Александра Шадрина - Игры в любимых. Серия «Истории любви»

И вдруг вспомнила своего нового знакомого. Она сразу решила, что съездит с ним в больницу. Ей было жалко его отца, и никак нельзя было оставлять его в таком состоянии, это она прекрасно понимала. Отчего же не помочь больному человеку? Ну или хотя бы попробовать, Саша же предупредил, что у него непростой характер. И Сашу можно понять. У нее вот тоже не самые заботливые и внимательные родители, и их тоже частенько так не хватает, несмотря на то, что сама давно уже взрослая и скоро наконец-то замуж выйдет, но все-таки они есть. А он может остаться совсем один, если все рассказанное им правда. Да уж, не посчастливилось парню. И главное, он ведь… добрый. И так заботится об отце. Вот если бы она была на его месте, разве она поступила бы как-то иначе? Вряд ли, скорее стала бы также искать любое средство, чтобы только успокоить отца. Здесь она с ним была согласна. И не сказала ему этого только потому, чтобы не думал, что она очень доверчива и запросто верит каждому его слову.

Вот только в свете последних событий есть ли у нее моральное право вот так бросаться на помощь незнакомому человеку? С другой стороны, Ильи же нет в городе, так что он даже не узнает. И вообще, когда он теперь появится? Может только через неделю.

Кристина схватила телефон, чтобы немедленно позвонить, но потом передумала. Взглянула на остывающий пирог. Есть совсем расхотелось. Ладно, возьмет пирог завтра с собой, угостит кого-нибудь.

Она позвонила ему на следующий день, пока ее дети рисовали иллюстрации к сказкам на рисовании.

– Да. Кто звонит? – голос чуть резковат.

– Это Кристина, я обещала позвонить. – Обещала ли?

– А, это ты, – голос сразу помягчел. – Рад слышать.

– Сильно обидишься, если я откажусь?

– Нет, просто разочаруюсь в девушках.

– Рано тебе еще в нас разочаровываться. Не позволю. – Она заигрывает??

– Поможешь, добрая фея? – Кажется, он улыбнулся. Когда он в последний раз улыбался?

– Попробую. Только ничего не обещаю.

– Когда за тобой заехать? В два освободишься?

– Хорошо, давай в два. Слушай, а чем его сейчас кормят? Наверное, только овощами и бульонами?

– Вообще-то да. Только аппетит у него здоровый. Приходится контрабандой ему иногда пирожки возить. Хотя я это не одобряю.

– Понятно. Ни в чем себе не отказывает, значит?

– Ага. Даже триллеры и ужасы втихушку смотрит, пока врача нет. Ночью, в наушниках.

– Веселый у тебя родитель.

– Да уж, – он усмехнулся, – куда веселее.

В два часа, как и договаривались, они встретились у ворот детского сада. Джип сверкал своими чистыми, полированными боками и казался большим жуком. Внутри оказалось мягко и непривычно. Пахло терпкой, тяжелой туалетной водой и немного сигаретами. Интересно, кто из них курил.

Джип рванул с места и понесся вперед. Кристина чувствовала себя в такой машине неуютно, как будто она была букашкой, которую поймал жук-джип. Чтобы отделаться от неприятного впечатления, она взглянула на Сашу. Тот был какой-то хмурый и серьезный.

– Слушай, – спросила вдруг Кристина. – Отца твоего как зовут?

– Николай Степанович, – не глядя на нее, ответил Саша.

А ты значит, Александр Николаевич, подумала она.

– Ты главное, сильно не возражай ему и на рожон не лезь, ладно?

– Я и не собиралась, – пожала плечами Кристина.

Они припарковались и вошли в больницу. Внизу им выдали белые халаты, и они поднялись на второй этаж. Николай Степанович лежал в самой последней одиночной палате. Да уж, подумала Кристина, когда они вошли, деньги делают свое. Палата была чистая, светлая и напоминала комнату люкс. Веселые занавесочки на окнах, небольшой телевизор, радиоприемник, цветы в вазах, чистое белое постельное белье. И пожилая аккуратная сиделка.

– О, сынок пришел, ну проходи.

Кристина взглянула на кровать. Отец Саши оказался мужчиной лет 65. У него были седые волосы, исчерченное глубокими морщинами и складками лицо, холодный, если не сказать, едкий взгляд, жесткий рот и неожиданно громкий сильный голос. Этот голос создавал обманчивое впечатление, что перед тобой молодой мужчина. Определенно, конкурентам с ним было непросто.

– Опять вертихвостку привел? – неодобрительно поинтересовался он.

Не задумываясь, что делает, Кристина положила руку Саше на плечо и спросила:

– Кого это ты сюда приводил?

Саша непонимающе стал смотреть на нее, но ничего не сказал.

– Я девушка порядочная. Меня Кристина зовут, – представилась она.

– Посмотрим, какая ты порядочная.

– Пап, не вредничай. Кристина, правда, хорошая девушка.

Он начал доставать продукты из пакетов и вместе с сиделкой складывать их в шкафчики. Кристина чувствовала на себе взгляды Николая Степановича, но старалась не обращать на него внимания. Однако пристально он на нее не смотрел.

– Ты, Кристина, присаживайся ко мне поближе, поболтай со старым человеком.

– Ну какой же вы старый, – сказала Кристина, садясь поближе.

– Старый я, старый стал. Видишь, какая седина у меня. Как тут седым не станешь, когда так переживаю за сына своего единственного.

– Пап, ты сильно – то не переживай за меня, за себя беспокойся, ладно? Кристин, я ведь правильно говорю? – Саша склонился к отцу, поправил у него одеяло, – вы поболтайте пока, а я к доктору схожу.

И быстро вышел. Николай Степанович обратил все свое внимание на гостью. Почему-то эта нисколько не походила на предыдущих Сашиных девок.

– Ты тоже считаешь, что мне не стоит сильно за Сашу переживать? – спросил он, и Кристина почувствовала себя студенткой, сдающей экзамен пожилому и вредному преподавателю.

– Вам сейчас важнее думать о собственном здоровье, поправляться скорее. А за Сашу беспокоиться не стоит, он сильный и сам со всем справится.

– Вы давно с ним знакомы?

Кристина замялась.

– Вообще-то не очень.

– Он у меня совсем еще мальчик, – вздохнул он. – За ним до сих пор присмотр нужен. Как он будет жить один?

– Ну почему один? Вы не должны говорить так. Вы обязательно поправитесь.

Николай Степанович как-то нахмурился, и Кристина вдруг почувствовала его усталость. Не ту, что накапливается за день, а ту, которая копится изо дня в день, скатывается в снежный ком и становится хронической.

– Вам нужно отдыхать, расслабиться и не думать о работе и сыне. Вот поправитесь и возьметесь за все с новой силой.

Она правда так думала. Это совсем не была угодливость или желание понравиться, ей вдруг захотелось заботиться, поухаживать за этим человеком.

– Мне кажется, Кристина, что вы старше моего сына, – сказал вдруг Николай Степанович и сразу прочитал в ее глазах удивление.

– Как вы это поняли? Мне никто не дает мои годы.

– И я бы не дал, если бы вы встретились мне в другое время.