Роберт Енгибарян - О, Мари!

– Товарищ следователь, у дежурного офицера сидит ваш друг из Москвы и ждет вас. Документы в порядке. Можно впустить его к вам?

– Да, пожалуйста.

«Должно быть, Марк», – подумал я, забыв спросить фамилию посетителя.

Вошел взволнованный Арам.

– Арам, что случилось, почему так рано? – удивился я. – Сегодня воскресенье, я как раз собирался в Москву.

– Давид, я думал, ты авторитетный человек и твое слово что-то значит. Ты доверяешь человеку, которому поручил разобраться с моей просьбой? Он что-то мухлюет.

– Человек, которого я попросил, мой ближайший друг, я ему доверяю как себе. А в чем конкретно проблема? Чем ты недоволен? Вы общались с ним по телефону? Я же просил работать напрямик, без меня.

– Он что-то не то говорит. Короче, поехали в Москву, оттуда позвоним – может, ты поймешь, чего он хочет.

– Ох как все некстати… – я с силой потер лоб ладонью. – Знаешь, Арам, вчера у меня родился сын. Я думал из Москвы дозвониться до мамы Мари, а может, и с ней самой поговорить, если выясню номер телефона больницы. Ладно, раз все так срочно, может, пока меня соединяют, успею поговорить и с Рафой. Поехали на главпочтамт. По дороге говори на армянском, водитель не поймет, о чем речь.

– В общем, твой друг, как утверждает и Маис, в один прекрасный день рано утром, часов в шесть или семь, появился у него, – возмущенно рассказывал Арам, бурно жестикулируя. В тесном салоне такси ему чудом удавалось не задевать руками мое лицо. – Всю семью заперли в одной комнате, поставили человека у двери и начали обыск. Несколько часов там орудовали, весь дом перевернули. Потом составили какой-то протокол и ушли.

– Все сделано грамотно, – я пожал плечами. – Значит, ничего не нашли. Протокол составили для проверки данных, будто бы полученных по агентурным каналам. Если бы нашли твои ценности, тогда был бы другой разговор.

– Да не нужна была мне вся эта волокита! Мне нужны мои вещи, а не протокол какой-то. Я же обещал хороший процент!

– Арам, Маис – стреляный воробей, богатый семейный человек, твой друг и партнер. Применять к нему физические меры было бы неправильно. Это же не уличный хулиган, он никуда не убежит. Не убивать же человека! Надо было брать на испуг. Если бы у него нашли твои вещи, ему бы пришлось сказать, откуда они взялись. Он же не может доказать их происхождение. Тогда ребята под предлогом того, что формальности в этом деле нежелательны, вернули бы тебе твои вещи, и все, конец операции. Но, к сожалению, именно так не получилось. Что сделано неправильно?

– Дав, я не красная девица, которую надо долго уламывать. Я – человек дела. Мне нужны мои вещи, и я готов отстегнуть положенную премию.

– Ты опять говоришь одно и то же. Я удивляюсь – ты же деловой человек, а не видишь ничего, кроме своей прибыли и своего интереса. Пойми, мы поставили Рафу в трудное положение. Ты же помнишь, он поначалу отказался связываться с этим делом, понимал, что будет много сложностей.

С Рафой удалось связаться быстро.

– Дав, – услышал я голос друга, – хорошо, что позвонил. Я так и думал, что в воскресенье надо ждать звонка. Значит так, тот деятель – человек опытный, со связями. Стали брать на испуг, но дома, к сожалению, ничего не нашли. Главное – он не отказывается, что получил товар от твоего друга. Кое-что, по его словам, находится у других людей, по разным причинам, в основном для проверки подлинности. Это же не мешок картошки купить – все-таки речь о камнях, у них важно качество, величина, огранка, еще черт знает что, я плохо во всем этом разбираюсь. Но среди клиентов товарища твоего товарища есть Миша Золотой Зуб. И тут начинаются сложности. Товар достается или покупается для начальника угрозыска республики, который путем щедрых подарков хочет стать начальником столичного управления милиции.

