Елена Чалова - Ребенок моего мужа (сборник)

А вечером, усаживаясь за ужин – дом его всегда ждал, – коротко велел Сергею:

– Приведи мне кассиршу из универмага. Ту, с косой.

Парень просто позеленел.

– Что с тобой? Твоя, что ли, девка?

– Нет… Да… Это племянница моя, Оксана. Ей только шестнадцать, она девка еще – тетка меня сожрет… Она глаз с нее не спускает. Да и неглупая она – учиться в пед пойдет осенью. Не губи… Нам ведь здесь жить.

Цезарь усмехнулся:

– Узнаю родную деревню… хоть и город, а все едино. Ладно, не дрожи, не больно и хотелось.

Вечером Сергей, не находивший места от беспокойства, позвонил тетке и велел запереть Оксанку дома, и, пока он не разрешит, чтоб носа даже в окно не казала.

Но Цезарь словно забыл о девушке. В другой раз он появился через год. Остановился у кассы. Несколько секунд в упор разглядывал девушку. Та вспыхнула, но глаз не отвела.

– Учишься, Оксана?

– Да.

– Нравится?

– Не очень.

– Значит, учительницей ты быть не мечтаешь… А кем хотела бы стать?

– Я хотела бы стать хозяйкой кофейни.

– Кофейни? – Цезарь удивленно задрал брови, а Сергей, молча потевший рядом, тихо умирал от страха.

– Да… – Казалось, девушка совершенно не испытывала смущения, хоть и знала прекрасно, кто перед ней. Она смотрела на мужчину широко открытыми синими глазами и спокойно рассказывала: – Я хотела бы приходить, как хозяйка, в небольшое кафе… Чтобы кофе настоящий и горячий шоколад и булочки всякие необыкновенные… И на прилавке банки с леденцами… У меня была бы красивая мебель и чистые скатерти… Я проверяла бы счета, а иногда сама стояла бы за прилавком. Я умею варить кофе…

– Как «Кофе-Хауз» в Москве?

– Да…

Надо же, с удивлением думал Сергей. Она и не боится словно. Вон, раскраснелась, ладошками всплеснула. И что он в ней нашел… Рот как у лягушонка, скулы высокие – отец был татарин. А девушка продолжала:

– Только, знаете, в Москве все чужие, а в маленьком городе в кафе приходили бы местные… Я знала бы по именам детей, а вечером приходили бы родители. – Она осеклась и махнула рукой. – У нас так не бывает. Если куда и идут, то в пивняк – кому тут кофе варить…

Цезарь засмеялся, покачал головой и пошел дальше. Вечером сказал Сергею:

– Я приду к тебе в гости. Жена дома?

Тот кивнул.

– Пригласи Оксану, хочу поговорить с ней.

Серега пошел к сестре. Та выслушала и спросила:

– Сколько ему лет?

– Не знаю точно – лет сорок пять.

– Батюшки, – всплеснула руками тетка. – В отцы годится.

Но Оксана кивнула:

– Я приду.

Она побежала мыть голову и одеваться. Сергей был удивлен и чувствовал себя не в своей тарелке. Испортит девку – жалко. А и сказать больше, чем уже говорено, нельзя: можно и по рогам получить – Цезарь бывает крут.

Вообще-то, насколько Серега помнил, старшой никогда не был женат. До отъезда на Кипр он либо ездил в Москву по бабам, либо пользовался фельдшерицей из местной поликлиники. А тут, видать, запал. Ну да что будет, то и будет.

Вечером Оксанка пришла на ужин, надев тесные голубые джинсы и простой свитерок. Волосы она распустила, и лишь губы были тронуты розовым блеском. Машка, разглядев ее в прихожей, зашептала:

– Ты что как лахудра-то? Идем в спальню, я тебя причешу. И хоть глаза подкрась.

