Татьяна Замировская - Жизнь без шума и боли (сборник)

– Может, будем пить кофе, а не чай? – засуетился Волчонок-Программист. Он уже начал немножко отходить после клея, и ему вдруг стало очень жутко оттого, что он приволок килограмм молотого кофе. «Зачем больному столько кофе? Где я его взял? Может, я его вообще украл где-нибудь в супермаркете?» – думал Волчонок, и его тошнило – то ли от выпитого клея, то ли от ужаса, то ли от Слоненка. «Наверное, я заразился и теперь у меня тоже будет свищ», – подумал Волчонок и тихонько заскулил от ужаса.

Вдруг горько заплакала Белочка-Кришнаит – Мышонок совершенно испортил ее рисунок. Теперь Ганеша был похож на группу «Та-ту»: две какие-то сиамские девочки с проводами вместо глаз.

Зубренок-Патриот зажал уши. «Задолбало слушать это нытье, – подумал он. – Слабаки, кругом одни слабаки». Тут он вспомнил, что забыл подарить Слоненку туалетную бумагу.

Слоненок сидел на диванчике и смотрел куда-то себе под ноги. Кажется, ему было совсем худо. Он кивнул Зубренку в знак благодарности и начал задумчиво обматывать туалетной бумагой собственную голову, пока не стал похож на огромную лысую мышь с седой головой.

«У него, наверное, менингит с осложнением », – испуганно понял Зубренок. Вдруг ему стало ужасно смешно. Зубренок с трудом сдержался, чтобы не захохотать. «Наверное, это болезнь входит в меня через смех, – понял он. – Надо сдерживаться и не смеяться ни в коем случае». Зубренок скорчил дикую рожу и схватился копытцами за ближайшую икону.

Мышонок-Пироман наконец-то оторвался от картинки и плачущей Белочки.

– Слушайте, тут такое впечатление, что это не грипп, а тяжелые наркотики, – испугался он. – Э, давайте как-то развеселимся! – Мышонок начал бегать по комнате, раздавая зверятам китайскую пиротехнику. Руки его дрожали. Тяжелая это работа – делать всем весело.

Вечеринка постепенно превращалась в кошмар. Немая сцена: Волчонок, скуля от ужаса, сидит около кресла с китайской ракетой в руках: у него приступ паранойи, и еще его тошнит малиновым клеем. Белочка-Кришнаит вся в слезах лежит на полу, у нее в ладошке – хлопушка. Зубренок-Патриот корчится от невысказанного смеха рядом со Слоненком. Слоненок весь умотан туалетной бумагой и пускает сквозь нее пузыри – ему совсем хреново. Мышонок пытается как-то пристроить небольшие бенгальские огни в бесчувственные лапки друзей. «Спички, скорей!» – спички отсырели. Сумбурно, сумбурно заканчивается такой хороший вечер.

«Наверное, мы все теперь заразные», – думают зверята почти одновременно.

А не надо было устраивать такие глупые мероприятия! Болезнь – это не день рождения и не Святое Рождество! Вот и наказали высшие силы неразумных зверят, готовых всякое страдание, доставленное их товарищу божественной премудростью, превратить в балаган. Болезнь – это вам не театр с пауками. И не салат из лошадиных копыт. Подумайте об этом на досуге.

Отец( приходит домой с чайником под мышкой ). Зарплату теперь выдают чайником.

Мать( кричит ). Вот! Вот уже всё, всё! Чайниками зарплату выдают! Что делается!

Отец( ставит чайник на круглый столик ). Не чайниками, а чайником.

Ребенок Николай. Самовар! Самовар! Пф-пф-пф!

Ребенок Лера.Дурак, это не самовар, ты вообще нигде самовара не видел. Где ты мог видеть самовар? На картинке?

Ребенок Николай.Чай с булочками! Чай с ватрушками! Чай с кренделем сахарным! Чай с молочным коржом! Чай-чай-чай, будем пить чай!

