Александр Пересвет - Воин империи

– Что с ней? – спросил Алексей, чувствуя, как к горлу подступает быстро сменяющая тоску холодная ярость. Упрямые, блин, бандюки пошли! Пора прореживать всерьёз!

– Пока ничего, – с усмешкой ответили в трубке. – Больно квёлая, ребятам даже неинтересно. Но они могут преодолеть себя… Ей, кстати, уже страшно, – добавил похититель. – Вот она сама тебе хочет сказать…

В трубке возник голос Ирины:

– Лёша, пожалуйста, не отдавай меня… Я не знаю, кто они, но они всерьёз…

– Не отдам, милая! – успел крикнуть Алексей прежде чем в трубке снова раздался мужской голос.

– Ну, всосал тему? – лениво, с превосходством осведомился он.

– Если с ней что случится, тебе не жить, – прорычал Алексей.

– Не пугай, – отмахнулся невидимый собеседник. – Мне ты ничего не сделаешь. Руки коротки. Но из милосердия и снисхождения могу пока придержать ребят. Мне она не нужна. Мне ты нужен.

– На хрена?

– Ребят моих ты обидел. Ранил уважаемого человека. Не знаем, выживет ли. Схватил другого хорошего человека. Водила наш, полагаю, у тебя тоже. Надо бы вернуть ребят. И за беспредел ответить. А то жалуются на тебя люди. Так что надо постараться всё уладить. Вот, хочу тебя в гости позвать. С моими ребятами. Не то девке твоей кирдык. И непростой, сам понимаешь.

– Ребята твои не у меня. Они в комендатуре. Комендатура в деле, понял?

– Ты их туда сдал, ты их и вытаскивай, – безразлично ответил голос. – И особо не тяни, а то у нас тут не подвал, а пристроечка. А в ней холодно – зима. А девка твоя в одной рубашонке больничной. Так что как только замерзать начнёт, придётся нам её оттуда забирать и самим разогревать. Ну, дальше догадываешься?

Алексей собрался. Сейчас нельзя показать слабину, иначе конец им обоим.

– Ты бы обозвался, – порекомендовал он. – А то не знаю, как и обращаться.

– Имя моё тебе без надобности, – холодно сказал трубка. – А кликуха моя Лысый, и меня в городе все знают. А потом, общаться нам с тобою тоже без надобности. Перетрём эту тему, вернёшь ребят – получишь девку. На том и разбежимся.

Ха, «разбежимся»! Втирай кому другому, а вы за мной слишком упорно гоняетесь, подумал про себя Кравченко. Но плана, как вывернуться из ситуации, у него всё ещё не было.

– Со временем не получается, – сказал он между тем вслух. – Даже если я сейчас откажусь от показаний, раньше чем часа через три твоих людей не выпустят. Порядок такой. Так что давай иначе договариваться. Ты отправляешь девушку в тепло, а я привожу твоих бойцов. Мне они тоже не нужны. Но в комендатуре я не приказываю, так что процедура потребует времени.

В трубке задумались.

– Хорошо. Но если через три часа я тебя не вижу одного и без оружия, мы начнём вырезать на твоей девке узоры…

– Не пугай, – заставил себя усмехнуться Алексей. – Девушка моя, потому я за неё вписываюсь. Но если ты её обидишь, то обидишь, главное, меня. А я очень обидчивый, предупреждаю. И ежели что, сниму свою роту с позиций и не успокоюсь, пока не покрошу тебя и всю твою банду на салат оливье. Ты понял меня, Лысый? Друзьями нам с тобой не быть, но и врагом становиться не советую. Мои враги долго не живут. Зато умирают в мучениях. Впитал?