Все это пришлось повторять несколько раз, иносказательно, а не прямым текстом, называя вымышленные имена, пока я не вник в суть дела.

– Арам, – сказал я, выйдя из телефонной кабинки, – когда по-крупному работаешь, обязательно наткнешься или на милицию, или на КГБ. Партия получилась затяжной. Подожди. Меня вызывают в восьмую кабину… Мадам Сильвия, это я! Какая радость! Не плачьте, пожалуйста… Как Мари? Как маленький?

– Давид, мой мальчик, сколько мы вспоминали о тебе! Если можешь, прости меня. Это я виновата, что сегодня ты не можешь быть рядом с Мари и малышом. Но Бог есть, он поможет вам вернуться друг к другу. Через два-три дня, может, и раньше, Мари будет дома. Мсье Азат редко встает, в основном лежит. Говорить ему сложно, язык частично парализован, но я немного понимаю его речь. Спасибо от меня и Мари за прекрасный комплект детского приданого, который ты послал через Варужана и Аиду!

«О чем речь? Какое приданое? Впервые слышу, – удивленно подумал я. – Кто этот благотворитель и почему через Варужана?»

Машинально распрощался с мадам Сильвией и повесил трубку. Арам дергал меня за рукав:

– Отвечай, Дав, что ты застыл? Что будем делать? Может, мне самому полететь в Ереван? Сумма-то огромная! Через какое-то время уже мне придется думать о возврате долга, часть же на мне. Думал сорвать хороший куш, а ни хрена не получается.

– Подожди, не суетись. Посмотрим, как будут развиваться события. Кстати, Арам, не надо меня переводить на другое место службы, я уже освоился в Ногинске. Скучно, от столицы далеко, но люди неплохие, даже очень.

– Но я уже попросил, передал твои данные. Если мой товарищ успел доложить своему начальнику, отыграть назад будет не так легко.

Пока мы не уехали, решил позвонить Варужану и Аиде, поблагодарить за благородный поступок и договориться о возврате денег за покупку. Я-то думал, они сами достали подарок и отправили его во Францию, чтобы порадовать меня и Мари. Каково же было мое удивление, когда Варужан сказал, что подарок передал ему Бифштекс от моего имени!

«Вот подлец! Какую-то игру затеял. Что он задумал?»

Всю обратную дорогу я напряженно размышлял об этом, глядя в окно на тоскливый зимний пейзаж, и не находил ответа.

«Надо найти Бифштекса и выяснить, с чем связан столь благородный поступок. Этот парень не из тех, кто мог бы забыть нашу недружественную акцию полугодичной давности… Каким же все-таки неприветливым выглядит этот городок зимним вечером, – думал я, шагая по скрипучему снегу от автобусной остановки к моему дому. – И такой безлюдный. Даже фонари на улице не горят, и только свет из окон худо-бедно помогает не сбиться с пути».

– Эй, ты, б…дь в дубленке! Куда топаешь? Дай закурить!

Мне не раз говорили, что грабежи, а иногда и убийства – нередкое явление в спальных рабочих районах Москвы и в особенности в пригородных поездах и подмосковных городах. В центре столицы преступления подобного рода случались гораздо реже. В основном совершали их люди в состоянии опьянения, желая разжиться небольшой суммой денег для покупки очередного литра мутного самогона у проживающей недалеко бабули, адрес которой был известен всем алкоголикам района, но только не сотрудникам милиции. На самом деле, конечно же, милиционеры, в особенности участковые, все прекрасно знали, но, будучи фактически брошены государством на произвол судьбы, эти малообразованные, ожесточенные тяжелой жизнью и царящими вокруг нравами мужики даже не собирались пресекать подобный нелегальный алкогольный бизнес – они либо облагали самогонщиц данью, либо бесплатно забирали у них часть продукции. Все знали, что по ночам патрульные милиционеры обходят свои маршруты в состоянии подпития различной тяжести, особенно зимой, в мороз, когда они, желая согреться, мало-помалу напиваются уже по-настоящему. Поэтому обычный «совок» привык опасаться и грабителей, и патрульных.