Евгений Алещенко - Я ел свое лицо

Веселый, детский смех вырвался из недр клыкастой пасти:

– А мне нравится этот Саша.

Как будто в опровержение его чувств, стая ворон разлетелась черным хаосом, напуганная жалящей яркостью светила. Жалкий мирок начал сопротивляться, вдыхая в себя жизнь. Яркие краски нервно начали отражаться в окнах домов, зеленой траве и цветущих деревьях. Унылые звуки одинокого ветра сменил многогранный щебет птиц. Природа впустила в себя живое, приводя все в движение.

Человек создавал контраст, впитывая и растворяя в себе свет и радость. Он был крайне удивлен:

– Это может быть интересней, чем я ожидал.

* * *

– И когда ты будешь сдерживать свой порыв, зеленая темнота, поглотившая всю структуру мира, будет вгрызаться тебе в вены. Ты не выживешь.

После его слов повисла тишина. Длительное молчание, казалось, начало с противным звоном разъедать воздух. Я долго наблюдал за своим собеседником.

Наконец спросил:

– А ты вообще кто?

– Ты меня не узнаешь?

Я всмотрелся – действительно, его черты были мне знакомы. Темный короткий волос, резкие черты на достаточно худом лице, кожа бледная.

– И все же, кто ты? Не могу вспомнить.

– Я Саша. – Последовал простой ответ.

– А я кто?

– Ты – это я. А я это ты. – Улыбка тронула его лицо.

Действительно. Только какой-то слишком спокойный я. Каждая мышца на нем наслаждалась покоем. Взгляд карих глаз расфокусирован и… чист.

– Плохо получился ты как-то, а где твоя щетина, плавно переходящая в бороду? Почему ты сидишь в позе какого-то буддистского монаха? Я себе ноги сломаю, если хотя бы попробую так сесть.

Он лишь снисходительно улыбнулся мне. Странно, но я не мог понять, во что он одет – чем сильнее приглядывался, тем больше картинка расплывалась и убегала от моего понимания.

Знойная пустыня раскинула свои жалящие объятия до самого горизонта во всех направлениях.

– У меня для тебя кое-что есть. – Наконец сказал он, протягивая мне руку.

Я взял то, что было в ней зажато. Это оказалась маленькая цветная фотокарточка. Мой глаз жадно впился в неясные контуры картинки. Что это?

Вагон поезда. Я оторвал глаза от фотографии, так как меня окружил внезапный шум множества голосов, шагов и движений. Огляделся – я стоял посреди Московского вокзала. В руке зажат легкий чемоданчик с самым необходимым. Впереди – вагон-купе ждал принять меня в свое лоно. Мимолетный взгляд на часы – скоро отправляемся. Время еще есть, но делать все равно нечего. Зайдя в вагон, я быстро нашел свое купе, и был приятно удивлен, встретив там очень милую попутчицу.

– Александр. – Поздоровался я.

Улыбка тронула ее глаза:

– Елена. Очень приятно.

Я посмотрел в окно и увидел голую пустыню, куда я попал изначально.

– Что-то не так? – Нежный голос вывел меня из морока.

– Нет. Все более чем прекрасно. Куда вы направляетесь?

Поезд тронулся…

Дальнейший наш разговор мелкой речкой вытекал в океан, бушевал и искрился под яркими лучами, и было не понятно, где он кончается и начинается небо.

Было уже поздно… но в процессе спора овладевший мною азарт, украл даже мысли о сне.

– Нет! Мне кажется это не любовь! – Распалялась она все жарче. – Если человек становится непривлекательным, или в плане характера у него появляются ошибки, и ты тут же от него избавляешься, любви здесь не было никогда, и не могло быть!

– Тогда, мы могли бы влюбляться в первого встречного. – В свою очередь смеялся я. – Если бы у нас не существовало критериев, по которым мы можем позволить себе это чувство, смысл тогда всех этих тяжких поисков? Давай, выходи, тыкай пальцем в бородатую женщину или в полоумного садо-мазохиста, утверждая, что влюбился с первого взгляда!

Какой приятный все-таки у нее смех:

– И такое тоже случается. Когда ни с того ни с сего влюбляются и в маньяков и в волосатых…

– Потому что эти люди подошли по каким-либо критериям, тем, кто их выбирал. Естественный отбор присутствует во всем. Ты избавляешься от минуса и притягиваешь к себе только плюсы. Человечек всегда стремился к лучшему. И почему, ты утверждаешь, что если твоя вторая половинка резко начала спускаться в низ, ты должен следовать за ней? Вот это уже не любовь, когда ты чувствуешь через силу, из привязанности, долга, или боясь осуждений! – Смешное, наверное, у меня сейчас выражение лица. Ярость, ирония и веселье перемешались в нем в какую-нибудь нелепую массу.

Внезапно обстановка переменилась. Я чутко ощутил, как пространство застыло в напряжении, ожидая неведомого.

Дверь купе с диким шумом ввалилась внутрь. Напуганные крики девушки тронули меня мимолетной грустью. После того же, как когтистая лапа, сквозь пыль и деревянные ошметки, вцепилась в меня, я забыл о девушке вообще. Мое тело пробило толстое стекло вагона и вылетело в холодный мрак пустыни. Следом за мной из окна опустилась тень.

– Почему ты себя так ненавидишь? Я знаю… слишком много ярости и разочарования… – Послышался мой голос где-то позади.

– Саша, помоги мне. Что это за тварь?

В ответ лишь тишина. Монстр приблизился и я узрел…

Свое дикое лицо в ссадинах и царапинах. Слой грязи свисал с огромной бороды и волос. Сквозь отупелую звериную маску, на меня смотрели красные, раздраженные от слез глаза.

Он медленно подошел, и я почувствовал режущую глаза кислую вонь. Сделав небольшой разгон, Саша ударил носком ноги мне в лицо. Жуткая боль, привкус крови и унижения стали основными элементами моего мира.

Оскалив в отвращении клыки, он бросил в меня комок бумаги. Дрожащие пальцы долго не могли развернуть фотографию, а красная пелена запрещала глазам видеть.

– Смотри! – Орал монстр.

На фото была моя машина. Chevrolet серебристого цвета. Когда я успел сделать его?

– Ты едешь, или так и будешь там стоять?

Знакомый голос звучал из машины.

– Да мне и здесь неплохо. – Весело ответил я голосу.

– Ну… – Лена показала в окно свое нежное лицо. Очередной волнующий разряд прошел сквозь мое тело. – Не уместная шутка, мне уже не терпится отправиться в путь.

Я посмотрел на небо, вдыхая легкими чистый разряженный воздух:

– Скоро будет дождь. Может, отложим поездку? – Я нагло издевался над ней, зная, что терпеть она не в состоянии. Подливая масла в огонь, не страшась обжечься. – Большая вероятность…

В меня полетел какой-то дамский журнал. Я давился смехом, но как мог, сохранял спокойствие. Медленно поднял потрепанные страницы и подошел к машине. Сел за руль.

– Ну что? Я отвезу тебя домой, и мы попрощаемся. И где-нибудь, может через недельку, соберемся и отправимся в путь. Когда нам ничто не будет мешать.

Долго стояла тишина. Я смотрел ей в глаза и видел жестокого и беспощадного демона, чьи стальные оковы скоро лопнут, и она поглотит меня, забыв, что я ее самый любимый человек.