Сейчас только ответная наглость может дать шанс Ирине. Самому-то ему понятно что уготовано…

– Ты не ори давай, – ответил голос. – Ишь ты, пригрозил. У меня самого бойцов побольше твоей роты будет. Короче, как я сказал. Через три часа жду тебя одного и без оружия, но с моими ребятами у себя на базе. В квартале Дружба, они тебе покажут…

Итак, он выговорил себе три часа на подготовку. Два часа до атаки, как говорится. А там – то же самое, что под танки. Как в песне. Потому как сдаваться нельзя, ясен пень. Ребятишки-бандитики работают явно по заказу той стороны, а та сторона, судя по всему, конкретно решила удавить капитана Кравченко тем или иным способом.

И что мы в таком случае имеем?

Имеем мы свою роту. Которую, конечно, никто на самом деле с позиций снять не позволит. Но несколько проверенных бойцов – да в выходной, да в перемирие… Вполне. Даже и разрешения не нужно, достаточно его, ротного командира, слова. Во всяком случае, Злого, Куба, Еланчика, Шрека, Студента. Может быть, Балкана позвать? Он, правда, сам по себе, но вдруг согласится? А это уже сила!

Что мы имеем ещё? Из оружия – два, а то и три гранатомёта. Хватит, чтобы посеять панику среди бандитов или нет? Попросить бэтр у комендачей? Нельзя, если и дадут, – тут скрытность нужна, иначе замочат Иринку. Именно спецоперация, а не боевое. Так они, разведчики, – не СОБР и не спецназ ФСБ! Они незаметно и быстро убивать не умеют. И газ пустить, как на «Норд-Осте», тоже не получится…

Да и нет тут его…

Мысли эти ломанулись через мозг, как тот же СОБР, – быстро и решительно. Но тут же остановились, застигнутые в рывке окриком остановившегося на звонок телефона Томича:

– Эй, ты о чём задумался, Лёха? Штурм планируешь?

Надо же, догадался! Тяжело, наверное, сообразить было?

– А что? – процедил Кравченко. – Запретишь?

На всякий случай бросил беглый взгляд на Сокола. Тот выглядел озабоченным, взгляд Алексея встретил хмуро. Но промолчал.

– Так, давай сперва изложи, что тебе было по телефону сказано, – распорядился деловитый Томич. – Мы правильно поняли, что бандиты Лысого твою девушку взяли?

Алексей кивнул.

– Да. И за освобождение потребовали отдать им их парней, что я задержал.

Томич переглянулся с командиром, потом сказал:

– Ну, это можно. Теперь, когда мы знаем резидента, они нам уже не нужны. Кстати, командир, я рванул? Надо его брать, пока время не вышло.

Соколов кивнул:

– Давай, поторопись. Мы пока с капитаном сами помозгуем, что дальше делать.

Ах, Сокол, золотой ты человек! Неужто предложишь что?

Томич откозырял. Уже в дверях его нагнал голос командира:

– Да, и как возьмёте его, размотай гада на предмет, кто дал команду на Кравченко. Если он – сделай всё, чтобы он велел этому Лысому открутить всё назад с девушкой.

Томич сказал «есть» и исчез за дверью.

– А ты пока не нервничай, Алексей, – обернулся рассудительно Сокол. – Три часа ты себе выговорил и правильно. Сейчас нам надо всё продумать. Иначе и даму твою не спасём, и тебя потеряем. Это, хочу напомнить, не передовая, а город. Про такой орган, как прокуратура слыхал? Вот то-то. Рауф, открою тебе тайну, покамест дело Бледнова крутит. Но и без него найдётся кому тобою заняться. Особенно в свете дела твоего бывшего командира. Прикинь, как вкусно тебя было бы привязать к нему! Командира убили, а его бывший доверенный офицер стал творить беспредел по Луганску. Это сейчас бандиты чуток растерялись, за свои связи не дёрнули. Но дёрнут, не волнуйся. А тогда…

– А тогда мне уж всё равно будет, – пожал плечами Алексей. – Мне сейчас женщину свою выручить надо. И что-то мне в душе говорит, что – любой ценой. А значит, либо некому будет за связи дёргать, либо незачем. Если меня не будет.