу, услышу, почувствую. И, конечно же, записывать на кристаллы окружающее пространство. Запечатлевать прошлое в первозданном виде, без редакции, без поправок, без вмешательства моей женской «точки зрения». Даже если картинка из прошлого не нравится, отворачиваться от неё не следует… Высказывать своё особое мнение можно. А выбирать для записи только прекрасные солнечные закаты и притягивающие взор дикие пейзажи – нежелательно. Нельзя забывать о пещерах и живущих в них троглодитах, об обглоданных костях животных и кучках экскрементов у входа. Их речь, мимику, взаимоотношения полов запечатлевать обязательно, в любых натуральных позах. Словом, записывать всё…

Впрочем, это проект не моего путешествия. К троглодитам мы пожалуем чуть попозже…

А сейчас я навещу не столь далёкое время…

Вот только Морис всё является передо мной, путает мысли и слова…