Та только покачала головой. Сергей чувствовал, что девушка натянута как струна. Она вошла в гостиную и стала посреди комнаты. Цезарь сидел в кресле у телевизора. Он молча смотрел на нее. Сергей мялся за спиной Оксаны и боялся открыть рот.

Пауза затягивалась. И тут из кухни выскочили его близнецы, которым мать строго-настрого запретила появляться в гостиной.

– Оксанка пришла! – вопил один.

– Чего принесла? – не отставал другой.

– Пошли, пока они тут, ты нам почитаешь.

– Есть еще не сейчас дадут, у мамки пироги не готовы…

Оксана смотрела на мальчишек и смеялась. Потом разжала кулачок и дала каждому по карамельке. Тут выскочила Машка и с помощью полотенца и криков:

– Вот отец вас сейчас! – загнала мальчишек в детскую.

Когда дверь за ними закрылась, оказалось, что Цезарь уже на ногах и стоит рядом. К удивлению Оксаны, он оказался с ней одного роста, даже чуть выше – она надела каблуки, – почему-то в магазине показался невысоким. Светлые волосы коротко стрижены, на загорелом лице выделяются светло-серые глаза. Твердый подбородок, тонкие губы – обыкновенное лицо. Она стояла спокойно, чувствуя его запах – дорогой одеколон и что-то еще, словно горьковатый аромат молотого кофе. Цезарь, не мигая, разглядывал девушку. В какой-то момент она все же вспыхнула и опустила глаза. Он усмехнулся и отошел.

Дальше вечер пошел естественно – словно просто знакомые зашли на ужин. Цезарь много шутил, рассказывая о нравах киприотов и наших, которые, как всегда, в любой монастырь приходят со своими порядками. Когда Машка побежала в кухню ставить чай, Цезарь, бросив на Сергея короткий взгляд, велел:

– Помоги жене.

Минут десять—пятнадцать супруги маялись в кухне, не смея даже подслушать под дверью.

Потом Цезарь вышел и, поблагодарив хозяйку за угощение, велел Сереге отвезти его домой. В машине он не проронил ни слова. Они поднялись в кабинет, и только тогда Цезарь спросил:

– Родни много у нее?

– Мать… Я, родители мои… Все вроде.

Цезарь нажал кнопку – через пару секунд на пороге возник Миша – охранник и Иван, который совмещал функции секьюрити и шофера. Трое мужиков стояли у двери и ждали, а хозяин молчал. Сергей заметил, как над губой Ивана выступил пот. Наконец старшой сказал:

– Послезавтра я женюсь. Завтра с утра ты, – он кивнул Ивану, – к восьми подашь машину к ее дому. Поедете в Москву. Она должна купить платье и все остальное. Вот деньги. – Он отпер стол и протянул охраннику конверт. – Чеки привезешь. Будет мало – заедешь к Рустему, он добавит. Иди.

– Ты, – Цезарь ткнул пальцем в Сергея, – устроишь так, чтобы нас послезавтра расписали. Снимешь зал под свадьбу. Здесь могут приготовить стол?

Серега замялся. Черт его знает, чего он хочет. Если фазанов или омаров – то это ни за какие деньги, а если по-русски – оливье там, икру – это пожалуйста. Запинаясь, он озвучил свои сомнения. Старшой покачал головой:

– Все как обычно – местные деликатесы. Пригласишь должным порядком кого следует. Звони прямо сегодня. Не больше пятидесяти человек. На следующее утро мы уедем в Москву, а как только ей оформят паспорт – на Кипр. За матерью ее присмотришь.

Он вынул очередной конверт и отдал его Сереге со словами:

– Отчет дашь, а то знаю вас – ворье по натуре. Иди.

Сергей приехал домой и был с порога атакован женой. Оказывается, Оксана улепетнула, ничего не сказав, и теперь Машка буквально исходила от любопытства. Отодвинув жену и рыкнув, чтоб не лезла, Сергей пошел к Оксане. Дверь открыла тетка, которая, увидев его, начала причитать: