Ана Мария Портнова - Слепая наивность

– А ну колись, кто он?

– Кто?

– Ну тот, с кем ты встречаешься.

– Я ни с кем не встречаюсь.

– Почему вы поссорились?

– Да не ссорилась я ни с кем! Я просто ни с кем не встречалась!

Немая сцена сопровождалась переглядыванием девчонок между собой.

– Совсем ни с кем? Никогда?

Рита отрицательно покачала головой. Все были в шоке. Они ходили к ней, как к мудрому аксакалу, как к профессиональному психологу, доверяли свои секреты, она даже иногда сочиняла любовные письма, которые помогали подругам наладить отношения со своими парнями. И что интересно: ее советы всегда оказывали положительное действие. И тут вот такое откровение! Это потрясение родило новую идею. Было решено устроить новогодний вечер с приглашением парней из военного училища. На следующий день подружки собрались по этому поводу, составили план действий, распределили обязанности и живо включились в работу. Рита горела в этом процессе, подавала массу идей и помогала другим. Вечер удался. Было и вкусно и весело. Естественно, она познакомилась с парнем, но зарождающийся роман тут же и окончился. Выйдя подышать воздухом, курсантик зажал ее с теневой стороны колонны и навалился всем телом, пытаясь поцеловать. Рита спокойно и сильно высвободилась и сказала: «Больше ко мне не подходи». Она совершенно не осознавала своей сексуальной притягательной силы. Внешне она была легка, а внутренне скована. В этом-то и заключался тяжелейший внутренний конфликт. Ее закомплексованность была следствием запретов, насмешек, наставлений и презрительных отзывов родителей. Хорошего примера взаимоотношений между мужчиной и женщиной у нее не было: она никогда не видела, чтобы они целовались, обнимались или даже смеялись вместе. Да что там говорить, они и друг о друге-то никогда хорошо не отзывались, исключая папины лицемерные душеспасительные беседы по поводу маминых оскорблений в адрес дочери. Рита взрослела, наливалась жизненным соком, чувствовала в себе зарождение каких-то новых, пугающих желаний, но как только парень распускал руки, у нее в памяти всплывали разговоры о том, как должна вести себя уважающая себя девушка и мамин допрос после визита к гинекологу.

Однажды ее попросили выйти в другую смену вместо заболевшей работницы. Рита начала работу, но сквозь шум своей машины услышала голос, от которого по всему телу побежали мурашки. Она выключила машину и прислушалась. Несколько мужских голосов не то спорили, не то обсуждали что-то и тот самый звучал все ближе и ближе. У Риты все внутри похолодело. Это был голос ее одноклассника Сергея, в которого она была безответно влюблена в 10 классе. Через минуту она увидела, конечно, не Сергея, а среднего роста крепыша, похожего на актера Льва Прыгунова.

– Привет! Ты новенькая? Как зовут?

– Рита.

– А, это ты – дочка Григорьевых? Понятно. Ты на маму похожа. Она у тебя красивая, но стерва. Да и папу твоего мало кто здесь уважает. Трудно тебе будет. Ну, работай. Меня Жора зовут. Увидимся еще.

Эти слова были откровением, но смысл сказанного отступил перед голосом, который вернул ее в несостоявшуюся любовь. Всю смену она проработала, как в тумане. В конце рабочего дня Жора положил на ее тумбочку пакетик конфет и попрощался. В это время подошла мама, чтобы идти вместе домой.

– Чего это вдруг он тебе конфеты дарит? Уже снюхались?

– Мама, да прекрати! Я его вижу в первый раз!

– То-то же, в первый, а уже с подарками подкатывается, блядун чертов! Чтоб я его возле тебя больше не видела!

– Так ты это ему скажи!

Риту почему-то ужалили мамины слова. Она никогда в жизни не слышала от мамы положительных отзывов о людях, но знакомившись с ними, понимала, насколько мамино мнение несправедливо. А вот сейчас Рита услышала мамино неодобрение по поводу человека, который ей уже понравился. «Силу вспыхнувшего чувства, – писал Стефан Цвейг, – нельзя измерить непосредственным поводом к нему, не беря во внимание той черной полосы тоски и одиночества, предваряющие все большие события в жизни сердца». Слишком уж долго Рита жила без любви. Отношение к ней родителей назвать любовью было трудно, всеобщая симпатия со стороны молодежи была только интересным и приятным времяпровождением, но этот Жора… Мамины слова и обидели и насторожили.

Рита думала о Жоре постоянно и однажды мельком встретилась с ним в пересменку на проходной. Жора поздоровался, Рита ответила и зарделась. Подружки заметили: «У, Ритка, наш Жорик на тебя глаз положил! Держи ухо востро: он бабник и любитель выпить». Вот как! Значит, мама права. Увы, в 18 лет мы не хотим прислушиваться к умным советам, особенно когда влюблены.

Спустя несколько недель, она ехала в автобусе домой от подруги. Хлестал ливень. Пока Рита ждала автобус, она успела промокнуть, потому что не взяла с собой зонт. Был август, но мокрая одежда прилипла к телу и очень хотелось побыстрее добраться домой, принять теплый душ и выпить чашку горячего чая с лимоном. Как назло, автобус остановился в пробке, и сквозь струи дождя она увидела его. Рита стала, извиняясь, энергично проталкиваться к выходу. Автобус чуть тронулся и проехал 10–15 метров и она, сама себе удивляясь, закричала:

– Ой, водитель, остановите, пожалуйста, мне срочно надо выйти!

Благо колонна машин трогалась очень медленно, водитель открыл двери, Рита вышла и побежала.

– Подожди меня, не уходи! – просило ее сердце.

Она не знала, где жил Жора и не ожидала его увидеть, но раз уж увидела, то надо встретиться. Она тут же усмотрела не случайность в том, что она задержалась у подруги, что она села именно в этот автобус и даже дождь ей казался знаковым. Она сама себе казалась Суламьфью, мчавшейся на встречу с царем Соломоном.

Добежав до дома, возле которого Рита заметила Жору, она осторожно заглянула за угол. Жора разговаривал с каким-то мужчиной, они оба стояли к ней боком. Тогда она выровняла дыхание и медленным прогулочным шагом пошла дальше по тротуару. В ней бушевало столько чувств, что когда Жора удивленно окликнул ее, она чуть не потеряла сознание. В каждой женщине от рождения заложена актриса. Рита совладала с собой и разыграла удивление:

– О, привет! Ты здесь живешь?

– Да, вот мой подъезд. А ты откуда и куда?

– От подруги домой.

– Да ты промокла насквозь! Зайди, обсохнешь у меня.

Они зашли в небольшую трехкомнатную квартиру, заполненную запахом дешевого мужского одеколона, стирального порошка и сигаретного дыма. Жора на минуту зашел в другую комнату и вынес Рите мужской махровый халат:

– Вот, возьми, он свежий.

Рита зашла в ванную и тут же заметила, что на дверях нет ни крючка, ни щеколды. Ее охватило незнакомое волнение – смесь страха и желания. Она разделась, зашла в ванну и открыла кран. Нервы были настолько напряжены, что когда за дверью раздался Жорин вопрос: