Елена Кочергина - Жизнь в стёклах (сборник)

– У меня был сон длиною в жизнь. Я пошёл работать в «Тепло», помнишь, мне предлагали? У нас с тобой родились дочки, целых две. Вера и Надя. У нас могли быть дочки…

– Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадёжен для Царствия Божия! – улыбнулась Оксана, застилая лежанку постелью. – А дальше что?

– В той жизни мне снились сны. За рулём, у компьютера, в офисе, в самолёте, на пляже, на даче. Сны о нашей с тобою жизни, настоящей жизни, её переломных моментах… Там мне было так плохо, когда я не спал! Мы не знали Господа Иисуса Христа, не знали Духа Святого. Я считал себя праведным, порядочным. Мы губили себя, всё дальше отдалялись друг от друга и от других людей… Я чувствовал, что увязаю всё больше и больше. Ещё чуть-чуть, и я бы не смог проснуться. Я как будто побывал в аду…

– Знаешь, Сашенька, мне сегодня снился такой же сон. Иногда Господь показывает, что моглó бы быть, чтобы мы больше ценили то, что у нас есть… Как ты себя чувствуешь?

– Как всегда: всё болит и никакой надежды. Что-то между свиной отбивной и инвалидом космоса. На ногах могу держаться и слава Тебе, Господи! И, знаешь, с каждым днём нарастает уверенность, что мне не спастись на Страшном Суде… Дорогая! Какое счастье быть воином Христовым! Ты только подумай, какое неслыханное счастье! Ну, зови их всех сюда! Будем веселиться о Господе, ибо завтра умрём! Ей, гряди, Господи Иисусе!

Отец Симон жил отшельником километрах в пяти от монастыря. Кое-кто считал его прелестником [6] , кое-кто – прозорливым, а некоторые – чудотворцем.

В один прекрасный день к его келье сошлись двое. Один звался Алексеем Мечниковым, другой – Александром Владимировичем Мотыгиным; один был двадцати с небольшим лет от роду, другой – пятидесяти без малого; один был студентом, другой – опытным литератором; один заканчивал воцерковляться, другой – даже и не начинал. Сходились они в одном – оба пришли поглазеть на старца без уважительной причины, но как бы за духовным советом. Один – для того, чтобы всем рассказывать, что беседовал с самим старцем Симоном ещё при жизни; другой – для своей антицерковной статьи.

Один ожидал увидеть маленький фанерный домик с буржуйкой, шатающийся на ветру; другой – современный коттедж со стеклопакетами. Оба были разочарованы, когда увидели сруб, не маленький и не большой, с сенями и торчащей кверху трубой от русской печки.

Алексей шагал по тропинке армейским шагом и на подходе к келье догнал кряхтящего и запыхавшегося Александра Владимировича. Тогда он сбавил темп, потому что обгонять было не по-православному, не по-братски. Метров за пять от крыльца литератор застопорился. На него напал мандраж, вернее детский страх, который гнал его от келии прочь. Мужчина попытался взять себя в руки, но это не очень получилось, и он нервным жестом пригласил Алексея вперёд. Студент вежливо улыбнулся, решительно двинулся вперёд и забарабанил в дверь. Потом подёргал за ручку. Никто не открыл.

– Правило, наверно, читает! – заявил студент со знающим видом. – Надо полчасика подождать…

Литератор проглотил ком, хотел что-то сказать, передумал, собрался было уйти, вспомнил, какой огромный путь проделал пешком, и молча остался ждать. «В случае чего вызову Службу Спасения, – подумал он, – и они меня эвакуируют». Он уже сомневался, сможет ли дойти до своего автомобиля. Минут через пять он приметил в сторонке лавочку, брезгливо отряхнул её и уселся, положив ногу на ногу.

– Первый раз, да? – идиотски улыбаясь, спросил студент. Долго молчать он не мог – жизнь била из него ключом.

– Что первый раз? – спросил Александр Владимирович, успевший взять себя в руки.

– Ну, за советом, – улыбнулся Алексей.

– Нет, я вообще-то часто советуюсь с различными людьми… – ответствовал журналист.

– Я имею в виду, к старцу… – сказал юноша, уже не улыбаясь. Настроение у него резко начало портиться.

– А, ну да, ну да. Старцы выполняют важную функцию в Церкви.

– Какую функцию?! – всё больше раздражаясь, возопил Алексей.

Литератор презрительно поглядел на него и как можно спокойнее ответил:

– Как будто вы сами не знаете, молодой человек. Несут дух.

– В смысле? – тихим злым голосом спросил студент, догадавшийся о невоцерковлённости своего собеседника.

Александр Владимирович почувствовал напряжение и попытался сменить тему разговора:

– Может, нам стоит ещё раз постучать?

Но студента уже заклинило.

– Нет, вы, пожалуйста, скажите, какой дух? – вопрошал он, гневно сверкая глазами. – Духи бывают разные.

– Да святой же! – заорал литератор, передёргиваясь и вскакивая. – Что вы привязываетесь к словам, молодой человек?!

Он вдруг почувствовал, что в келье никого нет и в радиусе пяти километров тоже ни одной живой души. Небо пасмурное, а кусты вокруг дома густы и темны.

«Хорошо, я не закурил, – подумал Александр Владимирович, – а то этот фанатик меня бы растерзал!»

Тут с другой стороны дома послышались пьяные голоса.

– Серёг, давай тяпнем его по темечку, вот и все дела!

– А ну как убивство получится? – сказал другой голос, по-видимому Серёгин.

– Саш, надо сначала узнать у него, где он деньги прячет, – сказал третий голос, наименее пьяный и наиболее рассудительный. И литератор, и студент почувствовали, что этот и есть зачинщик. Кстати, в этот самый момент Алексей нырнул в кусты и потащил за собой опешившего журналиста.

– Да он отродясь не скажет! – зарычал здоровый бородатый мужик, появляясь из-за угла. – Знашь, какие эти монахи жадные! Скорее умрут, чем с деньгами расстанутся.

– А ну как убивство получится? – продолжал вопрошать другой детина, молодой и весьма глупый на вид.

– Очухается твой дедушка! – сказал «Саш», стуча каблуком в дверь.

Тут появился и третий, маленький, тёмный лицом, жуликоватый на вид и с папироской.

– А если он потом милицию вызовет? – спросил «Серёг», дёргая первого за рукав.

– Так что, думашь, его совсем пристукнуть надо? – удивился «Саш», переставая стучать. – Тады убивство получится!

Студент и литератор наблюдали эту сцену из-за куста.

«Всё, сейчас до нас доберутся!» – думал Александр Владимирович, холодея.

«Только бы старца не было дома!» – молился Алексей.

Но тут щёлкнул замок, дверь отворилась, и на пороге появился старичок в рясе.

– Что вам, ребятки? – спросил он ласково, будто не замечая грозного вида мужиков. Те ворвались внутрь вместе со старцем и захлопнули за собой дверь.

– Бежим! – прошептал редактор, но, парализованный страхом, не двинулся с места.

– У него же ничего нет. Убьют они его! – стонал Алексей. Про мобильные телефоны оба как-то забыли.