Мать( прячет лицо в полотенце, плачет ). Вот откуда он помнит: ватрушки.

Отец.Выведи их.

Мать( медленно ворочает головой ). Нельзя вывести, надо, чтобы все были.

Ребенок Лера.Это папа на улице чайник нашел?

Ребенок Николай.Папа нашел на улице са-мо-вар! Расписной самовар, молодой самовар, медный, яркий самовар! Чай сейчас мы будем пить! Жаркий чай! Свежий чай!

Мать( сквозь слезы ). Не могу я на это смотреть. Не могу.

Отец( строго ). Ну всё. Всё. Давайте садитесь уже.

Мать( пытается усадить бегающего вокруг стола Ребенка Николая ). Да сядь же. Сядь. Тогда и ватрушки, может, будут.

Ребенок Лера( мрачно ). В прошлый раз не было ватрушек! Макароны с комками были! С комками, тьфу! И еще в прошлый раз кот! Кота! Они кота!

Мать( насильно усаживает Леру за стол ). Помолчи. Кот старый был.

Отец.Да скажи ей, пускай не боится. В тот раз зарплату выдавали телевизором, там внутри схемы перегорели. Тут же чайник – какие схемы там. Он цельный весь. В нем даже дырок нет – при мне воду наливали, проверяли, ни капли не выплеснулось.

Мать.( насильно усаживает Ребенка Николая за стол ). Ну всё.

Отец.( торжественно ). Вот наша семья, четыре человека. Я, жена, двое детей – Николай, Валерия. Ситуация достаточно… гм… критическая. С деньгами. Не очень хорошо все с деньгами. Питание плохое. Стараемся как-то. Завод сократил. Зарплату сократил, штат. Надо детям одежду к школе новую. Обувь еще нам. С женой. У нее тридцать восьмой, надо демисезон, можно совсем простое что-нибудь. Лере тетрадки к школе опять же чистые, обложки для тетрадей, плюс в холодильник мясо замороженное, готовить что-нибудь, обычно кастрюля борща на три-четыре дня, если большая кастрюля. Наличными немного хотя бы еще. Мы понимаем… что не всем наличными… но опять же к школе, собираются они там учительнице на цветы, еще на что-то, не знаю, не помню. И еще к чаю. Булок там каких-нибудь, ватрушку. Килограмм ватрушки, точнее.

Чайник( очень нехорошим, темным голосом ). Семья четыре души?

Отец. Четыре… Да. Жена, дети вот: ребенок раз, ребенок два. Четыре.

Чайник.Вот вы снова обманываете. Как мы можем вам что-то выдать, если вы предоставляете неправильную информацию?

Мать.Боже, ну как это неправильную?!

Чайник.В прошлый раз кот был. В этот что?

Мать.Ничего-ничего, ну как же это, может быть, случайно кто-то из соседей заходил или мимо прошел и вам показалось, что это наш, но это не наш…

Ребенок Николай.Папа, почему самовар какую-то ерунду говорит, папа, давай попроси самовар налить чаю нам всем, чаю свежего, вкусного, с булками, с карамельками, с чип-са-ми! Мы чай будем пить все вместе, и сами будем пить, и Ивану чаю принесем, потому что Иван себя плохо чувствует!

Отец.Ка-кой Иван?

Ребенок Николай( после долгой паузы ). Иван – это голубь, я его сегодня с улицы в ящике принес, он больной совсем и летать не может, теперь он живет у меня, его зовут Иван, а не Ваня, потому что он уже взрослый совсем, я видел, как голубиные дети выглядят, а этот другой, взрослый уже, я на балконе ящик поставил, я хотел вам потом сказать, когда папа с работы придет, спросить, можно ли Иван будет у нас жить, пока он не поправится, я его водичкой поил, и он пьет, то есть он поправится скоро и улетит, если мы захотим, всё.