Сергей Согрин - Мелания

– Люди научатся ценить то, что имеют, просто пока мы к этому не пришли, – сказал Егор.

– Расточительность воспитывается в нас с рождения. Желание тратить и потреблять мы впитываем с молоком матери, – продолжал Макс. – Вот ты сколько зубной пасты наносишь на щетку, чтобы почистить зубы? На всю длину щетины, не так ли? – поинтересовался он.

– Да, верно, – ответил Егор.

– А ты в курсе, что во всех инструкция написано, что достаточно одного шарика пасты размером с горошину? И знаешь, почему ты так нерационально используешь пасту?

– Почему?

– Все из-за телевизора! С самого раннего детства ты смотрел рекламу, в которой пасту не жалели. Ты ещё не знал буквы, чтобы прочитать инструкцию, но уже прекрасно воспринимал визуальные картинки на экране. А сейчас ты вырос и научился читать, и даже если ты поймёшь, что пасты можно использовать меньше, тебе сложно будет побороть свои привычки. Да и вряд ли ты будешь изучать инструкции к таким повседневным вещам. И это касается не только зубной пасты.

– То есть, реклама воспитывает в нас расточительность? – спросил Егор.

– Да, именно. Просто маркетологам нужно больше продаж, – продолжил Макс. – Мы родились в мире, где любить нас учат телесериалы, «правильно» жить нас учит реклама, «правильно» думать учат бесконечные ток-шоу. Все, что мы знаем о политике и экономике, мы услышали из новостей. Все, что нам известно об истории, мы узнали из фильмов. Общество живет в этой управляемой информационной оболочке и не может из неё выйти. Каждое наше действие или бездействие анализируется, а при появлении интернета это стало в разы проще. Мы живём в глобальном «Шоу Трумана» 3 3 Американская кинодрама режиссёра Питера Уира, вышедшая на экраны в 1998 году. , – сказал Макс.

– Действительно, – согласился Егор.

Иногда казалось, что Макс специально делает заготовки для бурного обсуждения с Егором.

– Помимо расточительности нам с самого рождения навязывают псевдопотребности. Ещё вчера ты о чём-то и понятия не имел, но реклама сделает своё дело. И завтра ты уже не сможешь без этого жить. А рекламировать будут именно то, без чего люди могут спокойно жить. Жвачка, газировка, чипсы и медикаменты. Да, сейчас больше половины рекламы – это реклама лекарств, – возбужденно сказал Максим.

– Ну да, я заметил, – кивнул Егор.

– Фармацевтика превращает нас в безмозглых тварей! Хочешь похудеть? Съешь таблетку! Хочешь быть бодрым? Съешь таблетку! Болит голова? Съешь таблетку! Плохая память? Съешь таблетку! Плохо спишь? Съешь, проглоти, выпей! Плохое настроение? Таблетка! Надуманные психические болезни дают возможность производить и продавать тонны антидепрессантов. И чем старше ты будешь, тем больше домашняя аптечка. И рано или поздно это приведёт тебя к раку и мучительной смерти! – не скрывая эмоций, произнес Максим.

– Что поделаешь, мы живём в мире, где не надо думать. В мире, где вместо головы у человека телевизор, – сказал Егор.

– Все верно! А ещё в потребительском обществе очень активно используется желание людей подражать знаменитостям, – добавил Максим. – Ты слышал про моду на чёрные зубы? – спросил он.

– Нет, – ответил Егор.

– В старые добрые времена сахар ели только представители королевских династий, и у них от чрезмерного употребления сладкого портились и чернели зубы. Представители знати, подражая поведению и внешности королевских особ, специально портили себе зубы. Девушки с гнилыми зубами быстрее выходили замуж.

– Фу, какой ужас, – с отвращением сказал Егор.

– Сейчас пришло другое время, время белоснежной керамики, которую вставляют себе звезды шоу-бизнеса, – продолжил Максим. – Они либо полностью удаляют свои зубы, заменяя их на керамические, либо приклеивают к их внешней стороне тонкие керамические пластинки – виниры. А обыватели, подражая своим кумирам, готовы до дыр зашёркать свои зубы, только чтобы получить долгожданную «голливудскую улыбку».

Егор задумчиво кивнул головой, сделал глоток колы. А Макс тем временем не умолкал, забыв про свой завтрак:

– Толпе очень легко навязать любой хлам, имея в руках ниточки, за которые нужно потянуть. Жевательные конфеты в форме сигарет, детское шампанское – все эти безобидные, на первый взгляд, шалости маркетологов приучают людей с раннего детства к курению и алкоголизму. Средства массовой информации даже пропагандируют ценность наркотиков!

– Как? – удивился Егор.

– Ну, ты слышал когда-нибудь по новостям фразу: «Задержана партия наркотиков стоимостью более десяти тысяч долларов» или что-то в этом духе?

– Да, постоянно слышу нечто подобное и рад этому. Значит, с наркотиками борются.

– Борются, но как нам это преподносят? Согласись, если бы эту фразу говорили не так, как говорят, а по-другому, например: «Задержана крупная партия наркотиков, от которой могли бы погибнуть более ста человек, загубить свою жизнь могли бы около пятисот человек», то новость заиграла бы совсем другими красками. Не так ли?

– Верно, – согласился Егор.

– Нам специально, как бы невзначай, навязывают ценность наркотиков. Порой вообще создаётся впечатление, что государство борется с наркотиками лишь для того, чтобы они стали дороже, – сказал Максим.

В пиццерию начали подтягиваться студенты из близлежащих колледжей и институтов. Столики заполнялись. Суета и гул, царившие на улице, ворвались и в помещение.

– Капиталисты создали множество ненужных потребностей, чтобы люди постоянно покупали, покупали и покупали, – продолжил Макс. – Столько удобств создаётся, столько ноу-хау появляется. Мы постоянно придумываем вещи, которые избавляют нас от необходимости лишний раз вставать с дивана. Но если все удобства мы разрабатываем и приобретаем для того, чтобы у нас было больше свободного времени, тогда где оно – это самое свободное время? Его нет, оно забивается другими ненужными «забавами». И так по кругу.

– И что же нас ждёт? – спросил Егор.

– Современная система либо сама себя уничтожит из-за неконтролируемого перепроизводства, либо дальше будет насаждать потребителям желание покупать, покупать и покупать. И мы ещё чаще станем менять телефоны, машины и одежду. Мы ещё больше станем есть и пить. Мы чаще станем пользоваться совершенно бесполезными услугами. Роскошь, моду, «продвинутость» будут вдалбливать с ещё большим напором, – ответил Максим.

– Жизнь становится удобнее и проще ровно настолько, насколько она становится сложнее. Тут я с тобой согласен.

– Акты потребления – это не есть счастье. Это лишь способ выживания. Но многие люди этого не понимают. Они покупают только ради того, чтобы покупать, а не ради того, чтобы пользоваться. Им это приносит иллюзию власти и признания. Ониомания или шопоголизм – это болезнь. Зависимость. Психическое расстройство. Покупать десятки платьев и туфель, чтобы, ни разу не надев их, выбросить через полгода – норма сегодняшнего времени. Больше ешьте, господа! Пирожное, пицца, роллы, шашлыки, шоколад, сладкая газировка… Потом сгоняйте свои висящие бока на изнурительных тренировках в спортзалах или фитнес-центрах. Либо мучайтесь от болезней, вызванных ожирением. И за все платите деньги! Вот именно такой образ жизни навязывает нам массовое потребительство. Общественное мнение ведёт нас к ложным ценностям. Люди, одумайтесь, может быть стоит меньше потреблять?