Сергей Дубянский - Заключенный 2862

– Валер, ты замечаешь, даже воздух другой становится, когда выходишь за эти чертовы ворота? Вроде, глупость – стена и стена, а дышится как-то свободнее.

– Воля, – Валера засмеялся, – воля, Коленька.

– Нет, правда. Никогда не думал, что это так зримо. Собственно, мы кто? Мы – наладчики, а не заключенные…

– Тут говорят – «ос у жденные».

– Какая разница! Я ж вольный человек, а как прошел эти пять дверей с кнопками, тоже стал чувствовать себя зеком. Ты не смейся, правда!.. Да пропади она пропадом такая жизнь!..

Они дошли до остановки, и Валера остановился, повернувшись спиной к ветру.

– Не, был я хулиганом… – продолжал Коля, – не то, чтоб «отморозок» какой, но сам знаешь, как выпьешь, на подвиги тянет – и морды бил, и в ментовку забирали пару раз, но теперь все! Чуть не в себе, сразу домой и на все засовы. Очень впечатлило. Я б сюда экскурсии устраивал…

– Ага, по линии молодежного туризма, – хитро прищурившись, Валера смотрел на напарника. Ему уже не раз приходилось бывать в подобных учреждениях, и он давно пришел к выводу, что ничего страшного в них нет – просто всем воздается по заслугам и подсознательно каждый понимает, на что может рассчитывать в конечном итоге. Не делай того, что не положено и можешь спокойно наблюдать все эти ужасы, как в кино, – ты еще не видел жилой зоны, – продолжал он подчеркнуто зловеще, – промзона – это так, показуха.

– Мне хватает.

Подошел автобус, и они успели занять сиденье рядом с двигателем, который хоть ревел и вибрировал, зато выдавал такой жар, что сразу хотелось расстегнуть куртку. Тепло пробуждало чувство усталости, ведь они лишь утром приехали в этот городок, протрясшись сутки в плацкартном вагоне.

– Черт, все-таки приятно видеть ондатровые шапки, лохматые головы!.. Валер, как думаешь, мы сюда надолго?

– Как пойдет. Сам прикинь, если хочешь.

– Как я прикину? Ты ж знаешь, у меня это первая поездка. Я ж только позавчера узнал, чем ползун от шатуна отличается.

– Бедолага ты мой, – Валера потрепал Колю по плечу с отеческой лаской. Ему нравился новый напарник – хотя тот и совершенно не разбирался в прессах, но все время спрашивал, а из людей любознательных получаются хорошие наладчики.

– Не переживай, хозяйство это я освою, – Коля словно угадал Валерины мысли, – уже понял – техника не архисложная, а я пришел сюда деньги зарабатывать; с неба они не падают, поэтому я не собираюсь тупо слоняться по Союзу и пропивать командировочные. Я ж не трахаю дочь миллионера и родственников в Штатах у меня нету…

– В Штатах родственники тоже бывают разные, – заметил Валера философски.

Его радовало, что они ушли от производственной темы – вновь говорить о прессах было так же неинтересно, как заново читать книгу, которую знаешь наизусть. Конечно, он все объяснит, но не сейчас, когда вместо лязгающих колес, шлангов и трубок змеями расползающихся по зеленой лужайке траверсы, перед глазами возникали и исчезали живые человеческие лица, а за окном уютно укрылся снегом абсолютно незнакомый городок со своими прелестями и нехитрыми искушениями.

– Может, зайдем в магазин? – предложил Валера, – а то яичница в их буфете меня как-то не впечатлила.

– Да и цены там о-го-го!.. Пошли, конечно.

Они выпрыгнули в снег, сотнями ног превращенный в безобразное месиво. Пронзительный ветер ударил в лицо, словно пытаясь остановить их.

– Зараза. Ну, и погодка. Лучше уж мороз, только чтоб без ветра, – Коля поежился.

– За морозами, это в Сибирь. Попал я как-то в минус сорок два – не самое приятное ощущение. А здесь вся зима такая – я эти края хорошо знаю.

– Не, сорок два тоже не хочу. Мне б градусов десять…

– А сала в шоколаде не хочешь? – Валера засмеялся.

– Не хочу. Водочки б выпил.

– Сейчас выпьем; в чем проблема?

– Валер, знаешь, я рад, что мне тебя в «тренеры» дали.

– Почему? – Валера сделал удивленное лицо, хотя, скорее всего, ему просто хотелось услышать комплимент в свой адрес.

– Понимаешь, ты… нормальный, – более точного определения у Коли не нашлось, но Валере его вполне хватило.

– Нормальный, – подтвердил он, – люблю свою работу и уважаю людей, которые относятся к ней также. Прикинь, летом будет пять лет, как я в наладке. Шестьдесят пять тысяч километров накрутил; сорок восемь машин сдал, а уж сколько истратил командировочных!..

– И не лень тебе считать?.. – Коля засмеялся, – хотя… я еще догоню тебя!..

– Догонишь, если жена на цепь не посадит. Тут многие резво начинали, а через полгода «сдувались»…

– Я не «сдуюсь». Я жене объяснил, что за работа и что за деньги. Она сама сказала – иди.

– Сначала они все так говорят.

– Не, я свою умею на место ставить. Как ковбой из анекдота: «…и тут я сказал – раз!..» А у нее уже, типа, есть два предупреждения…

– Мы со своей тоже сначала предупреждениями отделывались, а потом плюнули и разбежались. Теперь двадцать пять процентов в минус, халтуры в плюс; свобода в плюс, хата в минус. Но с другой стороны, может, оно и к лучшему – на работе нервов не хватает, а тут еще дома.

Они вошли в магазин и остановились у прилавка.

– Одну или две?.. Нет, ты не подумай, – спохватился Коля, поймав удивленный взгляд «тренера», – а то скажешь, типа, алкаш. Просто от зоны никак не отойду. Знаешь, мы, вот разговариваем, а в ушах окрики, да команды; б о шки лысые перед глазами… давит, блин. А так, может, чего хорошее приснится.

– Давай две, – согласился Валера, – и еще колбаски и, либо икры кабачковой, либо солянки. Ты что больше любишь?

– Вообще-то я люблю жареную картошку; пельмени тоже.

– Ясно. Значит, гурман. Берем икру и пошли домой.

Встречный ветер, врываясь в легкие, перехватывал дыхание, поэтому дальше они шли молча. Мысли в головах крутились разные, но все они невольно возвращались к прессу и к зоне, ибо ничего другого не связывало их с этим городом.

– Да-а уж… – задумчиво протянул Валера, когда они наконец оказались в гостиничном холле, где матовый свет выползал откуда-то сверху, из невидимых ламп, постепенно превращаясь в уютный полумрак. Темные полированные панели на стенах, чеканки, выполненные местными умельцами, видимо, призванные отразить достопримечательности этого вовсе не примечательного городка; и, самое главное, тишина, бархатной нежностью ласкавшая уши, словно ты мгновенно перенесся совсем в другой мир. От всего этого неколебимого покоя даже мысленно не хотелось возвращаться в зону, но фразу требовалось закончить, чтоб избавиться от нее окончательно, – больше всего я боюсь, что эти сволочи растащат систему смазки, – сказал Валера, поднимаясь по лестнице на второй этаж, – литр ставлю – вот, вечером сделаем, а к утру уже не будет ничего.