Елена Кочергина - Жизнь в стёклах (сборник)

А вот внучки́-то мои во Христа не верят вовсе. Говорил им святых отцов читать, а они что читают? Нет во мне веры ни на грош, даже родственников не могу спасти. Грешен во всём… Во всём грешен… не могу молиться… грешен во всём…»

Отец Валерий забылся.

Монахиня Арсения пыталась сосредоточиться на тексте, чтобы забыть о своём горе. Она боялась встретиться взглядом со священником и пряталась за книгой.

«Глаза у него стали мутные и бессмысленные, – с горечью думала она. – Неужели он совершил смертный грех, и его теперь так ужасно наказывает Господь? Многие считали его старцем. Три месяца назад он ещё служил Литургию, исповедовал, говорил проповедь. И вдруг – рак прямой кишки, метастазы, маразм. Он никогда не лечился, никогда не жаловался на свои болезни… «В чём застану, в том и сужу!» – говорит Господь. Наверное, это из пророков. В Евангелии такого как будто нет… Святые видели перед смертью небо отверстым и ангелов. Кого-то из преподобных сам Господь уговаривал взойти на небо, а он отказывался. Почти у всех мирских после соборования наступает просветление, и они умирают с молитвой. А он забыл, кто такой Христос!»

Тут Арсения почувствовала чьё-то присутствие и подняла глаза. Посреди комнатки стоял высокий моложавый мужчина, серьёзный и гладко выбритый.

– Вы – кто? – удивилась монахиня.

– Я за отцом Валерием, – ответил мужчина. Он выглядел абсолютно материальным и плотским, но у Арсении в душу закралось подозрение.

– Вы – врач?

– Я – посланник! – сказал человек, нагнулся и поцеловал священника в лоб. Тут наконец Арсения поняла, что это – бесовское наваждение, и сотворила крестное знамение.

– Мы всё равно его вам не отдадим! – закричала она, вскакивая и роняя книгу. – Мы всё равно его отмолим!

В этот момент, ярко сверкнув, взорвалась лампочка, и мужчина исчез, оставив после себя громкий звенящий смех. Его смех превратился в тонкий сон. Она играла в салки со своими братьями. Тогда её звали по-другому. «Дашка-промокашка», «Дашка-дурашка», «Дашка-сладкояжка». И вдруг один из братьев схватил её за руку и сказал:

– Слушай внимательно! В Царстве Небесном время будет только настоящее. Небожители уподобятся Богу и станут всеведущими. Ничего не будет скрываться ни в будущем, ни в прошлом!

Она очнулась и почувствовала, что сидит на стуле всё в той же комнате, света нет, у икон горит лампадка. «Господь судит по результатам всей жизни, – мелькнула у неё мысль. – У Бога есть только настоящее. Неужели Он настолько жесток, чтобы придавать значение только последним минутам?»

Вся дрожа, монахиня подошла к батюшке и пощупала пульс. Пульса не было. Отец Валерий скончался.

Прочитав выписки, Арсения заплакала. Она была сильной личностью, не склонной к проявлению эмоций, даже немного мужеподобной. Мы знаем такой тип монахинь. Она плакала не из жалости к батюшке и не из жалости к себе. Она плакала, потому что Христос коснулся её души.

«Я видела чудо! – восклицала про себя монахиня Арсения. – Ангел спустился с небес, чтобы забрать святую душу нашего пастыря! Я интерпретировала явление по-плотски. Я – плотская от кончиков пальцев до мозга костей. Другие видят просто неизреченный свет. Я спутала ангела с бесом. Но Господь и такую меня любит и спасает! Он оставил мне материальное свидетельство. Плотскому человеку – материальное свидетельство. Я буду хранить эту тетрадь всю жизнь!»

Тут тетрадка задрожала и растворилась в воздухе.

«Ну, хотя бы в памяти», – решила Арсения и пошла хлопотать.

На похоронах были двое внуков батюшки. Старший юноша отозвал Арсению в сторону и тихо, чтоб никто не слышал, спросил:

– Матушка, а у вас нет книги Ефрема Сирина?

Ефрема Сирина не нашлось, пришлось дать Исаака. Оно и к лучшему [18] .

Молодой человек жадно схватил книгу и спрятал к себе в рюкзак. Теперь у него была тайна. Даже брату лучше ничего не говорить, пока не прочитаешь.

Неделю спустя Арсения пошла на могилку к батюшке помолиться. Какая-то женщина уже была там, рыдала и посыпала голову землёй с надгробной плиты.

– Прости меня, отче святый! – восклицала она. – Я – жалкая, дебильная, вонючая оккультистка! Никогда больше…

И она снова зашлась в рыданиях.

Арсения отвела женщину в домик и напоила чаем. Оказывается, у несчастной тяжело заболели дети. Она набрала землю с могилы в пакетик, чтобы, по молитвам батюшки, Господь исцелил их.

«Конечно, они выздоровеют! – подумала Арсения. – Обязательно выздоровеют! Всенепременно выздоровеют! Иначе и быть не может!»

Может быть, не совсем человек. Может быть, недочеловек. Он подсел к тощему юноше измождённого вида, который держал священническое карманное Евангелие в руке.

Молодой человек читал шёпотом по-славянски. По лицу было видно, что духовная жизнь у молодого поставлена не совсем правильно.

Вместе они смотрелись чудесно на сиденье электрички. Оба – с чёрными кругами под глазами, оба неприятно пахли, у обоих была какая-то тайная страсть.

– Я – алкаш! – представился пожилой. – Слушай, вот это, вот это – что? – Он указывал грязным дрожащим пальцем на Евангелие.

Юноша спрятал Евангелие в карман куртки.

– Слушай, моя жена, она здесь рядом… – продолжил алкаш. – Мы с ней вместе бухаем. Она мне говорит: ты алкаш! А я ей: ты сама – алкоголик. Она мне говорит: извини меня, ты сам покупаешь бухло. Я говорю: ну да… Мне сложно с ней, очень сложно с ней…