Анна Ли - Розовая история серой жизни

– Черт возьми, ты понимаешь, что я впервые в жизни полюбил девушку и теперь не могу быть с ней!

– Да, здоровенько тебя она зацепила.

Фэнтон всерьёз беспокоился за друга. Он уже пару недель назад заметил, что Роб как-то изменился, остепенился что ли. Мэтью был очень растроган, тем, что Роб открыл ему душу.

– Хватит секретничать. – Входя в кабинет, пролепетала Стелла. Она не любила, когда от неё, что то скрывали, тем более когда ещё и просят погулять в коридорчике минут 20. – Кстати, звонил Майк, спрашивал, где Роб. – Все напряглись. – Я сказала, что ты тут. Он сейчас приедет сюда, кажется.

– Что ему надо?

– Не знаю, но миритесь. Вы вчера просто погорячились. Хватит дуться друг на друга. – Она не успела договорить, как вошёл Майк.

– Стелла?

– Хорошо, хорошо. Ухожу. Решайте свои мужские проблемы. – Стелла вышла из кабинета и направилась в ресторанчик, чтобы провести следующие 20 минут в приятной обстановке. Через 15 минут позвонил Мэтью. Он обрадованным голосом сообщил, что она может вернуться, и, что Роб с Майком пришли к перемирию. Это очень её удивило. Учитывая их характеры, она не думала, что всё так быстро уладится.

– Майк?

– Да?

– Неужели с мамой поговорил?

– Да, она всегда умела меня вразумить.

– Мудрая женщина.

После ссоры мы с Робом провели вместе весь уикенд, с трудом расстались из-за того, что ему надо было уехать на две недели в Чикаго. Прошла неделя. Он звонит, как только появляется свободная минутка. Кстати Аманда уехала с ним, т. к. я убедила Роба нанять её как стилиста. Она была вне себя от восторга, что будет создавать образ такой звезде. Сегодня я решила пройтись по магазинам. Иду неспеша по зебре в легком платье, ем мороженое. Слышу рев мотора, а потом резкий звук скользящих по асфальту шин. У меня сердце упало. Я зажмурилась и заорала. Стою, голосю, а в аккомпанемент мне раздаётся раскатистый смех. О, я его узнала. Меня разыграли. Вижу перед собой знакомую ламборджини и Рея. Который от смеха сейчас разорвётся. Сколько он из меня будет делать дурочку?

– Чего орёшь? – Сквозь смех выдал Рей. – Ой, не могу!

Я время не теряла. Запустила пальцы в холодное мороженое и, водрузив непонятную массу на ладонь, запустила ею в Рея. Потом еще и еще. Рей этого никак не ожидал, второй неожиданностью стала моя меткость, которая теперь стекала по его чёлке. С победным криком: «Ах ты…», – я уносила ноги. Потом небо оказалось с непонятной стороны.

– Поставь меня!

– И не подумаю. Кстати ты знаешь, что ты очень худенькая?

– Я нормальная!

– Нет, тебе надо больше кушать, – я оказалась на ногах, – так, сейчас едем обедать, и, пока не съешь две куриные ножки, я тебя оттуда не выпущу!

– ААА! Помогите, – меня буквально толкнули в машину, у которой сегодня, кстати, была убрана крыша, так, что мои ноги торчали над дверью. Но я вовремя спохватилась и приняла приличную позу. Буквально за пару секунд мы достигли какого-то ресторанчика, в дверь которого я упорно не хотела заходить, упиралась как могла, из-за чего нас оттуда чуть не выгнали.

Передо мной стояла огромная тарелка с чем-то непонятным и двумя куриными ножками. Посмотрев на Рея и поняв, что он не шутил, говоря, что не выпустит меня, пока я их не съем, принялась за их уничтожение. Рей смотрел на меня и смеялся. Прожевав жирный кусок курятины, я продекламировала, старательно выговаривая слова:

– Браво! Бис! – Рей громко хлопал в ладоши, чем заслужил неодобрительный взгляд менеджера ресторана, а потом добавил. – Ха-ха, ненормальная.

– Сам такой!

– Кстати я тут узнал, что вы с Алем на свидании были?

– О, ха-ха. Ну да! А что? Завидно? А может, ты ревнуешь?

– О, любовь моя, ты разбила мне сердце! Я же так долго любил тебя. Я сходил по тебе с ума. А ты променяла меня на другого! О, как ты могла! Но ещё не поздно всё исправить! Дорогая, давай поженимся?

– О, нет, нет. – Как можно театральней сказала я, подражая своему партнёру. – Я люблю другого и уже приняла его предложение.

Что я несу? Это ведь почти правда.

Нам сделали последнее замечание, пришлось угомониться. Меня так и подмывало сострить Рею по поводу его стервозной бывшей, но я удерживалась.

– Кстати, что у тебя за байк?

– Мне приходится на стоянке за него платить уже две недели!

– Извини, я забыл о нём. Мне Аль что-то говорил про это. – Мне в голову пришла дикая идея.

– Ты ведь умеешь ездить на мотоцикле?

– Конечно! Я же поначалу патрулировал город именно на байке, пока череп не разбил. Потом увлёкся тачками.

В голове лихорадочно запульсировала кровь.

– Научи меня!

Я понимала, что если он не согласится, то не согласится никто. Все хотят меня защищать, оберегать. Поэтому узнав о моей идее, открутили бы мне голову. Я знаю, что у Рея нет таких соображений. Мои глаза светились безумием. Несмотря на свою уверенность в удаче, я заметила, что Рей колеблется. В его голове что-то отчаянно боролось. Этого я не ожидала. Поджавши губы, он продолжал о чем-то думать. Неужели откажет?

– Стейси, дурёха…

– Если ты откажешь, я побреюсь наголо. – Я сделала огромные бездонные просящие глаза, надула губки и вцепилась в Рея. Разве можно устоять?

– Ну, хорошо, малышка.

– О! Ура! – Загорланила я.

Нас выперли из ресторана под громкую брань моего учителя. Мы колесили по городу, обсуждая план действий.

– Есть одно место, где почти пустая трасса.

– Да, никто не должен знать. – Заговорщицким тоном прошептала я. – Даже Аль!

– Думаешь, я не понимаю?! Смотри. – Он тыкнул на навигатор. – Здесь ты сядешь на автобус, доедешь до этой заправки и пересядешь. Весь путь займет часа два.

– Я готова. – Вызывающе произнесла я. Мы были вынуждены добираться до места разными путями, потому что нас никто не должен был видеть.

– Я заберу твой байк со стоянки.

– Наконец-то. До завтра.

Стояло солнечное утро.

– Майка, шорты, сандалии и хорошее настроение. – Горланю я, шагая по пыльной пустой дороге в знойный летний денёк.

– Ещё бы скорость побольше! – завидев меня издали, отвечает Рей.

Я иду и разглядываю мотоциклы. Я не узнаю свою развалюшку. Стоят два шикарных, отражающих от гладкой поверхности свет, байка. У меня челюсть отвисла. Рей, видя, что его самолюбие польщено, произнёс длинную речь о свойствах этих красавцев. Я ничего не поняла.

– Дык, где мой-то?